Сразу же после ареста Радищева по приговору уголовной палаты начали отбираться проданные книги. В течение XIX века передавались из рук в руки около двух десятков печатных экземпляров «Путешествия». В настоящее время известны 17 экземпляров первого издания «Путешествия». Кроме того, в 90-е годы XVIII века начали появляться рукописные списки «Путешествия». Несмотря на ограниченное число сохранившихся экземпляров, «Путешествие» было известной книгой, прежде всего в литературной среде. Ее читали все передовые деятели, писатели и неоднократно пытались переиздать, напечатать из нее отрывки. Екатерининский запрет на «Путешествие» был снят только революцией 1905 года.

Характерны некоторые попытки русских писателей и общественных деятелей издать книгу. Так, в 1805 году Мартынов, близкий к «Вольному обществу любителей словесности, наук и художеств», в своем журнале «Северный вестник» сумел напечатать анонимно важнейшую в идейном отношении главу «Путешествия» — «Клин». В 1816 году Сопиков, отражая интерес радикальных дворянских кругов к Радищеву, попытался напечатать в своем произведении «Опыт российской библиографии» «Посвящение Кутузову», но по требованию цензуры радищевский текст был снят, и книга Сопикова вышла с чистой страницей. В 1822 году декабрист Бестужев подготовил сочинение по русской словесности, но ничего не сказал о Радищеве. Пушкин потребовал пропаганды деятельности Радищева, заявив: «кого же мы будем помнить». Сам Пушкин отлично знал Радищева, знал его сочинения, изданные сыновьями в 1807–1811 годах, знал «Путешествие»; больше того, имел собственный экземпляр книги. В 1833 году Пушкин пишет свое «Путешествие из Москвы в Петербург», произведение, органически включавшее в себя текст радищевской книги, рассчитанное на читателей, отлично знавших «пагубную книгу». Не добившись возможности напечатать радищевское сочинение в России, русская революционная общественность в лице Герцена издает «Путешествие» в 1858 году в Лондоне. «Путешествию» было предпослано предисловие Искандера (Герцена).

В течение второй половины XIX века предпринимались неоднократные попытки издать «Путешествие» хотя бы в ограниченном количестве экземпляров. В 1868 году появилось издание «Путешествия», предпринятое купцом Шигиным. Оно было настолько искажено, что даже цензура разрешила его выпуск, увидя исключенными из него все важнейшие главы и высказывания Радищева. В 1876 году в Лейпциге в издании Каспаровича в составе XVII тома «Международной библиотеки» было напечатано «Путешествие» с издания Герцена и с его предисловием. В 1888 году Суворин издал «Путешествие» в России в количестве 100 экземпляров. Разрешение было дано только ввиду ничтожности тиража. В 1889 году таким же незначительным тиражом «Путешествие» вышло в составе V тома издания А. Е. Бурцева «Дополнительное описание библиографически редких, художественно-замечательных книг и драгоценных рукописей».

Революция 1905 года сняла запрет с мятежной книги Радищева. В том же году вышло полное издание «Путешествия» под редакцией Н. П. Павлова-Сильванского и П. Е. Щеголева. С тех пор «Путешествие» издавалось многократно в составе Собрания сочинений Радищева и отдельно.

Из многочисленных рукописных списков (сейчас их зарегистрировано около 70) особую ценность представлял список, принадлежащий М. Н. Анучину, затем перешедший в чьи-то другие руки. Об этом списке мы знаем по описанию Д. Н. Анучина («Судьба первого издания Путешествия Радищева», М. 1918); главная особенность списка — двойное заглавие книги: «Проницающий гражданин, или Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву».

Время написания «Путешествия» — 1784–1789 годы. Важно помнить при этом, что значительная часть книги была дописана после получения рукописи из цензуры, то есть после 22 июля 1789 года. Заново написаны — «Посвящение Кутузову», глава «Подберезье». В ряде глав вставлены новые эпизоды: в «Спасской Полести» — рассказ об устрицах; в «Зайцово» — письмо о свадьбе Дурындина. Глава «Черная Грязь» коренным образом переделана.

