תותימ אתוריח וא,ישניא ירמאד ונייה⁵¹

Вскоре после этого мы узнали, что готовятся привезти сюда […] для сжигания венгерских евреев. Это нас сломало до последней степени, что мы должны сжигать миллион венгерских евреев⁵². С нас уже и так хватало и до этого, уже давно более чем достаточно всего. Мы еще должны обагрить руки кровью венгерских евреев! То есть нас довели до того, что просто вся команда без различия класса и слоя, и даже самые худшие из нас, разозлились и решили, что нужно положить игре конец, покончить с этой работой, а заодно и с нашей жизнью, если надо. Мы начали налегать дальше, чтобы требовать извне быстрого решения, но, к сожалению, все вышло не так, как мы это себе представляли.

Через некоторое время началось большое наступление на Востоке, и изо дня в день мы видели, как русские приближаются к нам, и у других создалось мнение, что, может быть, вся работа лишняя, лучше ждать, еще немного подождать, пока фронт не приблизится и вместе с этим упадет моральный уровень и возрастет дезорганизация у СС-овцев, и это может дать нашей акции много шансов. Действительно, со своей точки зрения, они были правы, к тому же когда они абсолютно не видели для себя угрозу в их ожидании. […] ликвидировать […] время […] они не должны торопиться для этого, но мы […]

Но, стоя за работой, мы видели истинное положение вещей, что время пройдет ни с чем. Особенно мы, наше командо, всегда полагали, что именно мы под большей угрозой, чем все другие в лагере, даже чем евреи в лагере. Потому что, полагали мы, немец любой ценой захочет стереть все следы его до сих пор сделанных дел, а это он может не иначе, как только через уничтожение всего нашего командо, не оставив ни одного. Поэтому мы в приближении фронта не видели для себя никакого шанса. Наоборот, мы видели в этом необходимость совершить нашу акцию несколько раньше, если мы еще что-то хотим сделать при жизни.

Под давлением всего нашего командо мы хотели повлиять на лагерь⁵³, чтобы он понял, что сейчас лучшее время. Но, к сожалению, нас⁵⁴ откладывали со дня в день. Со временем мы разобрались с тем немногим материалом, который у нас был, и сотворили из него соответственно то, что мы хотели и что было надо. Мы предприняли все усилия, чтобы удержать равновесие в командо, мы все делали с большим самопожертвованием, но […] и это длилось месяцами. Поэтому нам удалось, благодаря напряжению и преданности нескольких еврейских девушек, которые работали на фабрике амуниции⁵⁵ […] чтобы получить чуть-чуть материала, который должен был принести нам пользу в тот момент […] хранили и […]

[…] в самое сердце лагеря.

[…] нашего самого большого врага […]

[…] хранить

[…] Градовский Залман из Сувалок один

[…] составленный из лучших элементов нашей команды […] под […]

[…] было надо создать. Мы начали настаивать на том, чтобы наши соратники определили срок, хотя бы просто потому, чтобы наша команда была к этому готова. Случилось это после того, как у нас приостановилась немного работа. Уже не было столько евреев для сжигания. После того, как уже […] погибли все евреи Польши, среди них […] и не было предусмотрено больше евреев для сжигания […], нашу команду уменьшают наполовину, даже забрали 200 (двести) молодых людей из нашей команды в Люблин и там их убили. Вскоре после этого люблинский лагерь⁵⁶ был ликвидирован, и зондер командо из этого лагеря попала сюда, в Биркенау. Это были 19 русских и один рейхсдайч⁵⁷, их капо, всего 20 человек. В них наши командо видели для себя опасность, полагая, что приближается день, когда мы […] погибнем и будут заняты места сжигания. Наши, зная об этом, считали за лучшее время, чтобы сказать: хватит! Для этого еще надо установить срок.

