1) «Хотя вялое сопротивление балтийского флота [2-й эскадры] и нельзя сравнить с энергичным противодействием, которое оказала Порт-Артурская эскадра, держа всех в тревожной неизвестности более пяти беспокойных часов, и хотя две силы уже не были равны ни по общей эффективности, ни по сплоченности, но из-за высокой насыщенности эпизодами бой, описанный ниже, вероятно, будет ассоциироваться с именем Того гораздо дольше предыдущих инцидентов, и, что не менее важно, напряжение борьбы не будет предано забвению».

2) «Когда два вражеских флота сошлись, и один из них уничтожил другой, не может быть вопроса о том, кто же победил.

Однако, хотя финал последней битвы дал четкий ответ на один из возможных вопросов, остаются трудности в объяснении итогов, столь редких среди морских сражений… ожидались скорее огромные потери с обеих сторон». 

Два адмирала и их мнения

По существу, Отчет Пэкинхэма практически идентичен в своих выводах выводам известной нам статьи адмирала Шталя. Просто удивительно, что за столетие никто из известных автору историков Цусимы не обратил внимание на необычайное сходство мнений о Цусиме двух ее крупнейших знатоков, адмиралов русского и английского флотов[313]! Представителей, заметим, противоборствовавших флотов.

В обоих случаях вывод однозначен: японский огонь!

Это он, умноженный на превосходство в скорости эскадренного хода и не-взрывающиеся русские снаряды, принес победу Соединенному флоту, безотносительно к талантливости или бездарности противостоящих флотоводцев. Но оба специалиста отмечают, что поставить ловушку другому или, как минимум, ввести в заблуждение все же смог только один из них — Командующий усталой и тихоходной русской эскадрой — русский адмирал Рожественский.

И еще английский адмирал подчеркивает, что русской эскадре удалось с первой же минуты боя сконцентрировать точный огонь на флагмане Того. И, как мы знаем, добиться в эти первые же минуты нескольких десятков попаданий в этот японский броненосец. А когда за счет скорости хода «Микаса» стал вырываться из-под обстрела, столь же точный и все концентрирующийся огонь левого борта русской эскадры сосредоточился в «горячей точке» японского поворота.

Но, как говорит Пэкинхэм, судьба хранила «Микаса» и его мателоты. О судьбе потом.

Однако в выводах двух адмиралов есть и одна существенная разница:

— Александр Викторович Шталь подчеркивает, что вопиющая разность результатов боев при Шантунге и Цусиме создана, во-первых, новой японской взрывчаткой, коей самураи тайно смогли перевооружить свой линейный флот, пока Петербург держал 2-ю эскадру на Мадагаскаре и у Аннама. И, во-вторых, повышенной влажностью взрывчатки в русских снарядах, в результате чего влажность у взрывателя доходила до 80%.

— Уильям Кристофер Пэкинхэм видимую безрезультативность русской стрельбы объясняет, противореча во многом сам себе, недостаточной подготовкой, а в результате — малой точностью стрельбы артиллеристов 2-й эскадры. Но зато к месту и не к месту повторяет, что уж японская взрывчатка была та же самая, что в сражениях с Порт-Артурской эскадрой. Просто дотошные самураи с ней большую работу провели: подсушили, провеяли, бережно в снаряды разложили, она и ну взрываться на радостях.

Более того, в качестве одной из предлагаемых им причин вдруг возникшей взрывной силы японских боеприпасов Паке приводит тот якобы факт, что японцы сделали более строгие взрыватели к своим снарядам, после чего снаряды натурально стали лучше рваться. То есть взрыватели сделали невзрывающимися, а потому и снаряды от возмущения стали лучше все зажигать. Интересно все же, всерьез ли Пэкинхэм этот бред Департаменту морской разведки впаривал? Или по предварительной договоренности?

