– Айвен! – В ее голосе звучала злость. – Бросить меня в озеро – одно дело, но это уже черт знает что! – пронзительно закричала она. – Я здесь работаю. Я говорю серьезно, я больше не хочу иметь с вами абсолютно ничего общего, Айвен, Айвен… Я даже не знаю вашей фамилии.

– Моя фамилия Акмидивен, – спокойно объяснил он.

– Вы что, русский? – закричала она, учащенно дыша. – А Яизатнаф тоже русское название или его вообще не существует? – Она задыхалась.

– Мне очень жаль, – серьезно сказал Айвен, перестав улыбаться. – Я вижу, вы расстроены. Кладу это на место. – Он медленно положил кисть около банки, под тем же углом, что и раньше, точно повторяя положение других кистей. – Я перегнул палку и приношу свои извинения.

Гнев Элизабет начал стихать.

– Красный, наверное, слишком агрессивный для вас цвет, – продолжил он. – Мне следовало быть проницательнее.

Неожиданно перед лицом Элизабет возникла еще одна кисть. Ее глаза широко раскрылись.

– Может быть, белый? – улыбнулся он и снова разбрызгал краску, на этот раз попав ей на одежду.

– Айвен! – Элизабет наполовину смеялась, наполовину кричала. – Отлично. – Она наклонилась к банкам с краской. – Хотите поиграть? Я это умею. Больше всего вы теперь любите носить разные цвета, так вы сказали? – пробормотала она себе под нос и, обмакнув кисть в краску, принялась носится за Айвеном по комнате. – Синий ведь ваш любимый цвет, мистер Акмидивен? – Она провела синюю полоску по его лицу и волосам и злобно рассмеялась.

– Вам кажется, что это смешно?

Она кивнула в истерике.

– Хорошо, – засмеялся Айвен. Он схватил ее за талию и толкнул на пол, прижал мастерским приемом и стал раскрашивать ей лицо, а она визжала и вырывалась. – Элизабет Эган, если вы не прекратите кричать, у вас будет зеленый язык, – предупредил Айвен.

Когда они оказались с ног до головы покрыты краской, а Элизабет ослабла от смеха и уже не могла бороться, Айвен посмотрел на стену.

– Что этой стене нужно, так это немного краски.

Элизабет попыталась восстановить дыхание и сняла маску, обнажив на лице единственный участок естественного цвета.

– Ну, по крайней мере, для чего-то эта штука пригодилась, – отметил Айвен и снова повернулся к стене. – Одна птичка рассказала мне, что вы ходили на свидание с Бенджамином Уэстом, – сказал он, окуная чистую кисть в банку с красной краской.

– На ужин – да. На свидание – нет. И позвольте добавить, что я пошла с ним ужинать в тот вечер, когда вы не пришли на нашу встречу.

– Он вам нравится? – спросил он.

– Он приятный человек. – Она так и не обернулась.

– Вы хотите проводить с ним больше времени?

Элизабет начала сворачивать лежащий на полу забрызганный краской лист.

– Я бы хотела проводить больше времени с вами.

– А если бы это оказалось невозможно?

Элизабет замерла:

– Тогда я бы спросила почему.

Он проигнорировал ее реплику.

– А если бы меня не существовало и вы бы никогда со мной не встретились, тогда бы вы хотели проводить больше времени с Бенджамином?

Элизабет с трудом сглотнула, положила бумагу с карандашами в сумку и застегнула молнию. Ей надоели игры, да и разговор этот ее нервировал. Им необходимо как следует все обсудить. Она встала и повернулась к нему. На стене большими красными буквами Айвен написал: «Элизабет ♥ Бенджамина».

– Айвен! – Элизабет захихикала. – Не будьте ребенком. Вдруг кто-нибудь увидит? – Она подошла, чтобы забрать у него кисть.

Но он не отдал, и их взгляды встретились.

– Элизабет, я не могу дать вам то, чего вы хотите, – тихо сказал он.

Раздавшееся в дверях покашливание заставило их вздрогнуть.

– Привет, Элизабет. – Бенджамин смотрел на нее с изумлением и любопытством. Потом взглянул на стену, у которой она стояла, и улыбнулся. – Интересный дизайн.

Повисла многозначительная пауза. Элизабет посмотрела направо.

