— Стыдитесь, — твердо повторила мисс Хонивуд. — Как вы смеете так разговаривать с достойными людьми? Они ничего дурного вам не сделали. И что это вы замышляете против ни в чем не повинного дитяти? Меня не провести: это вы злодей, а не они. Для меня, сэр, есть только черный цвет и белый, а серых тонов не существует, особенно в том, что касается вас. По моему мнению, душа ваша черна насквозь, чернее не бывает и быть не может.

— А-а, прославленная мисс Туповуд — вульгарная буфетчица! — парировал скряга, глумливо ухмыляясь во весь рот. — Не волнуйтесь, я узнал вас: трактирщица из «Синего канюка»! Вы мне отлично знакомы. Вы хорохоритесь да выпендриваетесь, но внутри этой вашей иссохшей скорлупы так же слабы и податливы, как и остальные. Я могу смять вас, точно никчемные отбросы.

— Вам ровным счетом ничего обо мне не ведомо, сэр, — ответствовала мисс Хонивуд, испепеляя собеседника негодующим взглядом. — Вы даже самых азов не знаете. Вы, верно, считаете, будто имеете надо мной власть, да только это не так, сэр.

— Понятно. Понятно. Очень уж вы о себе возомнили, мисс Кабатчица. Смотрите, как бы гордыня ваша не обернулась падением!

— Вы — невоспитанный, невыносимый тип, и дерзостей от таких, как вы, я не потерплю, — проговорила мисс Молл, притрагиваясь пальцами к оправе очков и многозначительно направляя стекла на собеседника. — Со мной, сэр, шутки плохи, предупреждаю вас. А то, чего доброго, и пожалеть придется.

— Мне угрожают, и кто же — заурядная трактирщица! Предостерегаю, не злите меня. Для вашего же блага говорю, мисс Тупица. Поберегитесь: вы ступили на опасную почву.

— Пустые слова, сэр.

Роскошное черное пальто встопорщилось, точно перья. Терпение скряги грозило вот-вот лопнуть: обуздывать ярость стоило ему величайших усилий. Однако ощущалась в этой высокой, худощавой, угловатой женщине некая необъяснимая властность, заставляющая Иосию сдерживаться, пусть и до поры до времени. Не успел он измыслить достойный ответ, как откуда-то снизу донесся тоненький голосок.

— L'oiseau noir! — воскликнула Фиона.

— Э? Это еще что такое? — подозрительно осведомился Иосия, ибо французский к тому времени изрядно подзабыл. А если уж совсем начистоту, то никогда его и не знал.

— Девочка назвала вас черной птицей, — пояснила мисс Молл. Мягко и ласково она подтолкнула Фиону в объятия мисс Дейл и вклинилась собственной угловатой фигурой между нею и скрягой. — Вы что-то там говорили про канюка, сэр. Девочка, сдается мне, имела в виду стервятника. Хотя тераторн, сдается мне, еще более уместен.

— Все ясно. Ну что ж, придется преподать вам урок. Если будете злить меня… — начал Иосия, брызжа слюной, с таким видом, будто аппендикс его вот-вот лопнет.

И умолк на полуслове, переводя цепкий взгляд с одного разгневанного женского лица на другое. Пять враждебно настроенных особ женского пола выстроились перед ним — нахальная девчонка, бесцветная гувернантка, две невежественные служанки со своими свертками и существенно более грозная владелица «Синего канюка». Все они застыли плечом к плечу, точно некий противостоящий ему монолит, или, может статься, просто-напросто оцепенели — ведь мистер Таск распространял вокруг себя холод и стужу. Скряга уже собирался что-то сказать в ответ, но по зрелом размышлении передумал: еще не хватало тратить силы на таких вздорных и никчемных созданий, как женщины. И однако ж мистер Таск был задет за живое. Подумать только, его любимая игра «в финты» не состоялась из-за какой-то там упрямой сопливки и вульгарной трактирщицы, так что ни единого очка не прибавилось к счету на воображаемом табло!

— Я — добросовестный человек дела, — объявил он. — И пустой болтовни терпеть не могу. Пустая болтовня — это не для меня…

— Хватит трепать языком, Иосия, и прочь с дороги! Вашими забавами мы сыты по горло. Разговор окончен. — Так изрекла мисс Хонивуд, воинственно скрещивая руки на груди, готовая любой ценой защищать себя и своих друзей.

