Я вижу его. Вижу тот дом, что скрыт листвой многолетних деревьев. Его темно-коричневая черепица маняще поблескивает на ярком солнце только-только пришедшей осени. Сам по себе дом был темно-серого бетонного цвета. В общей сложности там около десяти, может двенадцати квартир… и в одной из них жил Жак.

Что вам приходит на ум, когда вы слышите имя Жак? Наверняка какой-нибудь напыщенный смазливый француз, ну или наоборот байкер с прозвищем. На самом деле Жаку было двадцать пять лет, он был красив собой, очень умен. Его статный и взрослый вид всегда притягивал женский взгляд. Хотя не только женский, но и девичий, вроде моего, несомненно, тоже.

Меня же зовут Софи, мне всего шестнадцать лет. Я живу в паре улиц от этого чудесного дома со своей семьей. Они не знают о том, где я провожу все свое свободное время. В школе? – нет, с друзьями? – нет, в пивном баре? – тоже нет. Дело в том, что никто не должен знать об этом… о том, что в одной из квартир под темной крышей скрывались он и я. Скрывались от чужого мнения, любопытных взглядов и вечного порицания.

Я сказала охране при входе свое имя, и они без лишних вопросов пустили меня во двор знакомого дома. Я вошла в него, и, поднявшись по крутой лестнице, остановилась у большой двери, за которой и жил Жак.

Я знаю Жака с ранних лет. Когда-то он общался с нашей семьей. Точнее его отец. Я мало что помню из того времени. Помню, только то, что впервые я увидела его, когда мне было восемь, а ему уже семнадцать. Он часто приходил к нам, но мы немного говорили. Все-таки я была таким ребенком. Все выглядывала на кухню из-за своей двери, чтобы убедиться, что гости еще там.

Теперь уже, конечно, все было по-другому. Мы оба выросли, и как могло бы показаться, стали чуть ближе друг к другу. Чуть более похожими друг на друга.

Дверь открылась, не успела я в нее еще постучать. Из проема показалось знакомое лицо.

Жак – мужчина ростом в два метра, возвышался надо мной и, как всегда, скептически разглядывал. У него были красивые глаза и темные волосы. Он казался худым из-за своего роста, но стоило мне увидеть его обнаженные руки, как сомнения в наличии мышц сразу же отпадали.

- Входи. – Ухмыльнувшись, сказал Жак, и я слегка неуверенно прошагала в его квартиру, заперев за собой дверь.

Идеальный порядок небольшой квартиры. Полупустые полки, одинокие вешалки и абсолютное отсутствие пыли. Одиночество, граничащее с педантичностью.

- Здравствуй. – Тихо сказала я и сняла обувь.

- Будешь чай?

- Да.

Развернувшись, Жак неспешно зашагал на кухню.

Мой взгляд упал на отражение в зеркале. Помятая рубашка, школьная юбка и черные гольфы, что я так не любила. «Скользят» - подумала я, смотря на свои ноги.

- Чего ты там стоишь? Иди сюда.

Услышав его голос, я оторвалась от зеркала и направилась к нему. На столе уже стояли две кружки. Как всегда – одна с чаем, другая с кофе.

-Почему ты пьешь кофе? Он же горький. – Поморщившись, спросила я и села рядом с ним.

По его лицу сверкнула улыбка, и брови насмешливо приподнялись.

-Хах, тебе кажется он невкусным, потому что ты еще ребенок. Пей свой чай, малыш.

-Я тебе не малыш.

-Ты всегда им была. – Сказал он и посмотрел на меня.

Это было его особенностью. Его взгляд. Взгляд, который почти всегда оставался холодным и лишь временами таял, словно глыба льда в печке. В эти редкие моменты… В эти моменты он мог все. В другом человеке тут же проносилась целая буря эмоций. Радость, сожаление, огорчение, стыд, привязанность… И все это из-за его глаз.

Покраснев, я решила спрятать свои щеки и, недолго думая, склонилась над чашкой с чаем. В отражении я вновь увидела себя. Светлые волосы, зеленые глаза, широкие брови. Я не была особенной. Мне всю жизнь казалось, что человек не рождается красивым, что красоту в себе строим мы сами. И… Я говорю не о внешней красоте.