– Это написал Айвен. – Ее голос звучал по-детски.

Бенджамин захихикал:

– Опять Айвен!

Она кивнула, и он посмотрел на кисть у нее в руке, с которой на джинсы капали красные капли. Ее лицо в красных, голубых, зеленых и белых брызгах стало вдруг малиновым.

– Вас как будто застали за перекрашиванием роз в красный цвет[5], – сказал Бенджамин и сделал шаг в комнату.

– Бенджамин!

Он остановился на полдороге, и от требовательного оклика Винсента на его лице появилось страдальческое выражение.

– Я лучше пойду, – улыбнулся он. – Поговорим позже. – И он отправился туда, откуда кричал Винсент. – Да, кстати, – обернулся он. – Спасибо за приглашение на праздник.

Разозленная Элизабет не обратила внимания на Айвена, который, согнувшись пополам, хохотал и даже похрюкивал. Она окунула кисть в банку с красной краской и закрасила надпись, надеясь стереть этот конфуз из своей памяти.

– Добрый день, мистер О’Кэллаган. Здравствуйте, Морин. Здравствуйте, Фидельма, привет, Коннор. Отец Мерфи, – приветствовала она своих соседей, направляясь через весь город к себе в офис. С ее рук капала красная краска, в волосах были голубые пряди, а джинсы выглядели как палитра Моне. Ошеломленные соседи молча провожали ее взглядами, а стекающая с ее одежды краска оставляла на тротуаре разноцветные следы.

– Почему вы всегда так делаете? – спросил Айвен, который быстро шагал рядом с ней, стараясь не отставать.

– Что делаю? Добрый день, Шейла.

– Вы всегда переходите дорогу перед пабом Флэнагана, идете по противоположной стороне, а затем снова переходите обратно около кафе Джо.

– Неправда, я вовсе так не делаю. – Она улыбнулась очередному зеваке.

– Как насчет того, чтобы выкрасить город в красный цвет[6], Элизабет? – крикнул ей Джо, со смехом глядя на красные следы, которые она оставляла за собой, перебегая через улицу.

– Видите, вот вы это и сделали, – усмехнулся Айвен.

Элизабет остановилась и оглянулась, ее маршрут был отмечен красными отпечатками. Совершенно верно, она перешла дорогу у паба Флэнагана, шла какое-то время по противоположной стороне, а потом опять пересекла улицу, чтобы попасть на работу, хотя можно было все время идти по одной стороне. Раньше она этого как-то не замечала. Она оглянулась на паб Флэнагана. Мистер Флэнаган курил, стоя в дверях. Он странно ей кивнул, явно удивленный тем, что она не отвела взгляд. Глядя на паб, она нахмурилась, и что-то у нее внутри дрогнуло.

– Элизабет, все в порядке? – спросил Айвен, прерывая ее размышления.

– Да. – Ее голос опустился до шепота. Она откашлялась, растерянно взглянула на Айвена и неубедительно повторила: – Да, все в порядке.

Элизабет прошла мимо потрясенной миссис Брэкен, которая стояла в дверях с неодобрительным видом вместе с двумя другими пожилыми женщинами – каждая с куском материи в руках. Они осуждающе покачали головами, когда она устало прошла мимо. Краска комьями свисала с ее волос, которые разметались по спине, создавая красивые разноцветные пятна.

– Она потеряла рассудок или что? – громко прошептала одна из женщин.

– Нет, как раз наоборот. (Элизабет почувствовала улыбку в голосе миссис Брэкен.) Я бы сказала, что она, похоже, ползала на четвереньках, пытаясь его отыскать.

Другая женщина неодобрительно покачала головой и ушла, бормоча что-то насчет того, что не одна Элизабет спятила.

Элизабет не обратила внимания ни на взгляд Бекки, ни на восклицание Поппи: «Совсем другое дело!» – и, пройдя в кабинет, тихо закрыла за собой дверь.

Она прислонилась к ней спиной и попыталась понять, почему ее так трясет. Что происходит с ней? Какие чудовища пробудились ото сна и шевелятся у нее внутри? Она сделала глубокий вдох через нос и медленно выдохнула, считая про себя до десяти, потом повторила свое любимое упражнение несколько раз, пока ее ослабевшие колени не перестали дрожать.