Мы шли по бульвару и встретили поэта Дамоклова. Он хотя еще и не так известен, как мой папа, но уже два раза упоминался в кроссвордах «Огонька» и пишет неплохие демисезонные стихи. У него давно вышло бы собрание сочинений, если бы не пагубное пристрастие к лучшим сортам коньяка. Дамоклов — типичный коньякопоклонник и, даже разделяя строфы в своих рукописях, всегда ставит пять звездочек.

Ходишь по городу и поневоле начинаешь понимать, насколько ты выше окружающей среды. Все что-то делают, шебуршатся, хлопочут… А о чем хлопочут? О мелочах жизни. Один торопится в учреждение, чтобы во-время перевесить табель, другой бежит на рынок за картошкой, третий прогуливает ребенка. Таким людям недоступны тонкости творческой жизни!

…В час ночи мы — я, Кика и Дамоклов — едва выбрались из ресторана на улицу. Нам было безумно весело, из каждого телефона-автомата мы звонили в пожарные части и вызывали пожарников на адреса своих знакомых. Пожарные машины метались по городу, как безумные. Но самое безумно смешное: в то время, когда все машины с нашей легкой руки были в разгоне, где-то что-то на самом деле загорелось!

Так как папа был на даче, мы заночевали на нашей городской квартире. Утром на нас страшно было смотреть. Дамоклов, например, от пьянки так опух, что его лицо не влезало в зеркало… А Кика… Одним словом, я ее уволил…

1 сентября

Дети, в школу собирайтесь!

А я в институт пока подожду. Неделя-другая всегда на раскачку уходит…

3 сентября

Папа дал мало денег… Какое непонимание моих потребностей! Ведь, кажется, ясно: каждый родитель несет ответственность за своего ребенка. Папа породил меня, чтобы доставить себе удовольствие. А удовольствие всегда стоит дорого! Я долго развивал эту мысль, и в конце концов папа, тронутый моим красноречием, выдал мне полторы тысячи, чтобы отметить начало учебного года…

15 сентября

Правильно я сделал, что уволил Кику. Дамоклов говорил: она ноги красит перекисью, дабы не было заметно, что она брюнетка и можно было носить нейлоновые чулки!

Сегодня собрались у нас на даче почитатели папиного таланта: критик Петросянкин, поэт Дамоклов и романист Гурмилло. Писали коллективное письмо в Москву на теперешнего главу областного отделения Союза писателей. Этот невоспитанный человек заявил недавно, что не видит больших достоинств в папиных сочинениях и что, мол, вообще некоторым ценностям надо сделать переоценку. Папа сначала хотел подать в суд за оскорбление, но потом решил, что лучше применить более испытанное средство — коллективное письмо группы писателей. Письмо получилось очень художественное. После этого папа дал обед в честь его авторов. Потом пели песню о нашумевшем камыше на стихи неизвестного поэта.

Познакомился с Марикой. Я был неотразим в новом светло-бежевом костюме, и она влюбилась наповал. Единственно, что меня беспокоило — Марикины свежеокрашенные губы и ресницы. Того и гляди после этой встречи придется отдавать костюм в чистку! А папа в последнее время что-то стал скупиться на капиталовложения в меня…

Тем не менее, провожая Марику домой, в машине я старался казаться нежным и веселым.

29 сентября

Сегодня была гроза. Папа перехватил письмо какой-то девицы, где она осыпает меня упреками. А я даже имя-то ее позабыл! И вот утром папа ворвался ко мне в спальню (у меня после вчерашних семинарских занятий в коктейль-холле в голове какой-то туман) и стал кричать. Вкратце его нотации сводились к следующему: из меня растет развратник и бесчестный соблазнитель, надо вести себя согласно занимаемому высокому положению и т. д. Я немедленно поклялся, что таких случаев больше не будет и что это случилось в последний раз. Тогда папочка прослезился от умиления, поцеловал в щеку и сказал:

— Молодо — зелено, кровь играет… Эх, сам был юным… Я понимаю твой темперамент… И кроме того, может быть, это тоже форма познания жизни…

Сегодня у нас выпивка по поводу открытия художественной выставки. Я вот уже три часа собираюсь, не знаю, как лучше повязать галстук? В виде «кукиша», «летучей мыши», «головки бэби» или «заячьих ушек»? Дамоклов обещал познакомить меня с новым пупсиком — какой-то девочкой Лорой, похожей на Бэтти Дэвис… Любопытно! «Будешь, — говорит, — чувствовать себя с ней, как в Голливуде!»