— Вот еще! — фыркнул скряга, махнув рукой. — Доброго вам всем дня. У меня и без того мало времени, чтобы тратить его на таких… таких…

Чего бы уж там он ни имел в виду, нужное слово так и не нашлось; мистер Таск лишь поправил шляпу на массивной седовласой голове и с высокомерно-презрительным видом устремился в том самом направлении, в котором двигался изначально.

Прошло несколько секунд, прежде чем с губ Мэри Клинч сорвался тихий всхлип.

— Ох, наша Мисс! Заставила его отступить! И кого — скрягу! Что я тебе говорила, Бриджет, второй такой в целом свете не сыщешь! — восклицала она. В глазах ее стояло по огромной сверкающей слезинке — смесь изумления и радости, и свидетельство неизбывного благоговения, с каким старшая горничная взирала на свою работодательницу.

— Спасибо вам, спасибо огромное, мисс Хонивуд! — поблагодарила и Лаура, с облегчением трепля волосы и щеки Фионы дрожащей рукой. Похоже, девочка выдержала столкновение с Неназываемым куда успешнее своей наставницы.

— Дурной человек, — сказала Фиона.

— Гнусный прохвост, что и говорить, да только такой уж жестокий это мир, — промолвила Бриджет, выказывая еще больший интерес к ребенку теперь, когда девочка упомянула имя Ричарда Скрибблера.

Мисс Хонивуд наблюдала за происходящим с обычной для нее крахмальной чопорностью, однако же, обращаясь к Фионе, некоторую долю крахмала вроде бы с себя стряхнула:

— А как ты насчет чашки горячего пунша и булочки-другой, милая? В такой холодный денек недурно бы согреться! Маленький подарочек от «Синего пеликана»?

— Ох да, с удовольствием! — возликовала девочка.

— Тогда пойдем, — пригласила мисс Молл, завладевая ладошкой Фионы. — Мы побывали в мясной лавке — видишь, Мэри с Бриджет несут свежих курочек — и как раз возвращаемся в «Пеликан». Но сперва, конечно же, надо спросить разрешения у твоей воспитательницы. Мисс Дейл, может, и вы зайдете к нам отведать пунша? Или, скажем, чайку? С булочками?

Лаура с благодарностью приняла приглашение от своего имени и от имени Фионы, памятуя, однако, что вскоре им надо будет возвращаться на Пятничную улицу, или миссис Минидью начнет беспокоиться. Она взяла девочку за другую руку, так что Фиона оказалась в безопасности между своими двумя заступницами, и вся компания направилась в «Пеликан».

— А откуда вы знаете мистера Скрибблера? — спросила Бриджет застенчиво.

— Мистер Скрибблер — мой друг, самый лучший на свете! — отвечала Фиона. — С ним так весело! Мы играем в тысячу разных игр, и еще он мне подарочки дарит. Мисс Дейл, а когда мистер Скрибблер придет к нам снова?

— Не знаю, родная, — отозвалась Лаура после недолгой паузы. — Боюсь, в планы мистера Скрибблера я не посвящена.

— Ох, надеюсь, что скоро. Я ужасно по нему соскучилась.

С оживленной магистрали они свернули на тихую улочку, застроенную высокими, респектабельными деревянно-кирпичными домами с остроконечными крышами. Впереди уже показался поворот — оттуда дорога, полого поднимаясь вверх, уводила к более уединенным окрестностям «Пеликана», — как вдруг из-за угла тупика вынырнул щегольски одетый молодой джентльмен в бутылочно-зеленом сюртуке. Лицо его скрывала шляпа. Глядел он в землю и шел так стремительно, что дам заметил слишком поздно; в самый последний момент, чтобы не столкнуться с мисс Дейл, он отскочил в сторону, на проезжую часть, где проезжающая двуколка немедленно забрызгала грязью его сюртук, сапоги и брюки.

— Ох, извините, пожалуйста! — воскликнула Лаура, протягивая джентльмену руку и помогая ему вернуться на безопасный тротуар. — Простите меня, я такая неловкая. Не смотрю, куда иду. Вы не ранены, сэр? Ваша одежда безнадежно испорчена! Ох, мне так жаль, сэр!

— Нет-нет, уверяю вас, со мной абсолютно все в порядке. Более того, вина всецело моя. Умоляю вас, не беспокойтесь, — отозвался молодой джентльмен.

Мисс Хонивуд окинула незнакомца испытывающим взглядом и поправила очки — не угрожающе, нет; просто-напросто чтобы лучше видеть.

— Я вас знаю, сэр?