А вот меблировка этого нарочито грубого, средневекового и непритязательного жилища не самых богатых представителей тролльего племени выглядела так, словно попала сюда или из другой эпохи, или досталась по наследству от весьма богатых предков. Что про неё можно сказать? Стильная, удобная, красивая. Пожалуй, даже стоит добавить, что мебель приятно радовала глаз своими изящными формами.

Кровать, на которой сейчас лежала Мерида, мягкая и просторная. И хотя спинки сделаны из самого обыкновенного дерева, но зато неведомый мастер постарался на славу, чтобы они выглядели не хуже, чем у королевской лежанки. Филигранная резьба смотрелась отпадно. И даже некое подобие балдахина имелось. Да и к постельному белью претензий нет — наилучшего качества из нежнейшего белого шелка.

Под тупым углом к очагу, почти впритык с ним, расположился письменный стол на причудливо изогнутых витых ножках. На столешнице видны аккуратно разложенные письменные принадлежности, стопочка бумаги и два подсвечниками по углам.

Свечкодержатели — настоящие произведения искусства. Отлитый в металле в двух экземплярах незнакомый колдунье многорукий монстрюга, покрытый мелкими чешуйками, словно змей, но с косматой человеческой головой на широких плечах, застыл в напряженной позе, будто готовый вот-вот прыгнуть вперед, оттолкнувшись от поверхности стола спиралевидным хвостом. Именно хвост, извивавшийся позади подсвечника-монстра, и придавал фигурке устойчивость, наряду с двумя полусогнутыми мощными лапами, заканчивавшимися хищно изогнутыми когтями. В шести разбросанных на разном уровне руках монстрюга сжимал по свече. Отдаленное сходство с древнеиндийским богом Шиву имелось, только тот был посимпатичнее. Но и чудище тоже выглядело внушительно… и слишком уж реалистично. Девушке даже подумалось, что в неверных отблесках пламени на кончиках фитилей и при перемежающихся по стенам тенях, это произведение искусства может показаться живым и способно внушить нешуточный страх находящемуся рядом с ним. Особенно посреди ночи…

Мэри поспешила перевести взгляд дальше. Следующим на глаза попалось кресло с высокой спинкой, расположившееся возле стола. Затем еще парочка точно таких же напротив, у камина. Рядом с противоположной кровати стеной нарисовался длинный диван, на котором за один раз вся хоккейная команда усядется без толкотни. И вовсе не из-за полученного двухминутного штрафа, а ради получасового чаепития в непринужденной дружеской обстановке. Естественно, что низенькие журнальные столики в количестве аж четырех штук равномерно раскидались по всей протяженности дивана. И красиво расписанные вазы с неброскими букетиками полевых цветов так же присутствовали на своих законных местах. Каждая аккурат посреди своего столика. Короче, всё чин по чину. Даже картина, реалистично изображающая какую-то древнюю баталию между двумя магами-чародеями (в умении дерущихся колдовать сомнений у ведьмочки не возникало) на стене над диваном сыскалась, вися там на здоровом крюке, основательно вколоченном в узкую щель промеж двух валунов.

Налюбовавшись на живописные волшебные разборки, девушка решила глянуть и на то, что рядом с ней находилось. Первой она увидела прикроватную тумбочку в форме низенького пузатого комода. А сверху на этой тумбочке лежали ее безделушки: косметичка (простенькая), парочка сережек (обычных, почти), несколько колечек (разных по стоимости и предназначению), талисманы (наверняка, бесполезные), амулеты (навороченные) и волшебная палочка (в целости и сохранности). А сбоку от всей этой груды — бантик (шибко помятый).

Едва поезд прибыл на Старгордский вокзал и остановился, пронзительным гудком известив жителей города о своем появлении, как всё пошло наперекосяк. По крайней мере, Каджи именно так показалось, хотя он сам не знал, отчего у него внутри, где-то рядом с сердцем, поселилась тревога, а на душе кошки заскребли. Видимых причин для беспокойства вроде как не было, но весь последний час, чем ближе «Золотой Единорог» приближался к пункту назначения, тем мальчику становилось всё более не по себе, словно он заранее предчувствовал надвигающуюся беду. Да еще Анька своим поведением подливала маслица в костер неприятных ощущений.