Наши […] после того, как 20 русских из Люблина с нами прижились, выяснилось, что они могут принести нам большую пользу в нашей акции, в первую очередь своей жестокостью и силой. Особенно был один военнопленный, майор, совершенно интеллигентный человек. Вначале мы возлагали на него много надежд, но выяснилось, что, несмотря на свое военное образование, которое у него было, никогда нельзя было с ним проконсультироваться и слишком много доверить. Он просто был […] мы начали находить других русских военнопленных полковников и до генерала, с которыми мы состояли в контакте. Но им не хватало […] какойто политической зрелости с […] такую сложную работу, таким конспиративным способом, как тут в лагере […] им не хватало. Понимание, оценка каждого плана, каждого действия […] ничего не проходило у них гладко.

[…] что-то не было ясно само по себе, не ясно […] еще не готовы, после того как русские установили связь с теми снаружи из лагеря, снова что-то не было ясно, снова что-то испортилось, мы больше уже не могли дольше ждать и решились просто сами своими руками […] просто запросто […] какое геройство проявили […] наши ребята, в общем маленькое число. […] видя […] которые заставляют нас ждать изо дня в день. […] со всех тут уже было достаточно […] худший из нас, который совершал зло и бесчеловечность, […] тем днем от всего и вся отмылся начисто […] так как мы решились, а у них есть время, мы попытаемся их принудить, мы поставим их перед свершившимся фактом, а потом пусть они делают, что хотят, лишь бы мы сделали свое.

Был утвержден день – пятница. Нашу коммандо мы разделили. Одна группа, которая работает в крематории II–III, вторая, которая работает в крематории IV–V. Посреди крематориев находится сауна⁵⁸ и вещевой лагерь⁵⁹ Вы на плане точно убедитесь или где-нибудь в другом месте. В любом случае все это находится в одном углу лагеря, на западе от лагерных крематориев – II–III находится в юго-западном углу и IV–V в северозападном углу. А в середине сауна и вещевой лагерь, там также еврейская командо. Итак, в 4 мы должны прикончить⁶⁰ наших охранников в количестве до 10 человек, забрать их оружие убийства. Команда из 100 человек из нашей командо крематориев II–III, которая состояла приблизительно из 180 человек, из них отнимается немного неспособных к этому, слабых, больных, просто трусов, итак 100 человек становятся на улице и поджидают, когда наступит 5 часов, когда часовые будут меняться на вышках, на ближнюю цепочку постов, на ночь, в количестве 20 человек. Когда последние подходят близко, наши командо набрасываются на них. Определено на каждого из них по пять наших, среди них такие, которые умеют пользоваться пулеметом⁶¹. Прикончив 20 человек, 100 человек делятся, половина идет с пулеметом сбросить цепочку постов, которая стоит целый день, другая половина идет к лагерю.

В это время другие наши союзники должны у себя сделать по той же системе: освободиться от собственных охранников, а потом люди из сауны собираются вместе с командой крематория IV–V с другой стороны лагеря и нападают на часовых, которые идут вставать на ночное дежурство, а потом нападают на руководителей блоков […] и лагерей, которые вместе: лагерь больных⁶², женский лагерь⁶³ и мужской лагерь⁶⁴. Из наших людей из крематориев II–III должны […] выйти вперед на дорогу, где они должны встретиться с 8 часовыми с пулеметами и напасть на них вплотную у колючей проволоки нашего мужского лагеря.

Группа наших людей, которые находятся в лагере, стоят и ждут. В ту минуту, когда те приближаются снаружи, они перерубают изнутри проволоку и с громким ура бегут к ним на помощь и поджигают в то же время все бараки лагеря. Остатки нашей команды, которые остались после […] эти 100 и 25 человек, другая группа должна в это время перерубить колючую проволоку женского лагеря и других соседних лагерей и одновременно взорвать все крематории. Так было решено и так же подготовлено настолько, что все наши люди уже были для этого одеты и даже разделили работы и соответствующие инструменты для этого. Было решено в 9 часов. И в 2 часа еще пришел […] последний посланник и сказал, что это не будет отложено.