Всегда есть и будут специалисты и любители, утверждающие, что раз сказал английский специалист, что шимоза была старая, а наши артиллеристы стреляли не так, чтобы очень, то так оно и было. И нечего огород городить. Это так. Но для готовых воспринимать новую информацию вопросы со старой и новой шимозой и с качеством стрельбы русских комендоров оставим пока открытыми.

И еще: стократное огневое превосходство 1-го и 2-го боевых отрядов Соединенного флота перед 2-й эскадрой адмирал Шталь высчитал — вернитесь назад и проверьте! — исходя из стандартного превосходства бризантной силы старой шимозы перед русским пироксилином, не учитывая даже его «случайное» чрезмерное переувлажнение.

Так что выводы обоих адмиралов однозначно совпадают при любых раскладах: при таком преимуществе в артиллерии (и скорости хода!) Цусиму действительно мог выиграть выпускник заочных курсов юных мичманов. И хотя Соединенный флот и приложил определенные усилия в лице своего командования, чтобы все же проиграть ее уже в завязке боя, но меры, как мы видели и увидим в дальнейшем, были приняты.

«Foolproof» не на пустом месте возник!

Более подробная аргументация этих несколько непривычных для военно-морского, просто военного, а также в какой-то степени и гражданского сознания положений будет предложена в Части пятой.

А пока отметим только, что комментарии автора к сражению в Японском море неожиданно для него самого оказались весьма близки к таковым самого известного и компетентного из иностранных участников Цусимы — адмирала Пэкин-хэма. Не считая, разумеется, малоубедительного предположения, или утверждения последнего, что начинка японских снарядов при Цусиме была та же, что и в бою при Шантунге. 

Темные пятна Цусимы

К несчастью 2-й эскадры и России, не только талантом флотоводца и героизмом его моряков памятны нам дни беспримерного боя. На этом фоне особенно заметны и мрачны факты как прямого предательства — сдачи — передачи — передачи части эскадры врагу «правдолюбивым» контр-адмиралом Небогатовым, так и уклонения от исполнения воинского долга Добротворским и Энквистом. Предача эта, как и уклонение, многократно описаны, и на этих страницах воспроизведены будут в минимальном объеме.

Но вина Небогатова представляется значительно более существенной, чем вина ушедших в Манилу.

Адмирал Рожественский, видимо, был не в курсе, что Небогатов так никогда и не признал, что ему приказали принять командование эскадрой, а утверждал, что с «Буйного», «Анадыря» и «Безупречного» ему якобы просто передали, что надо идти во Владивосток. Куда он и поспешил, уйдя за ночь от тех, кто не мог за ним поспеть.

Потому и не был поднят на «Николае I» флаг Командующего эскадрой. Потому и Командующий крейсерами мог счесть, что эскадра осталась без присмотра, а значит — поступай как знаешь. Это не оправдывает уход трех крейсеров на юг, но то, что этому содействовал Небогатов — очевидно.

В 6 часов вечера 14 мая, перед тем как был отрепетован сигнал о передаче командования Небогатову, несмотря на тяжелые потери, понесенные в дневном бою, 2-я эскадра представляла собой еще грозную силу, неуклонно стремящуюся к своей цели — прорыву во Владивосток.

В 6 часов шли вперед и стреляли «Александр III», «Бородино» и «Орел», боеспособны были «Сисой» и «Наварин», не говоря про почти совершенно не поврежденный 3-й отряд. До этого времени эскадра неизменно придерживалась инструкции адмирала Рожественского: «Каждый командующий отрядом, имея в виду, что ближайшая цель эскадры есть достижение Владивостока, должен помнить, что достижение возможно только для соединенных сил эскадры».

Эскадра перестала существовать как организованная сила с момента, когда адмирал Небогатов не захотел понять последний приказ адмирала Рожественского: «Командующий передает начальствование флотом адмиралу Небогатову», — дополненный приказом идти во Владивосток, соединенно естественно, эскадрой.