Мао Цзэ-дун скрыл решение ЦК КПК от фронтового комитета, ввел его членов в заблуждение, обвинив партийный комитет Западной Цзянси в союзе с кулаками и помещиками, самочинно организовал «Комитет содействия» для уничтожения партийных кадров Западной Цзянси и 5 декабря 1930 года начал действовать...

Письмо Центрального фронтового комитета «Комитету содействия».

«Товарищу Ли Шао-цзю для передачи в провинциальный «Комитет содействия».

Крайне серьезное восстание помещиков и кулаков, проникших в партию, уже превратилось в очень распространенное явление. Вы должны со всей решительностью подавить его.

Искать адреса надо иначе — не так как в прошлый раз, когда из-за этого был провален Особый комитет. Так слишком скоро перебьют наш руководящий состав.

По сообщению Лун Чжао-цина, Дуань Лянь-би — председатель провинциального комитета комсомола, Юань Чжао-хуань — заведующий агитационно-пропагандистским отделом, Цзян Кэ-хуань — заведующий организационным отделом и сейчас в Дунтяни... Всех их немедленно арестовать и хорошенько допросить! [223]

Еще более опасный преступник Ли Бо-фан!

Надеемся, что вы уже арестовали их!

Кроме того, воспользуйтесь ими, чтобы найти еще более важных преступников!

Вечером с двумя красноармейцами послали письмо с сообщением о допросе важного преступника Дин Шу-цзи. Он еще не дал искренних показаний.

Ограничиваться указаниями этого письма нельзя. Завтра состоится допрос новых арестованных.

Два красноармейца, которые передадут письмо, пусть останутся у вас и через день-два доставят почту. Если понадобится передать срочное сообщение, то пошлите его с почтальоном, спрятав бумаги в его внутренний карман, а сверху положив какое-нибудь обыкновенное письмо, чтобы по дороге группа «АБ» (реакционная организация кулаков и помещиков. — Ред.) не прочитала ваших донесений.

Центральный фронтовой комитет.

Хуайпо. 5 декабря 1930 года».

Экстренное циркулярное обращение провинциального исполнительного комитета № 9.

«В обстановке бурного революционного подъема господствующие классы во имя своего спасения на время примиряют свои внутренние конфликты. Это неизбежная реакция господствующих классов на революционный подъем, и это полностью доказывает, что в условиях нашей победы в одной или нескольких провинциях победа всей китайской революции может быть завоевана необыкновенно быстро. Однако в данных условиях для полной победы этой революции необходима согласованная работа всех коммунистов страны с преимущественной активизацией ее в одной или нескольких важнейших провинциях.

Поэтому на мощное выступление противника необходимо ответить решительной классовой борьбой и в масштабе всей страны повести наступление против врага, уничтожить его, подавив господствующие классы, и прежде всего — захватить власть в провинции Цзянси, создав затем советский Китай.

Взрыв подобной борьбы и ее результаты вне всякого сомнения принесут скорую победу революции и гибель господствующим классам.

Поэтому противник открыл широкое наступление со всех сторон. Настал момент решительной борьбы и уничтожения [224] врага. Мы добьемся победы только активным наступлением и революционным самопожертвованием в бою.

Безусловно, накануне взрыва ожесточенных классовых битв правые элементы в партии колеблются: отступают, становятся ренегатами большевистской партии и классовыми врагами. Так, например, Мао Цзэ-дун в ходе нарастающей классовой борьбы, под влиянием своих правых настроений, выработал коварный план уничтожения товарищей по партии. Используя в качестве вывески тактику заманивания противника с якобы последующим его истреблением, Мао Цзэ-дун фактически свертывал борьбу и подготавливал дезертирство. Так, например, когда противник уже продвигался в глубь советских районов, он все еще стоял за отступление и не наносил ударов по противнику.

В Третьей армии провинциальный исполительный комитет представил свои соображения. Он же лично прибег... (в тексте неразборчиво. — Ред.), не созывая совещания. Подобные колебания Мао Цзэ-дуна приводят к тому, что он становится стопроцентным правым оппортунистом и преступником в нынешней классовой борьбе. Ввиду этого Мао Цзэ-дун стремится осуществить свои правооппортунистические идеи, свои дезертирские идеи и другие грязные и бесстыдные дела.

