Величие Сталина будет осознано только тогда, когда ясно и четко будет понята та сила, с которой он боролся и победил.

А сила эта была представлена Коминтерном. Об этой организации всерьез стали говорить только в последнее время, а Коминтерн, между прочим, до середины 30-х годов и был истинным тайным правительством СССР.

Не будем забывать, что РКП(б), а затем ВКП(б), была лишь одной из партий, входящих в Коминтерн! То есть партийное руководство РСФСР, а затем СССР по целому ряду вопросов должно было подчиняться руководству Коминтерна.

А в Коминтерне собрались люди серьезные, завязанные на очень влиятельные заграничные структуры. Члены Коминтерна — это вчерашние террористы, убийцы, заговорщики, экспроприаторы, члены тайных сообществ, за которыми стояли огромные деньги и огромная сила. (Всемирная Анти-Власть. — Б.Г.)

И вот эту силу в невероятно тяжелой борьбе сумел одолеть Сталин…» 

Он не предал Россию

«Наконец, нужно сказать еще об одной стороне роли Сталина в истории. Речь идет о стороне духовной. Дело в том, что усилиями антисталинской пропаганды повсеместно утвердилось мнение о “плохом” Сталине и “несчастном угнетаемом им и комиссарами народе”.

То, что народ был угнетаем, спору нет. Только вот кем, или чем, и за что?

Почему-то мало кто говорит о грехопадении народа в 1917 году, о том, что многие раскулаченные крестьяне в свое время купились на большевистские посулы, приняли участие в грабежах и насилиях над помещиками и своими же братьями по миру. Что многие репрессированные интеллектуалы с восторгом приветствовали преступный Февраль, а многие и преступный Октябрь.

Разве Сталин заставлял епископов в марте 1917 года подписывать хвалебные воззвания Временному правительству?

Разве Сталин заставлял русских генералов предавать своего Царя?

Разве Сталин заставлял крестьян грабить и поджигать помещичьи усадьбы?

Разве Сталин заставлял русских людей (еще во время Гражданской войны. — Б.Г.) сжигать иконы, участвовать в осквернениях храмов, насилиях над священниками?

Отступничество после Февраля 1917 года воцарилось повсюду[470], во всех слоях общества, включая интеллигенцию, дворянство, духовенство, крестьянство, рабочий класс и т.п. Не этим ли грехом отступничества был, в первую очередь, угнетаем русский народ?

Народ, который не захотел иметь над собой Божьего Помазанника, получил сурового и беспощадного Правителя, в котором отобразилась вся противоречивая послереволюционная эпоха. Сталин был попущен Господом русскому народу для очищения и прозрения.

Сталин в силу своих субъективных и объективных качеств был далеко не самым плохим вариантом возможного развития событий в послереволюционной России. Наоборот, именно в силу своей незаурядности и умения взглянуть на историю не только взглядом прагматика, но и духовным взглядом, Сталин сумел создать пусть искусственный, пусть временный, пусть во многом иллюзорный, но некий призрак законной русской власти во главе с самодержавным правителем.

Сталин в отличие от Царя Божьего Помазанника, царствовавшего над верноподданными, был правителем народа-отступника, народа-мятежника.

Но в отличие от интернациональной большевистской секты, ненавидевшей и презиравшей Россию, Сталин себя от России не отделял.

Он был плоть от плоти той послереволюционной России, России, предавшей Бога, впавшей в грех, но в душе верившей в Бога и искавшей Бога. Сталин не предал России, он не отдал ее на съедение ни троцкистам, ни нацистам. В конечном счете, Сталин, спасая Россию советскую, каждый раз спасал Россию православную». 

Полумеры не спасают

Остается сказать, что поскольку Сталин, на свою и нашу беду, так и не решился окончательно ликвидировать власть, пусть и сталинизированной, компартии и перейти окончательно на традиционные русские православные основы, хотя бы в варианте бонапартизма, свою борьбу с интернациональным и антихристианским по своей сути ленинско-троцкистским социализмом он в конечном счете проиграл. А с ним проиграла и Россия.

И все же, все же во время войны и после нее власть в СССР действительно имела русский оттенок.

И так было до той поры, пока «верный ленинец» Хрущев в разгар борьбы с «культом личности» и русским великодержавием в интервью какому-то западному корреспонденту, почти дословно повторив слова Троцкого, не заявил, что он — не русский, а коммунист. А затем, отобрав личное оружие у офицеров, сдав Порт-Артур и Дальний, окончательно отдал дело воспитания молодежи на откуп марксистским «классовым» талмудистам и обрушил очередной удар на Православную Церковь.

В 1957-м был снят и первый после 1942-го фильм о Гражданской войне, которые вновь потом пошли косяком. И комиссары в пыльных шлемах удовлетворенно склонились над остывающим телом русского патриотизма. Вслед за ним, естественно, настала очередь и патриотизма советского. Вне связки с первым второй оказался не витальным.

И почти сразу наступило то, что позже назвали «застоем», завершившимся в 1991 году вторым за XX столетие распадом Российской империи, которую в очередной раз агенты влияния и марионетки манипулирования всемирной Анти-Власти назвали «тюрьмой народов».

В связи с этим распадом следует еще раз твердо сказать и крепко запомнить, что «…все русофобские штампы о России, как тюрьме народов, заимствованы у Маркса и Энгельса. Наибольшему поношению в советском периоде подвергаются спасительные для нации отступления от ортодоксального марксизма и восстановление критического минимума традиционных понятий о государстве.

Пора напомнить, что все территории России — и Крым, и устье Дуная, и Закавказье, и Прибалтика — были собраны до революции. Потемкин стал Таврическим, Суворов — Рымникским, Румянцев — Задунайским не при Сталине, а при Екатерине Великой.

До революции территорию России никто не оспаривал. Она считалась абсолютно бесспорной и легитимной, выросшей в полном соответствии с юридическими нормами своих эпох. Именно революция сделала эту территорию оспариваемой, и можно с уверенностью утверждать, что не будь ленинского Брестского мира, не было бы сегодня НАТО в Прибалтике.

Итак, именно советское великодержавие и восстановление территории исторической России (при Сталине. — Б.Г.) нужно обесценить и окрасить в черные тона»^{541}.

Разумеется, прогрессивная западная наука, а ныне и не отстающая от нее по прогрессивности отечественная демократическая, все победы и достижения России сталинских лет, включая победу в Отечественной войне, объясняет рабской природой русского народа. Как и в темное царское время. А вот к выступлениям русско-патриотическим и по сей день относится так же, как к крестьянскому сопротивлению прогрессивным ленинским интернационалистам времен той единственной Гражданской.

Приведенные соображения следует держать в уме при чтении следующих строк Михаила Бернштама. 

Нация рабов и бандитов

«Апеллирующая к прогрессу политическая наука игнорирует экономический прогресс старой России и глубоко деструктивную, регрессивную в этом отношении роль интеллигенции в ее интеллектуальной и политической войне против России.

Когда в оборот политической науки попали факты о террористическом характере социалистического режима (подчеркнем еще раз, что в работе Бернштама идет речь о периоде 1917–1922 годов, то есть именно ленинском периоде этого режима. — Б.Г.) на территории бывшей Российской империи, реакция этой науки была однозначно предвидимой…

Западная политическая мысль создала концепцию, что в СССР вовсе не социализм и не прогресс, а каким-то сложным генетическим путем произошедшая реставрация извечного русского деспотизма. Реставрация, ставшая возможной благодаря рабской природе русского народа.