Что касается планов Сеннахериба насчет Иерусалима, то Исайя пророчествовал, что «он не войдет в город, не пустит в него ни одной стрелы, и не приступит к нему со щитом, не насыплет против него вал» (Исайя 37.33). Лахишу не так повезло. Раскопки 1970–1780-х годов выявили каменную осадную насыпь в форме веера, которая строилась против городских укреплений на юго-западном углу и сужалась кверху так, что оставалась площадка около 82 футов (25 м) шириной, где могли быть установлены осадные машины. Стратегия ассирийцев явно заключалась в том, чтобы подняться над мощной крепостной стеной 50 футов (15 м) толщиной, направить свой удар на менее мощные укрепления в ее верхней части. В ответ защитники города навалили изнутри массу земли вплотную к стене, чтобы как-то укрепить ее. Следы огня перекликаются с теми сценами на ассирийских рельефах, на которых воины на насыпи тушат факелы, бросаемые сверху, выливая на них воду из больших ковшей. Найденный при раскопках на насыпи обрывок цепи напоминает о другом рельефе, где защитники пытаются поймать конец тарана, спуская такую же цепь с верха стены. На раскопках найдены были также наконечники стрел и метательные камни, усыпающие землю, а также несколько обломков доспехов.

Приемы осады, выработанные воинственными ассирийцами, прошли сквозь века и находили применение везде, где только появлялась цель овладеть укрепленной твердыней. Нередко города сдавались заранее, в ужасе от идущего врага, но чаще горожане запирали ворота и надеялись, что мощь их укреплений охладит пыл неприятеля. В этих обстоятельствах для нападавших оставались пять способов действия. Они могли пробиться в город, преодолев укрепления сверху, проникнув сквозь них или подкопав их снизу. Если это не удавалось или же для этого не было нужных средств, они могли взять город измором, отрезав все пути снабжения. Еще одним средством было предательство либо военная хитрость.

Самый быстрый путь преодолеть заграждения заключался в использовании лестниц, но он был также самым опасным. Лестницы не давали никакой защиты, и наступающие были очень уязвимы для противника. Другим способом было построить достаточно высокий земляной вал, чтобы по нему достичь зубцов стен и там уже с боем прорываться в город. Но сооружение таких валов было не только делом трудоемким, но и очень рискованным, особенно когда работы велись в непосредственной близости от крепости.

Пробивание стен требовало наличия таранов, направляемых или в стену, или в ворота. Теоретически ворота представляли собой самое слабое место обороны и иногда были уязвимы даже для огня, но именно поэтому все опытные защитники сосредоточивали здесь свои усилия.

Стены также можно было разрушить, подкапывая их фундамент или прорывая длинные подземные ходы, но оба метода были опасны по-своему. Этот третий способ — прохождение укреплений снизу — требовал рытья относительно больших подземных ходов, чтобы внутрь крепости могли попасть достаточные для удара силы. При соблюдении мер предосторожности этот метод имел преимущество благодаря своей скрытности, но удержать подкоп в тайне удавалось не всегда — осаждаемые часто слышали шум от ведущихся внизу работ или замечали горы выкопанной земли.

Все эти методы, взятые вместе или отдельно, давали шанс быстро захватить осажденный город, однако и нападающие могли понести при этом серьезные потери. Намного менее опасной для них была блокада: теоретически, отрезав город от окружающего мира, можно было уже этим заставить его сдаться. Общеизвестно, что осада, как правило, несла с собой множество лишений. Когда посланники Сеннахериба принесли ультиматум Езекие в Иерусалим, они убеждали его подумать о горожанах, которые «должны будут есть помет свой и пить мочу» (IV Книга Царств 18.27). Однако такая операция могла тянуться бесконечно, в зависимости от наличия в городе запасов и от надежности блокады. Это было так же плохо для осаждающих, как и для осаждаемых, потому что армия, сосредоточенная долгое время в одном месте, порождала целый ряд собственных проблем, связанных со снабжением, санитарией и т.п.

Конечно, если в городе имели место внутренние распри, ту или другую сторону можно было убедить сдать крепость противнику, тем самым избегнув ненужных жертв.

Оставался еще один способ проникнуть в город — военная хитрость. Распространенной формой такой хитрости был демонстративный уход войска, словно бы отказавшегося от попыток взять город. Небольшому отряду, скрытно оставшемуся поблизости, часто удавалось застать горожан врасплох. Время его проникновения в город желательно было увязать с моментом возвращения главных сил. Легендарный захват Трои был произведен именно таким образом.

Около 600-х годов до н.э. Ассирия уступила главенство в регионе вавилонянам. Они, в свою очередь, были оттеснены в тень персидской династией Ахеменидов, переживавшей подъем с начала правления Кира Великого около 560 года до н.э. После его сына Камбиза (правил в 530–522 годах до н.э.) престол унаследовал Дарий (правил в 522–486 годах до н.э.). Он начал войну, пытаясь овладеть Грецией, но знаменитое поражение у Марафона в 490 году до н.э. положило конец его планам. Второе вторжение в Грецию, затеянное 10 лет спустя сыном и преемником Дария Ксерксом, также окончилось неудачей — в 479 году до н.э. персы были разбиты при Платеях.

Армии, возглавляемые этими представителями династии Ахеменидов, были ничуть не менее сведущи в искусстве осады, чем их ассирийские предшественники. Исторические источники дают описания различного осадного вооружения, подкопов, повествуют о строительстве земляных насыпей, превосходивших высотой стены осаждаемых крепостей. При любом удобном случае Ахемениды прибегали также и к военной хитрости.

Греческий писатель Ксенофонт сам принимал участие в персидских войнах, поскольку служил наемником в том регионе около 401 года до н.э. Он пишет, что в 546 году до н.э., когда Кир захватил Лидию — королевство Креза на территории сегодняшней Турции, он приказал построить стенобитные орудия, чтобы напасть на сказочно богатую столицу Лидии — Сарды (Ксенофонт «Образование Кира» 7.2.2). Однако в течение двух недель его усилия не приносили результата. Тогда Кир пообещал награду тому, кто первый преодолеет стену по лестнице. Многие пытались сделать это, но без всякого успеха. Наконец, как рассказывает греческий историк Геродот, писавший свою «Историю» около 430 года до н.э., некий Гиреад нашел тропку к незащищенному участку акрополя, идущую по крутому склону и незаметную глазу. По его словам, Гиреад заметил, как один из солдат Креза, уронивший шлем, спустился по скале, чтобы его подобрать. Тут же он провел этим путем отряд персов, и город был взят (Геродот 1 84–86). Римский писатель Полиэн, около 160 года н.э. опубликовавший собрание военных хитростей, или стратагем (Stratagemata), утверждает, что Кир взял город именно хитростью, изобразив отступление, после чего устроил ночную эскаладу — штурм стен с помощью лестниц (Полиэн 7.6.2). Более того, он говорит, что лидийцы, укрывшиеся в акрополе, были вынуждены сдаться из-за угроз Кира убить их родных, захваченных в плен (Полиэн 7.6.2). Хотя Полиэн и не настолько надежный источник, чтобы спорить с Геродотом, но последний упоминает только о взятии акрополя, и вполне возможно, что внешние укрепления города действительно были взяты хитростью.