15 октября

Уволил Лору. Гуд бай! Познакомился с Лерой.

7 ноября

Уволил Леру. Гуд баиньки! Познакомился с Ларой.

20 ноября

Уволил Лару. Гуд!

Познакомился с Лирой.

21 ноября

Уволил Лиру. Бай-бай!

Все надоели…

5 декабря

Сегодня весь день я решил провести за рулем любимой машины.

Гоголь воспел тройку, а я воспою автомобиль!

Эх, авто! Кто тебя выдумал? Знать, состоятельный человек мог тебя приобрести…

Что-то не получается… Ну ладно, в следующий раз додумаю.

…Катался сегодня целый день. Дважды стоял под окнами Симы. Думал, она выглянет, но ничего не добился… И муж ее, кажется, был дома… Разве сегодня выходной?

Вот ведь ирония судьбы! И откуда у этой простушки такой несгибаемый характер? Обыкновенная ткачиха, а держится, как леди Дуглас из «Уэльской гробницы» (там, кажется, Глэдис Пэй в главной роли).

Она просто безнадежно наивна. Я в этом убеждаюсь с каждым днем. Сколько зарабатывает ее муж? Ну, тысячу рублей… Гроши! Я же хочу ее осчастливить, предоставить ей, как говорит Дамоклов, «право тысяча первой ночи», а она даже не хочет со мной разговаривать! Сказывается отсутствие интеллектуального воспитания.

5 января

А я думал, сегодня еще второе число… Здорово выпили под Новый год!

Сегодня папа читал Петросянкину, Дамоклову и Гурмилло первый акт новой пьесы «Свет над Кудеяровом». Все единодушно признали пьесу эпохальной и сверхгениальной. Потом поехали в ресторан «Тянь-Шань», и там вечер кончился, как всегда, пением песни на стихи неизвестного поэта.

25 января

Приходила какая-то старушка. Говорит, что родная и единственная мать соблазненной мной девушки по имени Кира. Я полчаса пытался вспомнить — не мог. Старушка устраивала истерику, хотела видеть папу. Мы ее выгоняли, но она снова возвращалась. Ничего не выходило. Папа с ней встретился. Пообещал, разумеется, меня пропесочить. За ужином была лекция, и я поклялся, как всегда, что буду паинькой и что происшествие с Кирой будет последним…

С горя даже начал писать рассказ — лирическую новеллу:

«Ночь была темна. Не было видно ни зги. Дождь лил как из ведра…» — хорошее пейзажное начало, много настроения.

Папе пока не показывал. Но я знаю, ему понравится: папа любит, когда я пишу.

1 февраля

День рождения папы.

Ура! Я, кажется, вышел из финансового кризиса. Вот как это случилось.

Я подарил папе самопишущую ручку со специальным приспособлением — острым колесиком для отрезания чеков.

Папа у меня все-таки умница: он понял намек единственного ребенка и тут же, не отходя от подарка, выписал мне чек на тысячу рублей! Я теперь спасен дней на пять!

Все было бы хорошо, если б не Сима. Сегодня ровно полгода, как я не могу от нее добиться даже самого обыкновенного свидания без свидетелей. У нее, мол, муж — ну так чего же? Надо быть выше житейских предрассудков!

Позавчера я притаился в своей машине возле ее парадного. Сима меня не заметила, и мне удалось кое-что подслушать.

Она дала свой телефон подруге, и я молниеносно запомнил все цифры. Я очень злопамятен на телефоны!

Сегодня Гурмилло у себя на квартире читал отрывки из нового романа «Забои и штреки». Присутствовали: папа, Петросянкин и Дамоклов. Единодушно было признано: роман эпохальный и гениальный. Поехали в «Тянь-Шань»…

23 февраля

Папе прислали заказ на документальный сценарий о семье матери-героини. Папа увидел в газете снимок семьи Калинкиных — десять детей! — решил писать о них.