— Так когда ты решила отправляться в Метаф? — вопрос, заданный крайне грустным тоном, нагнал девушку на полпути к жилищу троллей.

— Я еще точно не знаю, — колдунья остановилась и, обернувшись, глянула на уныло сгорбленную спину Заясана. Подумав секунду-другую, Мерида добавила, вложив как можно больше тепла в голос: — Домой, конечно, хочется, но два лишних денька, проведенных в вашей кампании, погоду не делают. Погощу немножко. Мне взбрело в голову на охоту сходить на прощание.

На лице девушки высветилась легкая улыбочка. А в глазах вспыхнули яркие желтоватые всполохи вокруг черных провалов зрачков, на мгновение превратившихся в узкие вертикальные черточки.

Хозяин балаганчика поспешно выскочил наружу еще пять минут назад, едва ли не бегом, после того, как снял магическую защиту с узилища Хэзла и отдал Яне ключ от массивного замка.

И вот ребята остались наедине с цепохвостом, наконец-то выпущенным на свободу из многомесячного заключения в тесной клетке. Теперь он смирно сидел посреди шатра, похожий скорее на хорошо обученного пса, чем на лютого и кровожадного монстра. Размерчики псинки, конечно, поражали воображение, но вот зато его поведение полностью соответствовало собачьему. Хэзл чутко прислушивался к разговору друзей, уморительно, по мнению Янки, шевеля ушами. А нос цепохвоста с деликатной внимательностью принюхивался к колдунье, словно чудище собиралось на всю оставшуюся жизнь запомнить исходящий от неё аромат, который у него теперь наверняка ассоциировался с запахом свободы. Вполне возможно, что так и было на самом деле. Для полного сходства с верным другом человека Хэзлу оставалось только вывалить из пасти язык и часто-часто дышать, как после длительной беготни за бросаемой хозяином палкой.

Лекс стояла справа от цепохвоста и ласково-успокаивающе поглаживала его по бугрящейся мышцами шкуре. И она ничего монструозного в этой шкуре не чувствовала. Твердая, упругая, гладкая, теплая и шелковистая, будто из бархатной бумаги сделанная. Если закрыть глаза, то вполне можно представить, что ты своего верного скакуна гладишь, который вот-вот удовлетворенно фыркнет рядом с твоим ухом. Ну, или оглушающе-ехидно заржет. Это уж от характера коняги зависит.

Вообще-то успокаивать Хэзла не требовалось. Он и так был сама непоколебимая спокойность и неукоснительное послушание в одном лице. А вот кое-кому точно не помешал бы курс релаксирующей терапии. Каджи, нервно теребя пальцами подбородок, расхаживал — три шага вперед, три назад — слева от цепохвоста, участливо следившего за его перемещениями краем глаза. Наконец мальчик остановился, развернувшись лицом к подруге, и не совсем уверенно произнес:

— Итак, половину проблемы мы решили. Хэзл на свободе, и никто не будет иметь претензий ввиду его отсутствия в клетке. Осталось лишь найти способ, как вернуть цепохвоста в его родное измерение. И каким образом, спрашивается, мы это провернем?

Гоша с немой мольбой выразительно посмотрел на Янку в ожидании подсказки. Она чуток прикусила губку и уставилась взглядом в потолок шатра, будто бы крепко задумавшись. И даже не поленилась приложить к щеке указательный палец, театрально изобразив на личике полное погружение в себя в поисках ответа. Через минуту спектакля колдунья сменила выражение мордашки на озадаченно-недоуменное и скорбно развела руками:

— Не знаю, Гоша. Тебе виднее, как поступить.

— А я думал, что ты скажешь: «легко!», — разочарованно протянул Каджи, намериваясь опять пуститься в брожение туда-сюда. Он успел нарезать только три круга, когда его осенила гениальная идея, незамедлительно высказанная им вслух: — Слушай, Янка! А может быть ты и вправду пока возьмешь Хэзла к себе на некоторое время? Поживет он у тебя пару-тройку дней в берлоге, а мы в спокойной обстановке успеем что-нибудь придумать…

— Ага, щас, размечтался парниша. Он же там всех моих зайцев сожрёт подчистую! — монстр склонил голову, выгнув шею, и вопросительно уставился своими огромными глазищами на девочку. Как хочешь, так и понимай. Или невероятно оскорблен незаслуженной инсинуацией, или заинтересованно вопрошает: а много ль их там, этих самых зайцев? И насколько они упитанные? Где обычно кучкуются, чтобы бестолку не рыскать в их поисках?

