Высоко оценивая стратегическое положение острова Парос, Г.А. Спиридов считал, что«…ежели англичанам или французам сей остров с портом Ауза… продать, то б хотя и имеют они у себя в Мидитерании[7] свои порты не один миллион червонных с радостью дали б, но слава Государыни состоит в том, чтоб сохранить остров после мира и через то владеть Архипелагским княжеством от Негромонта до Анталии». Оценку Г. А, Спиридова доложили императрице, «…и увидя в ней поддержание своих мыслей, Екатерина II приказала внести в проект мирных условий с Турцией… требование уступки одного из занятых нами Архипелагских островов».

Так возникло намерение Екатерины II владеть островом в Средиземном море. Увы, осуществиться этой идее было не суждено. Главным посредником в мирных переговорах с Турцией был прусский король Фридрих II. Запугивая вмешательством Австрии и средиземноморских держав, он буквально восстал против этого условия. В январе 1771 года Фридрих II писал Екатерине II: «Турки никогда не согласятся, чтобы чужая держава утвердилась в архипелаге, приобретение Россией островов возбудит подозрение и в Вене, как и во всех итальянских государствах. Безуспешно было бы… заставить Австрию переменить свой взгляд на этот предмет».

Екатерина II не хотела расставаться со своей идеей, не выслушав мнения руководителя флота в архипелаге. При рассмотрении мирных условий договора с Турцией в созванном ею Совете в Петербург был вызван А.Г. Орлов. На заседании Совета, состоявшемся 14 мая 1771 года, неожиданно для императрицы А.Г. Орлов энергично возразил против включения в мирные условия требования уступить России острова в архипелаге. Он уверял, что из-за этого война с Турцией продолжится, и «…Россия будет вовлечена в новые распри с христианскими государствами…»

В конечном итоге 10 июля 1774 года при подписании Кучук-Кайнарджикского мирного договора взамен приобретения обширных территорий на Черноморском побережье и других уступок со стороны Турции Россия согласилась вернуть Османской империи все острова архипелага. В 1774 году русские эскадры покинули Средиземное море.

Прошло немногим более тридцати лет, и Восточное Средиземноморье вновь расцветилось Андреевскими флагами. Во время очередной русско-турецкой войны 1806–1812 годов в Эгейское море пришла эскадра адмирала Д.Н. Сенявина. Вновь большинство островов архипелага перешло в руки греческих повстанцев и вновь жители восставших островов обратились к России с просьбой принять их в состав Российской империи.

Русский десант овладел островом Тендос, лежащим всего в 15 милях от Дарданелл, и приступил к блокаде пролива. В двух последовавших сраженьях — Дарданелльском и Афонском — турецкий флот вновь был практически полностью уничтожен. «Таким образом, при появлении флота архипелаг сделался достоянием России и флаг наш не с кровопролитием и смертью, но с радостью и благославлением от жителей встречен был… И не только в архипелаге, но и на всем пространстве от Египта до Венеции развевался Российский флаг».

Прошло еще почти сто лет и в 1907 году об островах в Эгейском море, некогда фактически принадлежавших России, вспомнил морской министр адмирал И.М. Диков. После заключения с Японией Портсмутского мирного договора встал вопрос о территориях, приобретенных Россией на Корейском полуострове еще до русско-японской войны 1904–1905 гг. Среди них были и принадлежавшие морскому ведомству. Министерство иностранных дел считало, что от территорий следует отказаться. Иную позицию занимал морской министр адмирал И.М. Диков. Он писал министру иностранных дел: «При этом не могу не вспомнить, что несколько десятков лет тому назад таким же образом мы покинули земельный участок в бухте на о. Парос, который во время минувшей войны и теперь был бы для нас весьма полезен».

