- Не дать уйти этим паразитам, терзавшим и осквернявшим советскую землю! - прозвучал по подразделениям боевой приказ.

Батальоны майора Боронина, капитана Норика и другие наши подразделения выдвинулись к самой береговой черте. Преследуя противника, они, что называется, вцепились ему в загривок. Гвардейцы открыли огонь по бредущим по воде гитлеровцам изо всех видов стрелкового оружия и минометов. Те отстреливались. Они были на виду, но и нашим негде было укрыться на песчаном пляже.

Командир роты старший лейтенант К.Тихонов приказал:

- В первую очередь бить дальних, которые к лодкам подходят!

И сам, будучи метким стрелком, начал «снимать» с морской глади фашистов, приближавшихся к спасательным шлюпкам и баржам.

Его примеру последовали солдаты. Немало их было ранено, потому что, пока они били дальних гитлеровцев, ближние вели ответный огонь по ним самим.

В первые минуты боя на побережье, когда еще не подошла артиллерия дивизии, пехотинцев могли поддержать лишь наши полковые батареи да минометчики. И они с задачей справились. Пушки и минометы открыли меткий огонь по лодкам и баржам, хотя доставать цели им приходилось на предельной дальности.

- Вот она, баня, по которой фрицы давно соскучились, - проговорил сквозь зубы стоявший рядом со мной офицер штаба. Бинокль он держал в левой руке, правая висела на перевязи, по белому бинту, словно по промокашке, расползалось кровавое пятно.

- Настоящая парная! - отозвался Бушмакин. - Хотя тут, на ветру, вроде как и не жарко.

Привольно гулявший по побережью ветер дышал на нас холодом наступавшей осени. Но мы, разгоряченные боем, не замечали холода. Осень 1944-го, как и всегда в Прибалтике, была ненастная, но отличалась и радовала благоприятной погодой войны: мы успешно наступали, мы сковали большой контингент вражеских войск.

Находившиеся в Курляндии (в Курземе) гитлеровские войска состояли из тридцати восьми дивизий и многочисленных отдельных и специальных формирований. По замыслу фашистского командования они должны были отвлечь на себя, сковать значительные силы Советской Армии, чтобы их не могли перебросить на центральный участок фронта, все ближе придвигавшийся к вражескому логову - Берлину.

Командующий фашистскими войсками в Курземе генерал-полковник Ф.Шорнер в одном из своих приказов отмечал: «…фюрер приказал защищать Курляндию. Причины этого ясны. На нынешнем этапе войны борьба ведется за Германию, как за крепость. Старый боевой опыт показывает, что у каждой крепости есть внешние форты. Они сдерживают вражеский натиск, ослабляют и раздробляют силы врага, прежде чем он достигнет ее крепостных валов. Курляндия является внешним восточным фортом Германии».

В действительности же обстановка складывалась как раз наоборот: не курляндская группировка сковывала значительные силы Советской Армии, а наши соединения не давали гитлеровскому командованию перебросить зажатые у моря войска на берлинское направление.

Начиная с 28 октября 1944 года войска 2-го и часть сил 1-го Прибалтийских фронтов приступили к проведению наступательных операций против курляндской группировки. Войска противника здесь занимали заблаговременно оборудованные позиции, имели высокую боеспособность, организованные тылы и снабжение. На ряде участков противник проявлял большую активность, организовывал мощные контратаки и порою добивался успеха.

В конце октября, сломив упорное сопротивление противника, дивизии 10-й гвардейской армии прорвали его заблаговременно подготовленные оборонительные позиции и продвинулись вперед на 10 - 15 км.

Эта частная операция проходила в ожесточенных схватках с врагом на земле и в воздухе, о чем свидетельствуют потери противника, понесенные в ходе боев. Он оставил на поле боя свыше 15 тысяч убитых и раненых солдат и офицеров, около 400 орудий, 180 танков. В воздушных боях было сбито 80 вражеских самолетов.

