У «Скифов» к тому времени уже имелся некоторый опыт студийной работы. Музыканты приняли участие в записи песен Давида Тухманова, Полада Бюль-Бюль-оглы, а также музыки к фильму Георгия Натансона «Ещё раз про любовь». Но всё это были чужие сочинения, не всегда отвечавшие мироощущению рок-музыкантов, а собственные песни на официальных советских студиях «Скифам» записать не разрешили. И тогда музыканты решили во что бы то ни стало изыскать возможность записать свои авторские композиции.

В 1969 году директором группы стал Рубен Тер-Сааков, бывший певец ансамбля «Красные Дьяволята», обитавшего в МВТУ имени Н. Баумана. Именно он и привёл «Скифов» в ДК Бауманского института, где группа получила возможность репетировать. Среди прочего оборудования в радиорубке Дома культуры нашёлся большой двухдорожечный магнитофон «МАГ», который позволял делать одно наложение, или овердаб. Подключив к магнитофону пульт, который создал инженер-кудесник Виктор Кеда, музыканты получили возможность достаточно качественно записать на одну дорожку все инструменты, на другую – голоса, чтобы потом свести два трека воедино, как это и делалось тогда в официальных студиях в Москве. Отобрав из своего репертуара двенадцать самых хитовых композиций, «Скифы» приступили к записи альбома, который планировалось просто раздавать всем желающим.

Два месяца музыканты корпели над инструментальными фонограммами, а когда уже начали писать вокал наложением, что-то произошло в их отношениях с руководством Дома культуры, и «Скифов» попросили покинуть стены МВТУ. В итоге они успели записать всего три песни: «Годы как птицы», «Я иду навстречу ветру» и «Отпусти меня», а также вступление к композиции «Кто-то сказал». Но счастье уже в том, что эти песни сохранились до наших дней и мы можем услышать, как звучала одна из самых популярных советских бит-групп 1960-х.

Чудом удалось записаться в студии ещё одной культовой столичной бит-группе 1960-х – «Аргонавтам». Произошло это благодаря тому, что в телецентре на Шаболовке однажды решили сделать студенческий «Голубой огонёк», и редакторы выбрали для участия в нём именно «Аргонавтов». Поскольку артисты в телевизионных передачах уже тогда выступали под фотограмму, то рок-музыкантов пригласили в студию Дома радио на Качалова, где они записали несколько своих песен, вернее – инструментальных композиций: «Куранты кремлёвские», «Дельфины смеющиеся», «Снежная прелюдия».

Лидер «Удачного Приобретения» Алексей Белов и звукооператор этой группы Владимир Алимов по прозвищу Бобух в студии ГДРЗ. Фото С. Звягина

«Тогда всё снимали „одним кадром”, как говорят телевизионщики, поскольку ещё не было монтажа при записи, – рассказывал Игорь Крутов, один из лидеров «Аргонавтов». – Если кто-то сбивался, то снимали всё с начала, всю передачу. И я помню, что эту передачу тоже снимали несколько раз. Она уже вот-вот должна идти в эфир, а всё – брак, брак и брак. Я помню рыдающую режиссёршу: в три часа эфир, а у неё опять брак. И вышли из положения так: в тот момент, когда на записи шёл брак, переключали с плёнки на камеру, которая показывала вращающийся глобус, символизировавший эту передачу».

Несмотря на все технические сложности, судьба прозвучавших тогда песен оказалась счастливой. «Куранты кремлёвские» долгое время после того «Голубого огонька» звучали по второму каналу Центрального телевидения в качестве музыкальной заставки. Эта композиция выходила в эфир, когда на телеэкране появлялась надпись «Не забудьте выключить ваш телевизор».

Потом на Иновещании придумали передавать для иностранцев записи советских рок-групп: мол, и в Советском Союзе существует рок-музыка. И снова «Аргонавтов» позвали в студию. В то время с группой работала солистка Галя Зайдель, которая сочиняла милые песенки в стиле популярной тогда бардессы Ады Якушевой. Две Галины композиции – «Домик» и «Маленькая колдунья», аранжированные «Аргонавтавми» под мягкий бит, – были записаны на ГДРЗ и даже транслировались на… Италию.

