«В „Альянс” я просто влюбился, когда увидел его на фестивале в Долгопрудном, – говорит Игорь. – Такую музыку у нас ещё никто не играл, и меня это так воткнуло! Это было так необычно, так ново! В конце 1980-х у них в МДМ была репетиционная база, тогда же я познакомил их с Инной Желанной. И в итоге Желанная так и пошла по фолковой дорожке…»

А дальше уже начались 1990-х годах, когда работа в студии перестала быть приключением и превратилась просто в часть повседневной жизни рок-музыканта. Может, именно ожидая новых приключений, некоторые из наших рок-звёзд стали записывать свои альбомы за рубежом, в Европе или в Америке? Кстати, и сам Игорь Замараев уехал на ПМЖ в Норвегию, где работает звукорежиссёром в театре…

Василий Шумов, основатель легендарной «волновой» группы «Центр», приехал в Москву из Лос-Анджелеса, где прожил почти 20 лет. В Америке Вася учился в Калифорнийском институте искусств, записывал диски, а в свободное время играл в хоккей за команду, которую он назвал CSKA в честь клуба, за который болел, живя в СССР. Сейчас он вернулся домой, чтобы заботиться о старенькой маме. Он ходит по улицам родного города и пытается разглядеть, как изменилась Москва за время его отсутствия.

– Я сейчас живу у мамы на 16-й Парковой, – рассказывает Вася. – Это тот же район, где я жил, когда ходил в школу. В принципе всё вокруг то же самое, только пару новых домов поставили. Но я хожу по улицам, и мне не встречается ни одно знакомое лицо! Лишь однажды столкнулся с директрисой моей школы. Ей, наверное, уже за девяносто лет, но она, по-моему, никак не изменилась: крепкая, советского пошиба тётя. Она прошла мимо меня, и это было единственное лицо, которое я узнал. А ведь я, помогая маме, и в аптеку хожу, и в магазин… Казалось бы, должен встречать одноклассников. Но… ни одного знакомого лица!

С другой стороны, проходя по улице, я замечаю много индусов в национальных головных уборах, слышу много незнакомой речи, в основном – разные кавказские диалекты. Во времена моего детства ничего такого здесь не было. Это то, что изменилось.

Василий Шумов. Фото Георгия Молитвина

Как-то я разговорился с парнем, который приехал в Москву десять лет назад. Я высказал ему свои наблюдения, что нет ни одного знакомого лица. А он отвечает: «А как ты думал? Всё правильно! Все новые, конечно!»

А я думаю: «А куда все старые-то делись?»

Я родился в Москве. Адрес, куда меня привезли из роддома, был такой: Верхняя Красносельская улица, дом 16-а. Это мой первый район, там я рос до семи лет. Три вокзала, Сокольники и фабрика Бабаева – вот мои детские места.

Наш дом был старый, дореволюционный, восьмиэтажный. Вернее, сначала он был 4-этажным, но потом его надстроили. В Москве часто так делали: надстраивали новые этажи. Теперь этот дом снесли и на его месте поставили какие-то стандартные башенки.

Я помню, что там, на Красносельской, была ещё ткацкая фабрика, на которой работали инвалиды. А ещё был детский парк. А за детским парком – стадион, где я учился бегать на коньках. Я побывал там недавно и увидел настоящую сюрреалистическую картину: дома моего нет, парка тоже нет: Третье транспортное кольцо прошло точно по тому месту, где был детский парк и футбольное поле. Но соседние дома остались. Когда я рос, все знали, что в одном из этих домов жила советская знаменитость – Майя Кристалинская.

