В этом контексте очевидно значение сохранения и развития независимых СМИ. Поскольку либерализация СМИ и высвобождение общественной полемики составляют главную часть усилий, прилагаемых арабами ради политических преобразований, чрезвычайно важно, чтобы это получило поддержку мирового сообщества. Однако с арабской точки зрения помощь таким начинаниям, оказываемая извне, имеет двойственный характер. На самом деле, помощь Запада диссидентам в арабском мире раньше оказывалась избирательно. Материальную поддержку и внимание общества как правило получали откровенно проевропейские или проамериканские голоса, что лишь еще больше вредило образу диссидента в восприятии арабского общества. В то время как поддержка самокритичной полемики и защиты свободы мнения обязательны, поддержка со стороны Запада конкретных людей и конкретных воззрений по этой причине редко способствовали расширению горизонтов политической культуры. В восприятии общества арабских стран, поддержка и внимание оказывались не свободе мнения как всеобщему принципу, который привлек внимание международной общественности и получил международную поддержку; вместо этого вмешательство извне в пользу голосов диссидентов в широких кругах воспринималось как преследование корыстных целей стран Запада — и ничего больше.

В недавнем прошлом в арабских СМИ появилось новое явление, которое можно считать отправной точкой апологетики реформ. За последние несколько лет много внимания арабских СМИ было об-. ращено на противоречия, занимающие умы общества стран Европы, описывая эту европейскую полемику, многие арабские комментаторы призывали к критическим размышлениям по аналогичным вопросам, имеющим отношение к политической культуре арабских стран. Споры в европейских СМИ, возникшие вокруг протестов мусульман против публикации карикатур на Пророка, — это самый недавний пример данного явления. Хотя большинство формирующих мнение арабских СМИ писали только о гневе мусульман по поводу, как им казалось, нападения на ислам, несколько арабских комментаторов не упустили возможности подробно проанализировать противоречия, связанные со свободой слова и свободой совести. Хотя эти комментарии по поводу европейской полемики были сосредоточены не столько на Европе, сколько на отсутствии аналогичной полемики в арабских странах, Европа все же была в данном случае отправной точкой, несмотря на противоречия. Аналогично этому, недавняя полемика во Франции по поводу демонстрации религиозных символов в школах или полемика о реформировании иммиграционной политики в Германии дали толчок критическим высказываниям по схожим проблемам, требующим решения в обществе арабских стран. Очевидно, что споры о состоянии мусульманских диаспор в Европе поднимают несколько вопросов, которые не являются ни чуждыми для арабского общества, ни менее противоречивыми.

Арабские апологеты реформ не упускают случая провести параллели, указывая не столько на идеальные европейские или западные модели, сколько на требующие разрешения конфликты. В связи с этим самокритичная полемика в Европе и США — будь то история западного колониализма, традиционные представления о национальном самосознании и культурной самобытности, или о продолжающейся дискриминации по расовому и религиозному признакам — вызывают мощный резонанс в обществе арабских стран. Подталкивание со стороны Запада к таким противоречиям вряд ли сможет опровергнуть теории о заговорах, которые продолжают определять общественную риторику в арабском обществе по сей день. Однако это, возможно, улучшит положение тех, кто подвергает сомнению эти теории.

Примечания

1.  Al-Hayat, 3 Nov. 2002.

2.  Kamaran Karadaghi in a talkshow under the title The Protocols of the Elders of Zion, al-Jazeera, 19 March 2002

3.  См., например, Stefan Wild, Die arabische Rezeption der Protokolle der Weisen von Zion, in Rainer Brunner, Monika Gronke, Jens Laut, Ulrich Rebstock (eds), Islamstudien ohne Ende. Festschrift fur Werner Ende zum 65. Geburtstag (Wurzburg, 2002).