Но это – весь список существующих студийных записей советских рок-групп 1960-х. О творчестве остальных тогдашних кумиров мы можем судить либо по очень плохого качества концертным записям, либо по ремейкам, сделанным в более позднее время. К сожалению, этот пласт русской культуры сохранился только в легендах и воспоминаниях. Не существует студийных записей ни «Сокола», ни «Ветров Перемен», ни «Орфея», ни «Челленджера», ни «Грифов», ни «Ребят», ни «Четырёх Витязей». Да, сохранились голоса юных Леонида Бергера («Орфей»), Анатолия Алёшина и Александра Лермана («Ветры Перемен»), но эти записи сделаны в то время, когда они уже работали в официальных ВИА.

В 1970-х годах музыканты ведущих столичных рок-групп постарались не повторить ошибку своих предшественников и приложили максимум усилий, чтобы записать свои творения. Но в официальную студию фирмы «Мелодия» удалось проникнуть только Стасу Намину и его группе «Цветы». Для всех остальных студийная работа превратилась в череду приключений и счастливых случайностей.

В начале 1978 года «Машина Времени» предприняла первую попытку записать на плёнку свои хиты. Эту рекорд-сессию организовали директор группы Ованес Мелик-Пашаев и звукооператор Игорь Клёнов. Запись проходила в красном уголке автодормехбазы № 6 в Кожухово.

Игорь Клёнов добыл несколько микрофонов, Андрей Макаревич принёс из дома магнитофон Grundig TK-46, купленный им на свой первый в жизни авторский гонорар, полученный за участие в фильме «Афоня».

Фотография группы «Цветы», послужившая оригиналом для одной из пластинок группы. Снимок сделан во дворике фирмы «Мелодия» на улице Станкевича: Александр Лосев, Сергей Дьячков, Стас Намин, Юрий Фокин

Работали ночами, когда во дворе автодормехбазы не pевели гpузовики. За пять ночей было записано около двадцати песен, среди которых такие хиты, как «День рождения», «Марионетки», «Песня о капитане», «Гимн забору», «Белый день», «Блюз о безусловном вреде пьянства», «Телега», «Песня солдата» и другие.

Тем временем Александр Кутиков, игравший тогда в составе группы «Високосное Лето», устроился на работу в учебную pечевую cтудию ГИТИСа (Малый Кисловский переулок, 6). Уcтpоилcя не без задней мыcли задейcтвовать данную cтудию по назначению. В его распоряжении были ночные часы и звукоизолированное помещение, оснащённое венгерским стационарным магнитофоном STM, советским стереоагрегатом МЭЗ-62, чешским пультом Tesla и режиссёрской кабиной. «Боевым крещением» Кутикова стала запись песен «Високосного Лета». Получилось не очень хорошо, так как плёнка не передавала того драйва, что был присущ високосникам, когда они выходили на сцену. Но Кутиков не собирался сдаваться и был полон решимости продолжить эксперимент. Поэтому, когда Макаревич обратился к нему с просьбой помочь записать альбом, Кутиков довольно быстро всё устроил, и уже через несколько дней «Машина Времени» приступила к записи, которая продлилась целую неделю. Работа велась ночами, в обстановке строжайшей конспирации. Технология записи была традиционной: вначале на 38-й скорости на один из магнитофонов записывалась ритм-секция одновременно с гитарой. Сверху накладывались дудки и партии соло-гитары. Вокал записывался в последнюю очередь.

«Помню cтpанное ощущение, – вспоминал Андрей Макаревич в книге „Всё очень просто”, – когда мы, измученные, опухшие и небpитые, выходили на Аpбатcкую площадь чаcов в воcемь утpа (пpимеpно в это вpемя пpиходилоcь заканчивать), и я c удивлением видел cвежих, выcпавшихcя людей, cпешащих на pаботу, и вcякий pаз не мог отделатьcя от мыcли, что у них уже cегодня день, а у наc ещё вчеpа, так как мы не ложилиcь и отcтали на cутки».

За эту рекорд-сессию были записаны почти все на тот момент песни «Машины», за исключением ранних. В народе этот альбом ходил под разными наименованиями, наиболее распространённым из которых стало простое, но всем понятное название «Запись с дудками», а Андрей Тропилло скомпилировал на его основе двойной магнитоальбом «День рождения» (основательно подправив звук по своему вкусу).