Но самое интересное, когда я сюда приехал, меня пригласили провести мастер-класс в школе фотографии и мультимедиа имени Родченко. Я сделал много работ в этой области, поэтому меня и пригласили провести там мастер-класс. Это происходило практически через дорогу от того места, где я вырос. То есть через сорок с лишним лет я вернулся в места моего детства с мастер-классом по мультимедиа. А когда я там родился, помню, у нас был советский телевизор «Знамя». А теперь – мультимедиа…

На той же 16-й Парковой, где я сейчас живу, расположена школа № 361, куда я ходил с первого по десятый класс. Именно там в 1975 году появился мой первый самодеятельный школьный ансамбль. Он назывался «Синий электрический дождь». Это было, как бы сейчас сказали, пауэр-трио: барабанщик, гитарист и я на басу. Мы в основном выступали на танцах в своей и в соседних школах. Что касается репертуара, то можно сказать, что мы представляли собой мини-вариант группы «Удачное Приобретение». Однажды я попал на концерт групп «Рубиновая Атака» и «Удачное Приобретение», и это меня вдохновило на то, чтобы сделать собственную группу.

Тот сейшен проходил в ДК «Красный Октябрь», который затерялся где-то в Филях, между «Мосфильмом» и Кунцево. Такой сталинский, классический ДК. Там было всё как положено: с вермутом по рупь девяносто две. Это такие большие зелёные бутылки, которые в народе называли «огнетушителями». Я помню, что мы опоздали, и, когда попали в зал, концерт уже начался. И меня это сразу же захватило.

Я увлекался музыкой, собирал катушки, менялся пластинками, но одно дело – слушать музыку дома на магнитофоне и совсем другое – попасть на концерт. Естественно, «удачники» играли на примитивнейшей по сегодняшним меркам аппаратуре «Регент». Но это не важно. Настоящий сейшен – это всё, о чём я мечтал!

Потом я побывал на многих андеграундных концертах. В ДК «Медик» на «Молодёжной» я слушал группу «Високосное Лето», часто бывал на сейшенах в ДК имени Горького на «Савёловской», много концертов проходило за городом. Один мой приятель, который уже окончил школу, учился в Первом мединституте, каким-то образом доставал билеты на сейшен. И я всегда просил его взять меня с собой. И мы ездили в Тарасовку, в Долгопрудный, на станцию Фабричная…

Я ещё школьником был, но окружали меня старшие ребята, в основном студенты. Все они были одеты, как мне представлялось, очень модно: клешёные джинсы, деревянные сабо, то есть шлёпанцы на огромной деревянной платформе, и лишь я один ходил на сейшен в школьной форме.

Один из самых первых концертов нашей школьной группы состоялся в части стройбата, которая располагалась у нас в Измайлове, на 6-й Парковой. Кто-то из родителей моих одноклассников работал в этой части, и он договорился, чтобы мы могли репетировать в их клубе. А поскольку мы там репетировали, то нам предложили сыграть концерт.

Концерт должен был начаться в шесть часов вечера, поскольку без пятнадцати шесть этих солдат привозили с работы. И вот перед ужином мы должны были играть для них. Мы приготовились, солдат пригнали, они сели в этом своём клубе… Конферанс концерта вёл местный прапорщик по фамилии Штафура. И то, как он объявил нас, я помню до сих пор! Наша группа в то время называлась «Созвездие»! У нас часто менялись названия, и на том концерте мы как раз озвучили новое название – «Созвездие». И вот прапорщик-конферансье объявляет нас: «Значит, так! Всем слушать „Созвездие”! А не то я вас всех научу жизнь любить!» Вот такая объява была прямо перед нашим выступлением.

В стройбате в основном служили ребята из Средней Азии, которые по-русски почти ничего не понимали. Стали мы играть, и я обратил внимание, что в первом ряду сидит какой-то рядовой азиатской наружности и читает журнал «Крокодил». И музыка ему до фонаря. Через две песни я снова на него взглянул: а он уже лежит, свернувшись калачиком, и спит, укрывшись этим «Крокодилом»…

Окончив школу, я два года проучился в МВТУ имени Баумана. Мой отец был полковником авиации, кандидатом технических наук, и, естественно, он «лоббировал» технический вуз, вот я и поступил в Бауманский. Впрочем, все точные науки мне в школе давались достаточно легко.

Учился я на факультете энергомашиностроения на специальности ДВС (двигатели внутреннего сгорания). Я часто заходил в общежитие к ребятам из моей группы, а у них в общаге был зал, и там работал джазовый абонемент, и все джазмены, которые тогда были на слуху, там выступали. Помню, что несколько раз я там побывал на концертах ансамбля «Арсенал».