4.  Hussein Abd al-Wahid, The Conspiracy — The Protocols of the Elders of Zion (in Arabic) (Cairo, 2002), pp. 11-12

5.  Al-Akhbar, 12 Nov. 2002

6.  Muhammad Qutb, The Muslims and Globalisation (in Arabic) (Cairo: Dar al-Shuruq, 2000), p. 14

7.  Там же., р. 29

8.  Issam Kamil, The Nudes of Israel on Arab Pavements (in Arabic) (Cairo, n.d. [1997?]), p. 1.

9.  Там же., р. 9

10. Elaph. com, 1 May 2006.

Steven К. Baum

Все началось не с Гитлера и с ним не закончилось. Антисемитские воззрения — часть процесса, продолжающегося тысячелетия, часть социальной мифологии, пронизывающей самое сердце общество. Известно, что наименее эмоционально зрелые люди — самые большие антисемиты и больше всех других исповедуют различные предубеждения. Их легче всего заставить поверить в антисемитские мифы и, вообще, во всякие предрассудки. В то время как одни — злостные антисемиты, а другие имеют своего рода иммунитет против этого предрассудка, большинство людей, обычных людей, живут где-то между этими двумя полюсами. Из сказанного напрашивается вывод о том, что для понимания жизни ненависти в социуме нельзя не учитывать психологический фактор.

ИСТОКИ АНТИСЕМИТСКИХ МИФОВ

Античному императору Клавдию приписывают то, что, вероятно, было первым в истории выражением неприкрытого антисемитизма. Его отзыв о евреях как о «страшной чуме, распространившейся по всему миру», прошел испытание временем и был возвращен к жизни Штрайхером и нацистами спустя приблизительно две тысячи лет. Греческий грамматик Апион описал миф о кровавом навете: «евреи пьют кровь христианских младенцев», вымышленный сюжет, продолжающий заражать большую часть арабского Ближнего Востока в наши дни. То, что евреи вот-вот захватят всю нашу планету, тоже не новость. Повесть о тайной зловещей группировке, повсюду таскающей с собой Талмуд под названием «Протоколы сионских мудрецов» не только легко читается, но еще и прекрасно сочетается с другими историями в общем сюжете. Все, похоже, знают этот сюжет, в особенности благочестивые мусульмане и христиане. На случай, если они запамятуют, есть памятки в форме 450 антисемитских утверждений в Новом Завете и 36 в Коране/Хадите. И для христиан, и для мусульман антисемитизм обоснован; история евреев — это поучительная притча, не устаревающая повесть о народе, отпавшем от благодати. Евреи, виновные до тех пор, пока не докажут свою невиновность, согласно убеждению бесчисленного количества людей, убили Иисуса и даже отвергли пророка Магомета. В исламе куртизанка-еврейка дает отраву Пророку, который три года спустя умирает; в христианстве дышащая ненавистью толпа, исполняя волю Синедриона, требует распять Иисуса. И, несмотря на то, что распятие исполняют римляне, Пилат умывает руки и снимает вину с Римской империи, перекладывая ее полностью на евреев: «Да будет кровь его на нас и на детях наших!» — кричат они. [1]

Неудивительно, что у антисемитизма до 1966 года был даже святой покровитель — Симон, пока проведенное церковью расследование не обнаружило, что история ритуального убийства Симона была сфабрикована. И нет ничего удивительного в том, что люди поверили Гитлеру, когда он сказал: «Борясь с евреями, я совершаю труд во имя Господа». Вполне понятно, отчего число антисемитских преступлений резко повышается во время празднования христианской Пасхи.

Антисемитизм усиливает и сама теология. Если евреи не «за» Бога, значит они «против» Бога или что-то в этом роде — так думают люди. Вскоре слово «еврей» связывается с Сатаной, а за этим следуют обвинения в черной магии и колдовстве. Акценты постепенно смещаются от противления Богу до сопротивления воле Божьей или Природе — антисемитские мифы перешли из богословия в народную культуру. Евреи как анти-Природа стали анти-Фольком (анти-народом) (Volk /нем./ обозначает работящих, простых, богобоязненных христиан); евреи противопоставили себя естественному порядку вещей, якобы обращая вспять все, что естественно, хорошо и подчинено общественному порядку.