— И куда же они отправились? — полюбопытствовала Бриджет, пребывавшая насчет всего этого в полном неведении.

— В вересковые нагорья. Ежели повезет, так, может, он насовсем убрался — ну, то есть мистер Хиллтоп. Странный он, что и говорить. С какой стати ему покушаться на медальон Салли — вот уж загадка из загадок!

— Мэри Клинч, — проговорила мисс Хонивуд, — извольте запомнить, что мистер Хиллтоп объяснил свои действия…

— Гляньте-ка! — воскликнула Бриджет, едва не выронив цыплят, — так она спешила показать спутницам нечто примечательное.

На противоположной стороне дороги высокомерным шагом шествовала, прокладывая путь сквозь толпу, долговязая, сухощавая фигура. Встречные взирали на нее с благоговейным страхом. Черная фетровая шляпа, развевающиеся седые пряди, великолепное черное пальто со сверкающими пуговицами, роскошный жилет алого бархата и щедро лакированные штиблеты жителям Солтхеда были слишком хорошо знакомы. Высокомерной, самоуверенной поступью сей призрак двигался вперед, и, словно по волшебству, толпа раздавалась в стороны и уступала дорогу, как если бы одетая в черное фигура являлась воплощением некоей неназываемой чумы, с которой никто не желал соприкасаться. Неназываемой чумой он в определенном смысле и был, ибо самое его имя запрещалось произносить в «Синем пеликане» либо в присутствии мисс Молл, разве что сама мисс Молл считала нужным нарушить неписаное правило.

— О мисс, это… это… — зашептала Мэри, хорошо помня, что уточнять напрямую не рекомендуется.

— Долговязый гнусный прохвост, — докончила Бриджет, оказываясь ближе к истине и все-таки не нарушая инструкций. — Высматривает кого-нибудь. Вы только посмотрите, мисс! Кажется, уже наметил себе жертву. Это он так развлекается — здоровенный страхолюдный сморчок!

Две горничные и мисс Молл дали задний ход — поглядеть, кто стал очередной мишенью в Иосиевой игре в «финты»: сие очаровательное развлечение скряга находил столь приятственным, что время от времени вовлекал в него и жителей города.

— Да это ж еще дите, — воскликнула Мэри, сдавленно охнув.

— Гнусный прохвост на ребеночка нацелился — на малютку-девочку! — поддержала Бриджет.

— Ох, бедная крохотулечка!

И девицы не ошиблись. Но разве не детей владелец фирмы «Таск и К» ненавидел больше всего на свете, не им ли отводилось наибольшее число очков в его системе счета? Разве не ликовал и не радовался сей высокомерный султан всякий раз, когда жертвой его ловкой ноги становился уличный мальчишка? Разве не забавлялся он, на полном ходу атакуя какого-нибудь из этих агнцев в толпе?

Мэри Клинч задрожала и с воплем выронила свою ношу: она узнала крохотную фигурку, обреченную на столкновение с высоким седовласым властелином.

— Мисс Литтлфилд, профессорская племянница! — задохнулась горничная. Сердце ее так и выпрыгивало из груди. — Ох, мисс, что делать-то? Если ужасный злодей опрокинет ее на улицу… а там такое движение… кареты… лошади… ох, мисс…

Словно зачарованные, беспомощно наблюдали они за тем, как ловкие ноги несли владельца «Тосканы» прямо на ребенка. Рядом с Фионой шла гувернантка, однако взгляд мисс Дейл сосредоточился на более обыденных опасностях оживленной улицы. Она отслеживала все то, что могло представлять угрозу для ее юной подопечной: колеса проезжающих телег и карет, копыта лошадей, напор людских тел повсюду вокруг — и надвигающегося Иосию пока что не замечала.

— Что ж делать-то? — восклицала Мэри. — Он такой проворный! Его не остановишь!

И как раз в тот момент, когда неотвратимо наступающий Иосия настиг свою жертву, мимо прогрохотал запряженный тройкой лошадей омнибус, заслонив происходящее от мисс Молл и ее спутниц. Уверенная, что ребенка сшибли на дорогу, Мэри Клинч взвизгнула от ужаса и закусила пальцы. Бриджет, закрыв лицо руками, дожидалась финала, ни капельки не сомневаясь в его трагичности.

