Ясно, что превышение смертности над рождаемостью без внешней войны есть явление противоестественное и тоже относится к демографическим итогам революции и социалистического эксперимента»{534}.
Эти слова переносят нас в реальность уже наших дней, когда безвозвратные ежегодные потери русского населения РФ без внешней войны, в результате исключительно естественной убыли составляют несколько миллионов человек.
Для сравнения напомним, что в самой кровопролитной из войн, которые вела Россия до 1917 года, то есть в Первой мировой, население Империи возрастало, по крайней мере, на 1 миллион человек в год. Хотя, по понятным причинам, говорит тот же Бернштам, естественный прирост несколько замедлился.
Так что, похоже, демографическая революция в России продолжается. И процесс этот не выглядит хаотическим.
Удивляться этому не приходится. Если уже сто лет назад людей правды и совета на вершинах власти было днем с огнем не сыскать, откуда же взяться таким нынче? После почти 100-летней-то «оккупации»! И Государя Императора, который вопреки своему окружению до конца любил, жалел и защищал свой народ, тоже уж скоро как 100 лет нет. И в обозримом будущем не предвидится.
Так что пока сохраняются все шансы, как предупреждал еще Иван Солоневич, что бывшая Святая Русь в 2017 году — если, конечно, доживет! — будет праздновать столетний юбилей, если и не взятия Зимнего дворца в Октябре, то уж точно великого предательства Февраля, обрекшего на уничтожение величайшую из империй и создавший ее народ.
Глубоко отрицательна в отношении России
«Средством утверждения (социалистической квазицивилизации в России. — Б.Г.) явилась демографическая революция», или массовое истребление коренного населения. Социалистический геноцид. «Были истреблены, выбиты целые когорты населения»{535}.[468]
Такой вот оказалась, говоря словами Александра Галича, «заря долгожданного дня» русской истории. Что характерно, подчеркивает М. Бернштам, мировая историография советской истории, мировая политическая наука «совершенно проигнорировали главнейший факт истории XX века — однородность социализма и геноцида»{536}. Более того. Основанная на исходной концепции политического прогресса вся зарубежная историография новейшей истории России «глубоко отрицательна в отношении старой, дореволюционной России».
Впрочем, отрицательна — это слишком политкорректно сказано. Россию по-прежнему ненавидят за то, что она почти столетие в одиночестве противостояла победоносному шествию антихристианского интернационала, а в настоящее время без должного восторга воспринимает идеи глобализма и демократии.
Мировая политическая наука, равно как и мировая историография как советской, так и вообще русской истории, ненавидя Россию вообще как геополитический факт или фактор, начинают ненавидеть ее до степени истерической, когда Россия становится, на взгляд этих наук, слишком сильной. Неважно даже в каком обличий. За примерами далеко не идти.
С эпитетом «русский»
Разумеется, зубовный скрежет демократов, либералов и прочих служителей прогресса вызывает и тот единственный период в жизни советского государства, когда, начиная примерно с 1937 года, Сталину, опираясь на здоровые силы русского народа, удалось в значительной степени возродить его историческую память, пусть и на социалистической основе.
Была фактически уничтожена интернационал-большевистская ленинская партия, для которой Россия под любым названием была разменной монетой в азартной игре в мировую революцию. И понятно из кого в основном состоявшая.
Чистка же в армии в 1937 году коснулась кадров, поставленных еще Троцким, и по новой логике строительства социализма в одной стране была бы проведена все равно — независимо от предлога. И потеря для наших вооруженных сил, между нами, была невелика. Вспомните успехи этих кадров в «гражданскую» войну с собственным народом.
В новую же партию, сохранившую преемственность с прежней только в названии, вступали в большинстве своем простые русские люди. По мнению современного исследователя Г.В. Попова, состав ВКП(б) пополнился в то время даже многими из уцелевших членов Союза Русского Народа. «Именно они поддержали И.В. Сталина против перманентных революционеров».
Национально мыслящие коммунисты, для которых, по крайней мере, Родина всегда была на первом месте, а таковые были, несомненно, и среди коммунистов и первого постреволюционного призыва, поддержали лозунг «За Родину, за Сталина», по условиям момента позволявший сохранить и поддержать национальное самосознание, без которого народ превращается просто в население, а страна становится зоной свободной охоты для любого пришельца{537}.
Что так ощутимо в России после 1991 года.
В 1937 году на государственном, всесоюзном уровне было отмечено 100-летие со дня гибели А.С. Пушкина. А русская классика вновь заняла главенствующее почетное место в школьных программах. На экран стали выходить такие фильмы, как «Александр Невский» и «Суворов», в которых в антирелигиозную пятилетку Генералиссимус Суворов провозглашал: «Бог — наш генерал!».
Печаталась патриотическая литература об Отечественной войне 1812 года и других периодах российской истории, то есть, пусть в усеченном виде, восстанавливалась разорванная в 1917-м связь времен.
Вся эта работа направлялась лично И.В. Сталиным, а следовательно, проводилась и внедрялась в сознание населения и особенно молодежи тотально. Предпринятые усилия позволили в значительной степени консолидировать, сплотить общество перед неизбежной войной, благодаря чему Вторая мировая с 22 июня 1941 года стала последней Великой Отечественной войной советского и, прежде всего, русского народа. Консолидации этой, разумеется, способствовала как генетическая память русского народа, так и инерция Российской Империи. Я думаю, ни один серьезный военный историк не будет обсуждать роль заградотрядов или действия СМЕРШ в качестве основной силы, выигравшей эту страшную войну. Хотя СМЕРШ, вообще, был весьма полезной и «чрезвычайно оперативной, — по компетентному мнению Иэна Флеминга, — организацией по уничтожению предателей Родины»[469]. Жаль, в Феврале 1917-го его не было!
И Красная Армия, бравшая Берлин и входившая в Порт-Артур, ничего уже не имела общего с армией троцкистско-ленинских интернационалистов и терроризированных ими русских крестьян, красной от пролитой крови своих сограждан. Нет. Красная Армия 1945 года — пре-Красная Армия победы — была уже армией русского народа и его братьев, может быть, последняя истинно наша армия. Армия, которая действительно была всех сильней — от британских морей до сопок Маньчжурии. И лично мне кажется, большой ошибкой было ее переименование в 1946 году в Советскую. Все равно как красной девицы в совслужащую.
Те из нас, кто помнит первое послевоенное десятилетие, согласятся, что после 1945 года не только фасад сталинской империи удивительным образом напоминал все старое, дореволюционное{538}. Погоны и мундиры — от офицеров до инженеров, чиновников, дипломатов. Практически введенный для инженеров и чиновников Табель о рангах. Сверхвысокие (особенно в условиях послевоенной разрухи) зарплаты ученых, раздельное обучение мальчиков и девочек, практическое восстановление дореволюционного классического и реального образования, открытие и восстановление десятков тысяч разрушенных в 1930-х годах церквей. Открытие духовных школ, монастырей и академий.