Последнее упоминание о некогда принадлежавшем России острове Парос содержится и в воспоминаниях советского контр-адмирала, а в прошлом лейтенанта Императорского флота В.А. Белли. В своих воспоминаниях о плавании в 1911 году на «Авроре»» он пишет, что крейсер посетил остров Парос. «Город Парос — совсем небольшой… был совершенно неинтересен. Единственной его достопримечательностью были остатки русских казарм времен адмирала Д.Н. Сенявина и 2-й Архипелагской экспедиции русского флота».

На этом можно и закончить рассказ об одном из островов Греческого архипелага в Эгейском море, некогда принадлежавших России.

Самой крупной и длительный период времени по праву принадлежавшей России заморской территорией России являлась Русская Америка[8].

Это была огромная часть североамериканского континента, включавшая в себя не только Аляску, но и Тихоокеанское побережье, чуть ли не до самой Калифорнии. История Русской Америки охватывает период более чем в сто лет. Формально считается, что Аляску русские начали осваивать после Второй Камчатской экспедиции В. Беринга и А.И. Чирикова, осуществленной в 1741–1742 годах. Однако сегодня многие исследователи полагают, что проникновение русских на Аляску, началось намного раньше, еще в XVI веке. Называют даже причину появления первых русских поселений на Аляске — разгром Иваном Грозным Великого Новгорода.

Как и все деспоты, Иван Грозный повсюду видел измену. Ища воображаемую боярскою крамолу, «бесоподобные слуги» царя пытали, мучили и убивали не только бояр, но и их жен и детей. Казни сопровождались конфискацией земель и разграблением имущества. По заведомо ложным доносам опричников, желавших поживиться за счет своих жертв, гибли тысячи людей. Дело дошло до того, что в 1570 году обезумевший царь разгромил собственный город — «Господин Великий Новгород». Поверив ложному доносу о готовящейся якобы измене новгородцев, об их желании «передаться Литве», царь со своими опричниками начал в городе массовые истязания и убийства. Резня продолжалась около шести недель. Каждый день гибли сотни людей. Массовые убийства сопровождались повальными грабежами. Преследованиям подверглись не только жители города, но и далеких окрестностей.

Спасаясь от царского гнева, многие новгородцы бежали в Сибирь. Предполагают, что именно они, добравшись позднее до Тихого океана, первыми из русских и европейцев вообще, перебрались через пролив и обосновались на берегах безлюдных рек Аляски. Документов, подтверждающих это, нет, но легенды и предания существуют. Современные исследователи Русской Америки им верят.

Теперь об официальном открытии Аляски. Первая Камчатская экспедиция под руководством капитана 1 ранга Витуса Беринга была снаряжена еще по указу Петра I. Это было почти предсмертное распоряжение императора, данное им за три недели до смерти. Свое плавание на боте «Св. Гавриил» В. Беринг свершил в 1728 году. Экспедиция должна была ответить на один вопрос, соединяется ли Азия с Америкой или между ними есть пролив? Открыв пролив, отделяющий Азию от Америки, В. Беринг нанес на карту северо-восточное побережье Азии. Мыс не соединявшейся с Азией Америки он изобразил лишь условно.

В Петербург В. Беринг вернулся 1 марта 1730 года. Почти сразу возникла идея Второй Камчатской экспедиции.

Прошло десять лет, и экспедиция была снаряжена. В ней принимали участие боле тысячи человек: мореходы, ученые, геодезисты, картографы, строители кораблей. Для плавания в Охотске были построены два небольших парусных судна: «Св. Петр» и «Св. Павел». Руководил экспедицией ставший уже капитан-командором В. Беринг. Он же командовал «Св. Петром». Командиром «Св. Павла» и помощником В. Беринга был назначен капитан 3 ранга Александр Ильич Чириков, опытный морской офицер, участник Первой Камчатской экспедиции. Целью второй экспедиции являлось достижение и обследование восточного берега Северной Америки. Выйдя из Охотска и перезимовав на Камчатке в только что заложенном городе Петропавловске, названном так в честь судов, участвовавших в экспедиции, В. Беринг отправился в плавание 4 июня 1741 года.