Стр. 399. Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй. — Стих из поэмы Василия Тредиаковского «Тилемахида», изданной в 1766 году, Радищев использует для обозначения главной темы своего обличения — самодержавия. Дело в том, что в поэме Тредиаковского Телемак, сходя в подземный тартар, видит там «царей увенчанных, употреблявших во зло свое на престоле могутство». Наказанные за свои злодеяния цари, по словам Тредиаковского, были «гнуснейши и страшилищны». Из числа других особо отвратительным выглядел тот царь, кого увидел Телемак «напоследок»: «Чудище обло (то есть толстое), озорно (то есть большое), огромно, с тризевной (то есть имеющее три пасти) и лаяй (то есть лающее)». Радищев несколько меняет стих Тредиаковского. Заслуживает быть отмеченным желание автора «Путешествия» подчеркнуть в поэме Тредиаковского именно этот выпад против царей-деспотов, желание в своей политической борьбе против русского самодержавия опереться на национальную традицию.

А. М. К. — Алексей Михайлович Кутузов (1749–1797), друг Радищева, с которым он учился в Лейпцигском университете; писатель-сентименталист, переводчик, известный масон.

Глава «София». — Взяв в герои «Путешествия» своего современника, Радищев стремился открыть ему истину, обнажить его заблуждения и воспитать из него своего единомышленника. Воспитывала же, по Радищеву, сама действительность, поводырем, учителем человека являлась «чувствительность, столь мощно его вождающая». Человек, погруженный в гущу реальной жизни, под влиянием полученного опыта освобождается от своих прежних заблуждений, открывает объективную истину — «правила, народным правлениям приличные».

Соответственно этим представлениям и строится образ путешественника. Сначала, в отдельных главах, описывается реальный факт, конкретное явление, чувственное восприятие которого есть первый его опыт. Рассуждение по поводу факта — накопление «умственного опыта»; в итоге опыта путешественник, сблизив однородные явления и устранив случайные, приходит к обобщениям.

В своих исканиях путешественник проходит как бы через три этапа. Первые главы — «София», «Тосно», «Любани» и «Чудово» — рисуют человека, убежденного в мудрости законов страны, «где мыслить и верить дозволяется всякому, кто как хочет», где все дышит изобилием, где якобы искоренены всякие неустройства и злоупотребления, где правит мудрая императрица, «философ на троне». Первый же опыт убеждает, что прежние его представления есть плод глубоких заблуждений. В главе «Новгород» путешественник уже вынужден признать, что «прежняя система пошла к черту».

На втором этапе путешественник, убедившийся, что Россия бедствует, что в ней повсюду «неустройства», злоупотребления властью, бесчеловечный гнет рабства, страстно начинает искать путей к изменению положения, к уничтожению «неустройств». И ему представляется, что единственный путь — это путь реформ сверху. Разделяя иллюзию многих дворянских деятелей той эпохи о просвещенном характере екатерининского самодержавия, он полагает, что если открыть «правду» монарху, все будет немедленно исправлено. Главы «Спасская Полесть», «Крестьцы», «Хотилов» и «Выдропуск» рисуют крах этой иллюзии.

Опыт путешествия — крепостническая действительность, обнаженно представшая перед глазами героя, встречи с жертвами самодержавно-крепостнического строя («Чудово», «Зайцово» и другие главы) — убеждает его в несостоятельности этих надежд на Екатерину. Так начался третий и последний этап идейно-морального обновления героя — формирование революционных убеждений. Путешественник начинает понимать, что ни монархия, какой бы «просвещенной» она ни была, ни «великие отчинники» не могут принести свободу. Свободу народ может добыть только сам, восстав против угнетателей, вынуждаемый к этому «тяжестью порабощения» (главы «Медное», «Городня», «Тверь»).