Наполнив чайник и поставив его на плиту, он открыл холодильник. То, что он увидел внутри, потрясло его, пожалуй, не меньше, чем внешний вид. Целые штабеля пакетов с молоком и сливками. Горы масла. Здоровенная банка сметаны. Всевозможные соусы, кетчупы, майонезы, приправы, словно он попал в лавку торговца пряностями.

В накрытых мисках Сэм обнаружил остатки обеда — в одной жареную свинину, в другой нарезанный хлеб, в третьей, как он понял, гуляш. В другом отделении холодильника нашелся паштет из гусиной печени и столько всевозможных сортов сыра, что он вполне удовлетворил бы любое мышиное семейство с самыми изысканными вкусами как минимум на неделю.

Содержимое холодильника самым красноречивым образом говорило о том, что его владелица ничего не смыслит в диете. Тому, кто так питается, уже в раннем возрасте обеспечена куча болезней.

Сэм остановил свой выбор на бутербродах — самом приемлемом для ужина. К чаю же он решил подать свежие фрукты и земляничное варенье. Сэм попробовал варенье. Пожалуй, слишком сладкое, но все равно это самая здоровая пища из всего, что удалось обнаружить в удивительном холодильнике-монстре.

Раздался настойчивый свисток чайника. Сэм взял два чайных пакетика, положил их в заварочный чайник и залил кипятком.

Расставив все на подносе, Сэм огляделся вокруг. На краю стола рядом с креслом-качалкой лежали очки, указывая на то, что это любимое место хозяйки. Внимание Сэма привлекла стена, целиком увешанная фотографиями.

Сэм подошел поближе. В основном это были старые семейные фотографии. Вот свадебная фотография — жених с худощавым лицом и крысиными усиками и невеста, поразительно напоминающая саму Тессу. Должно быть, это и есть та самая бабушка-гадалка…

Любопытство Сэма разыгралось. Он попытался найти детские фотографии Тессы. Найти их было нелегко: фотографии висели в полнейшем беспорядке. Хотя, возможно, в их расположении была своя, неведомая ему логика.

Он нашел снимок Тессы-девочки, которая держит надувной резиновый мяч размером чуть ли не с саму малышку. Сэм поцокал языком — ничего не скажешь, очаровательный ребенок. В глазах девчушки пляшут те же лукавые огоньки, которые так нравятся Сэму у Флосси…

А вот Тесса играет со школьными подружками… Девочки подшибают ногами осенние листья… А она улыбается какому-то парню-баскетболисту… Тесса в карнавальном костюме цыганки…

Сэм огляделся — не пропустил ли еще чего-то. Взгляд его вдруг отметил фотографию почти под самым потолком. Он достал ее, чтобы рассмотреть получше.

Тесса в центре, вокруг четыре парня. Руки всех пятерых решительно сложены на груди. Они явно позируют. Все как один — в кожаных куртках, у парней — волосы почти до пояса (Сэм машинально провел рукой по своему ежику). Тесса напоминала ему кого-то или что-то знакомое… но что?

Прическа Тессы ничем не отличалась от причесок парней — волосы до пояса, в каком-то лирическом беспорядке. Черные кожаные брюки сидели на ней как влитые. Кожаная куртка, вся в заклепках, открывала черный шелковый топ, соблазнительно обтягивающий округлости ее груди. Серьги — два серебряных диска с цветными камнями, почти касаются плеч, а на шее висит на серебряной цепочке прозрачный кристалл, покоящийся в ложбинке на груди. Большие серые глаза, опушенные накладными ресницами, как-то таинственно лучились, а полные губы цвета спелой вишни были маняще полуоткрыты.

— Черт побери, — пробормотал он, — где же я видел ее раньше?

— Здесь, в прихожей, минут двадцать назад.

Сэм обернулся. Тесса стояла в дверях. Сэм растерянно переводил взгляд с фотографии на оригинал и обратно.

Тесса, стоявшая перед ним, была мало похожа на «фотодвойника». Волосы спрятаны под тюрбаном из полотенца, по которому вились две непокорные пряди. Старенький белый махровый халатик был перехвачен пояском, но Тесса в этом скромном наряде казалась в тысячу раз соблазнительнее, чем иная женщина в самом изысканном пеньюаре. Халатик не доходил до щиколоток. Сэм взглянул на ступни, и на него «уставилась» пара розовых тапочек с поросячьими мордочками.