Сильная рука легла мне на голову и нежно потрепала по ней. По всему телу пробежали мурашки от яркой неожиданности. Я подняла на Жака свои удивленные глаза, а он только убрал руку и притворился, будто ничего не было.

В этом был весь он. Он всегда воспринимал меня как взрослую, но не забывал при этом называть ребенком. Нет, это нормально. Мне нравилась чувствовать себя ребенком. Это было так, словно он защищал меня.

Я помню, как однажды вечером мы вышли с ним в магазин за сигаретами для него. Я боялась темноты и старалась держаться, как можно ближе к нему. Люди оглядывались на нас. Смотрели так, что в жилах стынула кровь. От нее мне только сильнее хотелось вцепиться пальцами в края его пальто.

- Мои родители на следующей неделе уезжают. – Сказала я, вертя в руках чашку с чаем.

- Правда? Одна остаешься? – Спросил он и закурил сигарету.

- Да, наконец-то они хоть чуть-чуть начали мне доверять. – На выдохе сказала я.

- Да, еще пару лет назад, когда мы только начали общаться, они все допрашивали, где ты. Твои родители хорошие люди.

- Да… Как давно это было?

- Когда ты начала ходить ко мне?

- Да, – Кивнула я.

Жак слегка задумался, крутя в руках поблескивающую на свету зажигалку.

-Два года назад. Тогда я встретил тебя в магазине и решил поздороваться, еще удивился, какая взрослая ты стала.

-А потом пригласил на мороженое. – Добавила я, и уголки губ скривились в хитроватой ухмылке.

-Не зазнавайся. – Сказал он и ущипнул меня за кончик носа.

Я засмеялась и с сожалением сделала последний глоток чая. Мой взгляд замер на том, что было за окном. Длинная улица с клумбами вдоль дороги. «Неужели я уже два года смотрю на этот вид за окном?» - подумала я.

Очнувшись от мыслей, я спешно начала убирать со стола.

Это было чем-то вроде традиции для нас. Он делает чай и кофе, затем закуривает, а я убираю со стола, а после мы едим мороженое… как в первый раз.

Взяв две чашки и блюдца, я начала направилась к раковине, стоящей в углу кухни рядом с другими столешницами.

Не успела я дойти, как нога скользнула по кафельному полу. Две кружки с громким звоном разбились об пол. «Чертовы гольфы» - в который раз подумала я. Еще чуть-чуть и я могла упасть вслед за ними, прямо на осколки, но чья-то рука бережно подхватила меня за талию, не давая более оступиться.

- Дурашка.

Он с силой потянул меня вверх, и я спиной уткнулась в его грудь. По телу вновь пробежали мурашки. Я стояла не в силах пошевелиться, то ли от горячей руки на моей талии, то ли от того, что чуть не поранила собственное тело.

-Прошу тебя, будь аккуратней. – Послышалось где-то над моим ухом, от чего щеки приняли красноватый оттенок

- Спасибо … - Промямлила я и тщетно попыталась выйти из его объятий,

-Я же говорю аккуратней, не суетись. – Она повернула мое тело к себе лицом. – Здесь же осколки.

На его лице не было ни одной эмоции. Глаза равнодушно смотрели на меня сверху вниз, а руки нежно прижимали к себе. Заметив мой испуганный взгляд, он хитро улыбнулся и еще сильнее прижал меня к себе, так, что моя грудь уперлась в его торс, а глаза смущенно ушли в сторону.

-Жак, отпусти меня…

Пропустив мимо ушей мои слова, он опустился своим лицом к моему плечу, а руками схватился за мои запястья.

-Ди-тя. – Шепотом по слогам произнес он.

После этих слов, он потянул меня за собой так, что я оказалась далеко от осколков наших чашек. Его руки разжали мои запястья, и он вернулся на свое место за столом так, будто ничего и не было. Теперь он держал уже не мою руку, а сигарету, медленно тлеющую в самом ее конце.

-Жак. – Я слышала, как сильно стучит мое сердце.

- Мороженое в морозилке.