Стремясь к тому, чтобы к курляндской группировке было приковано как можно больше советских войск, что ослабило бы силу их ударов на решающих направлениях, фашистское командование продолжало перебрасывать в Курзем воинские части. Лишь за октябрь - декабрь 1944 года корабли противника перевезли туда свыше 10 тысяч солдат и офицеров, большое количество боевой техники, вооружения, боеприпасов, снаряжения. Это, несомненно, намного усиливало обороноспособность войск протпвника на данном участке.

В то же время Ставкой Верховного Главнокомандования из состава 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов были изъяты 2, 3 и 4-я ударные, а также 61-я армии, а позднее и 5-я гвардейская танковая армия. Они были направлены на другие фронты - в Польшу, Германию, Чехословакию.

С убытием из состава Прибалтийских фронтов пяти армий наступление советских войск в Курляндии носило ограниченный характер. Оно преследовало цель: сковать силы противника и не позволить ему перебрасывать войска в Восточную Пруссию и в центральную Германию.

В период некоторого затишья и подготовки к новому наступлению наши войска занимались боевой подготовкой, проводили штабные тренировки и учения. Учились действовать в специфических условиях и гвардейцы 87-го стрелкового полка. Штаб во главе с майором Г.Бушмакиным за несколько дней подготовил тактические разработки «Прорыв сильно укрепленной обороны противника в условиях лесистой местности зимой», «Штурм усиленным стрелковым батальоном укрепленной и развитой в глубину полевой обороны противника», «Действия по отражению в глубине обороны вражеских контратак». Мой заместитель майор Н.Макаров поочередно снимал батальоны с переднего края в тыл и проводил с ними занятия на местности, оборудованной применительно к тем участкам вражеской обороны, которые предстояло прорывать.

Широко развернулась в полку массово-политическая работа. Под руководством заместителя командира полка по политчасти подполковника Шварца партийные и комсомольские активисты распространяли передовой опыт лучших подразделений, отличившихся солдат, сержантов, офицеров. На партийных и комсомольских собраниях рассматривались заявления о приеме в партию и в комсомол, подводились итоги боевой деятельности коммунистов и комсомольцев, обсуждались вопросы партийно-политической работы в предстоящих боях.

И вот в назначенный час началось наше новое наступление в Курземе. Но, несмотря на проведенную подготовку, развивалось оно без ожидаемого успеха. Как впоследствии выяснилось, вражеское командование было осведомлено о том, когда и какими силами готовится наступление советских войск в районе Тукумса. Это позволило гитлеровцам своевременно принять необходимые ответные меры, уплотнить на определенных участках боевые порядки своих войск, изготовиться к отражению наших ударов. А ведь известно, насколько снижается эффективность атаки, когда она утратила элемент внезапности.

Тем не менее в ходе дальнейшего наступления советские войска сумели нарастить силу своих ударов, нанести противнику серьезный урон в людях и технике, решительно потеснить его с занимаемых оборонительных позиций.

Отсеченная, прижатая к морю курляндская группировка противника представляла собой силу, в потенциале весьма грозную. К тому же группировка не была изолирована полностью: со стороны моря она имела поддержку флота, получала боеприпасы, продовольствие, медикаменты. Соединениям и частям 2-го Прибалтийского фронта была поставлена задача на уничтожение этой боеспособной группировки. Решительность и суровая конкретность задачи, как известно, были продиктованы тем, что фашистские генералы, командовавшие зажатыми в Курляндии войсками, не желали и разговаривать о сдаче в плен. Здесь шли кровопролитные бои, этот крупный очаг пылал до самого конца войны и позже.

Впоследствии зародилась и приобрела широкую известность в наших войсках молва насчет событий в Прибалтике. Дескать, возвращается маршал Г.К.Жуков из поверженного Берлина и, заслышав стрельбу, спрашивает: «Что за канонада? Ведь война кончилась». А ему докладывают: «Всюду кончилась, а окруженные фрицы не верят - все воюют».