Не похож город Красавино на старый фабричный поселок грибановских времен. За восемнадцать предвоенных лет здесь построено пятнадцать тысяч квадратных метров жилья, только за семилетку жилая площадь за счет многоэтажных каменных домов увеличилась еще на двенадцать тысяч квадратных метров. В городе рабочий клуб, больница, детские учреждения, школы… Да и могло ли быть иначе! Сами трудящиеся, давно ставшие хозяевами своего города, заботятся о его развитии и процветании.

Приметен после Красавина в восемнадцати километрах от него, на том же берегу, поселок Приводино. В него можно попасть с пристани Вотложемский луг. В Приводине многие годы был затон, куда вставали на зимовку суда, не нуждавшиеся в сложном ремонте. В последнее время здесь появилось новое сооружение— это компрессорная станция на газопроводе «Северное сияние».

Двинские села — родина речников. Отсюда в прошлом выходили подростки работать на суда и вырастали в опытных лоцманов и капитанов. И позднее молодежь пополняла экипажи судов, аудитории речных и проф-технических училищ. Из деревни Новинки вышел видный руководитель речного транспорта, многие годы министр речного флота РСФСР, ныне профессор 3. А. Шашков, а из деревни Медведки — министр Военно-Морского Флота в годы Великой Отечественной войны Н. Г. Кузнецов.

Миновав Новинки, теплоход идет мимо правого высокого отвесного берега. Палеонтологические раскопки, произведенные около деревни Ефимовской в 1901 году А. П. Амалицким, принесли известность и славу русскому ученому в мировой науке. Им было обнаружено кладбище громадных пресмыкающихся, в том числе пять цельных скелетов длиной четыре метра. Северодвинская коллекция Амалицкого ныне составляет один из основных отделов Палеонтологического музея Академии наук. Рисунки ископаемых животных, сделанные на основании скелетов, можно видеть в Котласском народном музее.

Теплоход подходит к железнодорожному мосту. Это первый мост через Северную Двину, он сооружен в связи с прокладкой железной дороги на Воркуту в 1942 году. До подхода к мосту, на правом берегу, корпусами и многоэтажными домами деревообрабатывающего комбината начинается город Котлас.

На противоположном берегу за луговой поймой находится усадьба Курцево Архангельской государственной областной опытной сельскохозяйственной станции. На своих землях станция достигла урожайности зерновых и силосных культур и луговых трав вдвое, а на отдельных участках втрое выше, чем в колхозах и совхозах Котласского района. Можно надеяться, что в ближайшие годы опыт станции и условия выращивания высоких урожаев будут доступны за границами опытных полей. Это дело чести и работников станции, и районных организаций.

После моста слева, на Шипицынском не главном рукаве Малой Северной Двины, стоит поселок Шипицыно. Поехать туда можно только на пригородном теплоходике, отходящем от Котласского дебаркадера.

Жизнь Шипицына тесно связана с рекой. Здесь две большие запани: Шипицынская и Забелинская. В сплотке древесины Шипицыно известно не только сегодняшними запанями. Здесь были изготовлены первые сплоточные станки рационализатора и конструктора Николая Дормидонтовича Снеткова, положившие начало механизированной сплотке древесины на Северной Двине и Каме.

Ныне на сплотке применяют агрегаты более совершенной конструкции, их делают на Маймаксанском заводе, но и Шипицынский ремонтно-механический завод имеет большое значение. Здесь со всей Двины ремонтируют сплоточные станки всех типов и рабочий флот всех двинских сплавных рейдов. Завод дает и новую продукцию, выпуская главные металлические ворота для запаней и автополивальщики на базе мощных автомашин для поливки зимой лесовозных дорог. Строит Шипицынский завод и металлические плашкоуты.

Шипицыно — новый поселок. Чтобы познакомиться с ним, зашел в исполком поселкового Совета. Встретила меня приветливая женщина, одетая скромно и с большим вкусом, — Клавдия Николаевна Терехова, председатель исполкома.