Таким образом, у Мао Цзэ-дуна уже давно сложился план против большевистской организации Цзянси. Он вознамерился погубить всех ответственных работников, а затем, действуя сообразно со своей правооппортунистической линией, ликвидировать революционную борьбу и, осуществив свои мечты, стать императором партии. Таковы причины событий в Футяни.

1. Личность Мао Цзэ-дуна.

Мао Цзэ-дун, как известно всем, — весьма хитрый и коварный человек с чрезвычайно развитым индивидуализмом. Его голова забита тщеславными мыслями. На товарищей он обыкновенно воздействует приказами, угрозами, опираясь на систему наказаний. При решении партийных вопросов очень редко прибегает к их обсуждению на совещаниях и всегда добивается того, чтобы лишь его взгляды получили одобрение.

Особенно некрепок Мао Цзэ-дун в бою. Везде и всюду он придерживается правооппортунистической линии, партизанщины и «хвостизма». В каждой операции много сомневается и очень неустойчив, но особенно в нынешний момент ожесточенной классовой борьбы, от которой уклоняется, [225] бежит и которую всеми средствами стремится погасить.

Мао Цзэ-дун издавна был против ЦК. Указания предыдущего состава Комитета он по своему личному усмотрению неоднократно саботировал, ссылаясь на незначительные практические трудности. Из полученных циркуляров ЦК лишь очень немногие прочитывал и распространял среди низовых организаций. С работниками, командированными центром, не считался и чинил им всяческие препятствия. Так, например, ЦК направил Цай Шэнь-си в 4-й корпус для исправления ошибочной партизанской тактики. Потом Цай Шэнь-си надлежало занять пост командира 3-го корпуса.

Мао Цзэ-дун не только не принял советов ЦК, но и организовал травлю товарища Цай Шэнь-си, помешав ему вступить в должность комкора.

ЦК неоднократно присылал письма с требованием перевести Мао Цзэ-дуна на другую работу, но он ни с кем не считается.

Не брезгуя всяческими политическими махинациями, Мао Цзэ-дун постоянно нападал на товарищей.

В работе с кадрами он всецело придерживался фракционных приемов и по принципу приятельских доверительных отношений сколачивал группировку, которая служила ему в качестве послушного политического орудия.

Всей прошлой деятельностью Мао Цзэ-дун не только не проявил себя как революционный вождь, но даже не оказался обыкновенным пролетарским бойцом-большевиком.

С головы до пят Мао Цзэ-дун правый оппортунист, носитель тщеславных идей, враг партийной организации. Он — воплощение идеи уклонения от боев и ликвидации революционно-классовой борьбы. Он откровенный ренегат Коммунистической партии. Большевистская партия без сомнений и колебаний исключит его из своих рядов.

2. Подробности событий 7 декабря.

За несколько дней до событий Мао Цзэ-дун откомандировал Ли Шао-цзю из Хуаняньцу с ротой солдат 12-го корпуса. Заговорщики спешно двинулись в Футянь, прибыв туда в полдень 7 декабря 1930 года.

В 3 часа дня в Футяни Ли Шао-цзю расположил солдат у входа в помещение провинциального комитета, заявив, что подыскивает место для ночлега.

Ли Шао-цзю направился в исполнительный комитет и [226] спросил Цзэн Шаня и Чэнь Чжэн-жэня. В это время товарищи Жэнь Синь-да и Бай Фан беседовали.

Изменник Ли Шао-цзю увидел, что его сообщники Цзэн Шань и Чэнь Чжэн-жэнь вышли из помещения, и сразу последовал за ними. К этому времени вернулся товарищ Дуань Лянь-би.

Тогда предатель Ли с десятком солдат ворвался в помещение провинциального исполнительного комитета и прежде всего связал товарищей Дуань Лянь-би и Бай Фана. Тут же были арестованы товарищ Лю Вэнь-цин и товарищ Жэнь Синь-да. Потом арестовали товарищей Се Хань-чана, Цзи Вэнь-бана, Ма Мина и других. Они спрашивали, в чем дело, но Ли Шао-цзю и его сообщники Цзэн Шань и Чэнь Чжэн-жэнь лишь угрожали пистолетами.