Лекс в ответ поступила тоже непонятно и странно. Слегка улыбнувшись краешками губ, она незаметно подмигнула Хэзлу, и тут же демонстративно уперлась ладошкой ему в морду, оттолкнув от себя и заставив смотреть в другую сторону. Цепохвост непонимающе тряхнул головой, озадаченно облизнулся языком, похожим своей раздвоенностью на змеиный, но гораздо более широкий, и вытаращился немигающим взором на мальчика.

— Ну, так уж прям всех и сожрет, — в голосе Каджи прозвучало недоверчивое сомнение. — Не осилит за пару дней. А у тебя там потом новые наплодятся. Это ж зайцы!

— Сам ты кролик лопоухий, и тапки у тебя такие же, — беззлобно констатировала Янка. — Гоша, скажи на милость, как ты себе представляешь доставку Хэзла ко мне домой? Я должна на нем верхом до перемещающего зеркала скакать? Или достаточно просто на поводке его вести? И даже если мы благополучно переместимся ко мне в прихожую, то вот там-то он со своими габаритами застрянет, точно пробка в бутылке. Без штопора не выдернешь.

Каджи поник и пригорюнился. Подруга, как всегда права: миссия невыполнима, хотя вряд ли по ней фильм снимут. В крайнем случае, именно в том виде, что ему сейчас пригрезился. И заключительные слова Янки только внесли полную ясность, хотя она вроде бы и не отказалась наотрез от его предложения:

— Я, конечно, не против прошвырнуться с Хэзлом по Старгороду. И даже хотела бы его кое с кем познакомить поближе. С Гордием, например. Пусть заценит, какой у нас с тобой питомец появился. Да только Чпока, наверняка, уже и след простыл. Он сейчас, поди, дома вместе с папашей чаи гоняет, плюшки трескает и придумывает свеженькие козни к будущему учебному году. А вот половина ни в чем не повинных жителей Старгорода запросто сбрендит, стоит только нам с цепохвостом из шатра наружу высунуться. Другая часть, те, что поумнее и половчее, успеют дать дёру из городка. И возможно, что уже никогда назад не вернутся. А завтра, между прочим, ожидается визит в Старгород Великого князя Средней Роси. И кого обвинят в его полномасштабном провале, как ты думаешь, Гошка? Скажи, вот лично тебе нужны дополнительные враги, или мы с тобой обойдемся тем порядочным списком, что у нас уже имеется в наличии?

— Я с удовольствием и его бы сократил, хотя бы на треть, — мальчик грустно вздохнул. — И так не скучно живется… А что же ты в таком случае предлагаешь?

— А почему это я что-то должна предлагать? — изумленно выдохнула колдунья. — Чья идея спасать Хэзла, и кто у нас главный?

— Идея моя, — торопливо, чтобы не поступило возражений, высказался Каджи, постаравшись заранее обезоружить подругу обаятельной улыбкой. — А главная — ты!

— Ну ни фига себе, заявочки! С чего такая честь?

Мальчик, деловито загибая пальцы, принялся дотошно перечислять те Янкины характеристики, из-за которых, по его мнению, лидерство в их маленькой диверсионной группе принадлежит именно ей, и никому более:

— Ты старше меня почти на год. Вы с сестрой такие фокусы запросто придумываете, что нам с Робом и не приснились бы никогда. Девчонки более творчески мыслят, а мы, мальчишки, прямолинейнее. А нам сейчас нужен нестандартный ход, вот тебе и волшебную палочку в руки. И еще, ты, Янка, — умная, смекалистая, чертовски артистичная, крутая, неподражаемая, дерзкая, забавная, заводная, азартная, гениальная, взрывная, искрометно-чумовая…

Каджи запнулся всего лишь на миг, но подруга тут же ему подсказала нужные слова, которые он и повторил, не задумываясь, выпалив на одном дыхании:

— …хитрая, кровожадная и злая… Чего?! Не путай меня, я сам запутаюсь легко. Я не это хотел сказать, ты сама…

— Успокойся, Гоша, дыши глубже, — рассмеялась колдунья. — И хотя попытка неприкрытой лести с твоей стороны оказалась не совсем удачной, но прогиб засчитан. Приятно, капыр меня укуси, когда тебя так расписывают, словно рождественскую игрушку на главную елку страны… У тебя сейчас посох есть. Так что не стоило устраивать вокруг меня шаманские танцы с бубнами. Как ты сам-то не догадался? Это ж так просто и по-мальчишески прямолинейно!