— Вас интересует сегодняшний поселок, его развитие? Рос он, можно сказать, на моих глазах… Когда я приехала сюда в 1933 году, в поселке была, по существу, одна улица — ныне это Северная. Теперь застроено двадцать шесть улиц. У нас средняя школа на 1200 учащихся, училище механизации, где готовят трактористов широкого профиля и строительных рабочих. Работают пять детских учреждений. До революции в деревне был только фельдшер, он вел прием в крестьянском доме. В 1948 году появился здесь первый врач, через три года открылась первая больница. Теперь наша больница имеет районное значение, в ней одиннадцать врачей всех специальностей.

Мы сидим в кабинете председателя исполкома. В кабинете новая хорошая мебель: письменный стол, книжный шкаф, диван, удобные стулья. На полу ковер. Окна прикрыты красивыми шторами. На стенах лампы дневного света. На столе букет ярких гвоздик. Так и должно быть, хотя, возможно, было бы иначе, если бы на председательском посту была не женщина, и уж вовсе не так было в исполкомах двадцатых годов, где мне часто приходилось бывать.

Изменились времена, другими стали требования и задачи поселкового Совета. И тех и других хватает. Во фразе «поселок рос на моих глазах» заключается вовсе не созерцательная роль советского руководителя. Сколько проведено беспокойных дней и бессонных ночей, чтобы к сроку построили общественные здания, без перебоя и хорошо работали учреждения культурного и бытового обслуживания, благоустраивался поселок, хорошо прошла выставка цветов…

Председатель исполкома «не один в поле воин». Над улучшением жизни в поселке работают постоянные комиссии Совета во главе с депутатами инженером А. Федосовым, слесарем В. Шастиным… В улучшении работы культурных и бытовых учреждений велика роль местного радиовещания. Им руководит много лет на общественных началах уважаемая в поселке бывшая учительница В. А. Смирнова. 129 воинам, не вернувшимся с Великой Отечественной войны, поставлен памятник по проекту учителя В. С. Бута. Воздвигнут монумент средствами и трудом шипицынцев с участием школьников. Улицу Лесную благоустроили жители своими силами под руководством депутата Совета Н. А. Нерадовской…

Когда вам доведется побывать в Шипицыне или другом двинском поселке, имейте в виду, что все большое и новое там рождено благодаря деятельности людей, выдвинутых социалистическим строем к управлению, верных служебному долгу и своему народу.

Возникновению и развитию города Котласа способствовало выгодное географическое положение. Здесь голубые дороги Двинского бассейна пересекаются со стальными путями, связывающими Крайний и Двинской Север с центром страны.

В 1899 году сюда вышла железная дорога Пермь — Вятка — Котлас. Какие цели ставило царское правительство постройкой тупиковой железнодорожной ветки на деревенский берег Двины? Воспользуемся ответом из «Воспоминаний» графа Витте, председателя совета министров царского времени: «Проведением этой линии… открывался путь для сбыта сибирского хлеба на Север, что являлось отвлечением ввоза сибирского хлеба в центр России. Таким образом, это соответствовало помещичьим тенденциям, чтобы хлеб в приволжских губерниях был, если невозможно дороже, то во всяком случае, не чрезмерно удешевился». Итак, прокладка до-роги на Двину давала выход сибирскому хлебу на рынок, не ущемляя конкуренцией интересы помещиков приволжских губерний. Вот о чем — о барышах помещиков беспокоился граф Витте, которого В. И. Ленин характеризовал как «министра-маклера» и «агента биржи».

Путешествовавший по Двине петербургский издатель и писатель Н. А. Лейкин, побывав в Котласе, когда здесь укладывались последние шпалы и рельсы, предсказывал в книге «По Северу дикому»: «Селу Котласу суждено скоро играть видную роль. В недалеком будущем оно разовьется в город… Сюда должен выйти от Перми и Вятки Сибирский железный путь…»

Характеристика Севера как дикого, вынесенная в название книги, была в ту пору верной. Еще и много поздней В. И. Ленин писал, что «к северу от Вологды… царит патриархальщина, полудикость и самая настоящая дикость». В. И. Ленин делал этот вывод как марксист, исходя из анализа экономических и социальных сторон жизни. Лейкин давал характеристику с обывательских позиций. Ему достаточно было признания Севера диким хотя бы на том основании, что на пароходе в каютах 1-го класса было всего три пассажира и горели не электрические, а керосиновые лампы.