Доктор Колдуэлл с удовлетворением отметил, что на щеках Тессы играл здоровый румянец. От недавней бледности, на которую он обратил внимание на стоянке, не осталось и следа.

Но эти чисто медицинские подробности занимали его лишь мгновение. Он испытывал непреодолимое желание прикоснуться к этим разгоряченным щекам, прильнуть губами к зовущим губам, сорвать полотенце и гладить шелковистые волосы… Он снова перевел взгляд с фотографии на Тессу.

— Черт побери, вы определенно изменили имидж, мисс Маркленд! — заметил он.

Тесса потянулась за фотографией.

— Эй! — Сэм поднял руку со снимком. — Я еще не рассмотрел как следует…

— Ради Бога, — произнесла она с деланным безразличием, — любуйтесь…

Бросив взгляд на нехитрые кулинарные приготовления Сэма, она прошла к холодильнику.

— Мне кажется, — задумчиво сказал Сэм, — где-то я уже видел этих парней… Только никак не припомню — где именно.

Тесса взглянула на него и безразличным тоном бросила:

— Скорее всего живьем на концерте. — Она достала из холодильника гуляш. — Или по одному из каналов телевидения…

Она сунула гуляш в микроволновую печь и нажала на кнопки.

— Телевидения?.. — растерянно повторил Сэм, продолжая глазеть на снимок. Он покосился на Тессу, но был слишком заинтригован тайной фотографии, чтобы заметить ее лукавый взгляд. — Все, теперь я не успокоюсь, пока не вспомню. — Он сел в кресло и откинулся на спинку… — Сдаюсь. Итак, кто эти четверо? И когда была сделана фотография?

Тесса села напротив.

— Эти четверо основали группу «Апрайзинг». А фотография сделана вскоре после этого события.

Сэм снова пристально посмотрел на фото, пытаясь напрячь память, хотя наперед знал, что вряд ли ему удастся что-нибудь оттуда выудить.

— «Апрайзинг»?.. Рок-группа?..

— Нет, — усмехнулась она, — политическая партия.

— Ах да, конечно, «Апрайзинг»… — Сэм сделал вид, что вспомнил, но Тессу не так легко оказалось провести. — Та самая группа, которая… которая…

— Которая устроила бунт, — снова усмехнулась она. — А если серьезно, то однажды на ее концерте произошла драка — сил полиции оказалось недостаточно, чтобы ее предотвратить. Двадцать человек увезли с концерта на «скорой помощи». Один из них никогда уже не сможет ходить…

— А вы там были?

— А как же? Я все-таки была солисткой. — Тесса закрыла глаза и поежилась, словно от боли. — Той самой солисткой, которую стащили со сцены прямо в зрительный зал…

По сочувственному взгляду Сэма Тесса поняла, что он не помнит этого печального случая, который произошел пять лет назад.

— Ваше любопытство удовлетворено? — Тесса взяла фотографию из рук Сэма и, подставив табурет, прикрепила ее на место.

Сэм помотал головой:

— Не совсем. Я еще не слышал конца этой истории. Вы тогда пострадали?

— Да.

Микроволновка запищала. Тесса вынула гуляш, взглянула на него безразличным взглядом и поставила на стол.

— Сильно?

Голос Сэма неожиданно для него самого прозвучал с таким сочувствием, что Тесса готова была расплакаться. Она вскочила с кресла, подбежала к раковине, сорвала с головы полотенце и стала подсушивать волосы, чтобы Сэм не видел слез.

— Перелом руки с защемлением нерва. Впрочем, что эта боль по сравнением с чувством вины… Мне до сих пор кажется, что я одна во всем виновата, что я могла бы предотвратить… — Она выпрямилась и тряхнула волосами. — Хотя тогда ничего нельзя было сделать…

Сэм понимающе кивнул:

— Да, ужасно, ужасно… То же самое было со мной, когда я неудачно прыгнул с парашютом…

— Могу себе представить.

Сэм улыбнулся в ответ. Пульс Тессы вдруг забился сильнее, как тогда, в больнице, когда он взял ее за руку… Могла ли простая улыбка так разительно изменить человека? Мрачные складки на лбу Сэма превратились в веселые морщинки, а ледяные глубины глаз заструились таким теплом, что Тесса охотно бы растворилась в этом взгляде… И глядя на его улыбку, просто нельзя было не улыбнуться в ответ. Сознание Тессы вдруг выдало ей странное видение: Сэм склонился над ней и ласково касается ее губ своими губами…