Омнибус укатил прочь. Финал настал: но не тот, которого все ожидали. Ребенка вовсе не вытолкнули на мостовую; девочка твердо стояла на ногах, не сдавая позиций, и с видом самым воинственным взирала снизу вверх на долговязого скрягу. Лаура покровительственно обнимала Фиону за плечи. А по обе стороны от них людской поток тек себе и тек: горожане шли мимо, крались мимо, пробирались мимо, тащились мимо, брели мимо, все, что угодно, лишь бы мимо, держась на почтительном расстоянии от Иосии и совершенно равнодушные к судьбе ребенка. Опасались они лишь того, что пронзительные ястребиные глаза скряги в любой момент могут обратиться на них.

Мисс Хонивуд не выдержала.

— Стоять! Стоять! Стоять, я говорю! — приказала она, да так властно, что даже мистер Бейлльол не посмел бы ослушаться. И, предостерегающе замахав руками верховым всадникам и экипажам, храбро шагнула на дорогу. — Вы, там! Стойте! Прочь с дороги! Дайте пройти! Стойте!

Как ни странно, все и впрямь замерли. В стене телег и карет образовался извилистый коридор; по нему-то и прошествовала владелица «Пеликана» с одной стороны улицы на другую. В ее лице отражалось глубочайшее неудовольствие; руки уже непроизвольно тянулись к очкам. Воспользовавшись возможностью, прежде чем движение возобновилось, Мэри с Бриджет со всех ног бросились вдогонку за ней.

— Что я тебе говорила, Бриджет! — взволнованно воскликнула Мэри. — Уж такая у нас Мисс, второй такой в целом свете не сыщешь!

При виде них Лаура слегка удивилась. Скряга, стоявший спиной к мисс Хонивуд и ее спутницам, приближения их не заметил, будучи увлечен словесным поединком со своей крохотной, но очень решительной противницей.

— Ты задира, — услышал авангард «Синего пеликана», оказавшись на расстоянии слышимости. — Ты — гадкий, мерзкий старикашка, вот ты кто, да еще и урод в придачу.

— Я вовсе не стар, — возразил скряга.

— Еще как стар. Ты — архаический, вот ты какой!

— А ты, — произнес Иосия, наклоняясь с высоты своего немалого роста и глядя ребенку прямо в лицо, причем черные его брови угрожающе сошлись над переносицей, — ты — дерзкая девчонка, заслужившая хорошую порку.

— Я тебя не боюсь, — парировала Фиона, небрежно отметая угрозу и вызывающе сверкая глазками. — Я о тебе все знаю от моего друга мистера Скрибблера. А уж он-то тебя насквозь видит. Ты — дурной человек и мошенник. Я знаю, что мистер Скрибблер и весь Солтхед о тебе думают, и я тебя не боюсь.

— А ты, — отозвался скряга, улыбаясь своей зловещей улыбочкой, — нахальная маленькая сопливка, которой в присутствии старших лучше бы придержать язык. Я — человек дела; нахальные маленькие сопливки — это не для меня. Ясно как день: вам пора бы научиться знать свое место, мисс. Что до твоего приятеля, мистера Ричарда Скрибблера — а более никчемной и жалкой пародии на клерка юридической фирмы, да еще и тупицы в придачу, я в жизни своей не видел, — будь уверена, он за свои провинности сполна ответит.

— Будьте так добры, сэр, позвольте нам пройти, — проговорила Лаура, прерывая маленький «обмен любезностями». Невзирая на всю ее решимость, голос девушки явно дрожал. — Вы не имеете ни малейшего права нас здесь задерживать. И с какой стати вы вздумали обижать ребенка?

Суровый взгляд Иосии обратился на Лауру, и девушку окутал тошнотворный, исполненный злобы холод, как если бы ее облили ядовитым сиропом. Скряга качнулся на каблуках и выпрямился в полный рост. Он тяжело дышал, взгляд его цепких глаз заострился.

— Это кто еще обижает ребенка? — фальшиво возмутился Иосия. — Уж никак не я, маленькая мисс. Гувернантка, если я правильно оценил ваш статус. Со всей очевидностью, вам есть чему обучить вашу сопливку на предмет хороших манер. Я против вас ничего не имею. Собственно говоря, это вы стоите у меня на пути и шагу ступить не даете. А ну, отойдите в сторону и дайте мне пройти!

— Стыдитесь, — проговорила мисс Хонивуд.

Скряга резко развернулся, спеша узнать, кто посмел перебить его. Цепкий ястребиный взгляд так и впился во владелицу «Пеликана», что стояла там, скрестив на груди угловатые руки и сощурив светлые глаза за оправой очков. Черты лица скряги исказились в хитрой гримасе: он узнал собеседницу.