Состав еще даже не успел полностью затормозить, дернувшись вагонами туда-сюда, а колдунья уже подхватилась с места, забросила рюкзачок на плечо и с угрюмым выражением лица направилась на выход, не произнеся ни слова. Ни здрасьте вам, ни до свидания, будто ехала в купе одна-одинешенька, да и не особо-то нуждалась в кампании, а лишь терпела из вежливости своих попутчиков.

Ребята, конечно, тоже быстренько похватали пожитки да захотели пристроиться за девочкой следом. Робу удалось выскользнуть в коридор, а Гоше поневоле пришлось задержаться, потому что тут уже другая близняшка, словно специально в отместку или просто демонстрируя свою независимость, тормознулась в купе, решив именно сейчас прихорашиваться. Видишь ли, ей с некоторых пор собственная прическа, аккуратная и вполне симпатичная на взгляд Каджи, перестала нравиться.

Колдунья достала волшебную палочку и, в задумчивости сморщив носик, замерла перед небольшим зеркалом, висевшим на стенке у самого выхода. Отрицать нечего, на трансформацию девочка решилась быстро. Не прошло и минуты, как она коснулась свой макушки кончиком палочки и прошептала еще одно заклинание из ряда тех, которые ей вроде бы, как и рано знать, но разве более старшие блэзкорки откажутся научить, как ими пользоваться, если речь идет (ни много, ни мало!) о красоте и привлекательности своих факультетских соратниц. Нет, естественно, что не откажут, ведь Блэзкор тем и славен, что очень дружен. А в результате, Янкины волосы сейчас, прямо на глазах изумленного Гоши, за считанные секунды выросли сантиметров на тридцать, став волнистыми. Ведьмочке понравилось увиденное в зеркале, особенно после того, как она слегка взлохматила прическу. Но ей тут же приспичило примерять большие солнцезащитные очки, словно их нельзя просто на ходу нацепить на нос. Потом Лекс еще пару минут поправляла тонкую бретельку своего полосатого топика. И проделывала колдунья манипуляции с одеждой настолько сосредоточенно, точно от того, как она будет выглядеть, зависела её жизнь.

Даже терпеливый Каджи уже начал закипать на медленном огне и едва не взорвался, разлетевшись на множество нелицеприятных слов-осколков, когда Янка, оставив в покое бретельку, так же неспешно принялась за джинсовые шортики. Проверила на них, наверное, каждую складочку, где-то чуть поддернув короткую штанину вверх, в других местах поясок на пару миллиметров опустив вниз. Зачем?! Ведь даже Гоше, не притязательному в отношении моды и стиля, было сразу видно и понятно: шортики сидят на подружке, как влитые. Да и не особо куда сдвинулись, после всех затраченных на них усилий. И больше всего Каджи добивало, что Янка откровенно и добродушно усмехалась, наблюдая в зеркале за недовольным отражением друга. Но разве он может уйти, оставив её тут одну? Разумеется, не может! Тем более их продолжавшийся до сих пор трёп о телепатии еще далек от завершения.

— Слушай, Гошка, хочешь, я тебе правду скажу, пока мы в кои-то веки наедине остались? — подзадорила парнишку Лекс, наконец отворачиваясь от зеркала.

— А до этого ты мне, значит, врала напропалую? — Каджи недовольно сморщился, хотя и понимал абсурдность своего предположения. — Ну спасибо тебе, Яночка! За откровенность… хоть и запоздалую.

Колдунья взяла с полочки свой рюкзачок, небрежно забросила его на плечо и ответила с легким смешком:

— Дурачок, да разве ж я осмелюсь тебе врать? Нет, ты мне слишком нравишься для подобных выходок с моей стороны. Просто я тебе не всю правду говорила… Посох не забыл взять? — юноша утвердительно кивнул головой, для наглядности ткнув пальцем в волшебную вещицу, упакованную от любопытных глаз в длинную коробку вместе с метлой «Улёт-13». — Тогда пошли скорее догонять наших хмурых и озабоченных друзей.