Надо отметить, что работать во время болезни она не прекращала ни на один день, занимаясь статьями для журналов и газет и переводами на русский язык западных философских и научных трудов. Исключения составляли те дни, когда она находилась без сознания. Психофизическое лечение проходило очень трудно, но успешно закончилось. Особенно помогла помощь Брата, Джона Кинга, который, как она сообщала друзьям, спасал ею от смерти неоднократно и ранее. Ногу удалось вылечить именно тогда, когда докторами уже было принято решение об ампутации ноги, в которой прогрессировала гангрена. Она все же смогла, как только ей стало лучше, навсегда удалить от себя и Бетанелли, который в конце концов подал на развод, оформленный в мае 1878 года.

Весной 1875 года Блаватская записывает в своем альбоме указание Учителя: "Велено начать говорить публике правду о феноменах и об их медиумах. Теперь-то и начнется мое мученичество! Против меня будут все спиритуалисты вкупе с христианами и скептиками! Да свершится, о М., Воля Твоя!"

Период после излечения был знаменателен получением Елены Петровны от Учителя огромной силы психических токов, помогавших организму окрепнуть, а душе получить новый запас знаний. Она писала сестре: "Не бойся, что я сошла с ума. Все, что я могу сказать — кто-то положительно вдохновляет меня, более того, кто-то входит в меня. Это не я говорю или пишу; это что-то внутри меня, мое высшее и светлое "Я" думает и пишет за меня. Не спрашивай меня, мой друг, о моих ощущениях, я не смогу объяснить, как это происходит. Я не знаю сама! Лишь одно я знаю, что теперь, приближаясь к преклонному возрасту, я стала чем-то вроде кладезя знаний для окружающих… Кто-то приходит и обволакивает меня как бы туманным облаком и выталкивает из меня мое "Я", и тогда я больше не "Я" — Елена Петровна Блаватская — а кто-то другой. Кто-то могущественный и сильный, родившийся в совсем другой части земли; а что до меня, я как будто бы сплю или лежу почти без сознания, не в своем теле, но близко, только нитью связанная с ним.

Тем не менее, временами я все вижу и слышу абсолютно ясно; я полностью осознаю, что говорит и делает мое тело, или, по крайней мере, его новый обладатель.

Я все понимаю и помню так хорошо, что позже я могу повторить и даже записать Его слова… В такие моменты я вижу благоговение и испуг на лицах Олькотта и других и с интересом наблюдаю, как Он почти с сочувствием смотрит на них моими глазами и обращается к ним моими устами. И все же воздействует не моим умом, а своим собственным, обволакивающим мой мозг, как облако. Ах, но я не могу все это объяснить толком".

В другом письме: "Тебе кажется странным, что какой-то Индусский Хозяин так свободно и легко общается со мной. Я вполне могу понять тебя; человек, не знакомый с феноменами такого рода (хотя и не совсем невероятными, но совершенно непризнанными), отнесется к ним с недоверием. По очень простой причине, — такой человек не привык углубляться в подобные вопросы.

Например, ты спрашиваешь, может ли он вселяться в других людей, так же как в меня. Точно я не знаю, но кое-что мне известно совершенно определенно: что человеческая душа (его настоящая живая душа) совершенно свободна от остального организма; что эта душа не приклеена к физическим внутренностям; и что эта душа, которая находится во всем живом, начиная с инфузории и кончая слоном, отличается от своего физического двойника только тем, что, обладая бессмертием, она способна к самостоятельным и независимым действиям. Если его душа непосвященного профана, она проявляет себя во время его сна; душа посвященного адепта проявляется в любой нужный ему момент, подчиняясь его воле. Постарайся усвоить это, и тогда многое станет тебе ясно.

Это было известно, и в это верили с древних времен. Святой Павел, единственный из всех апостолов был посвященным адептом в Греческих Таинствах, прозрачно намекал на это, рассказывая, как он "попал на третье небо" то ли в телесной оболочке, то ли без нее, я не могу сказать "Бог знает". Так же Роде говорит о Петре: "Это не Петр, а его ангел", так сказать, его двойник или его душа. А в Деяниях Святых Апостолов (гл. 8, ст. 39) говорится, что когда Дух Божий поднял Филиппа и перенес его, он не его тело перенес, не его плоть, но его эго, его дух и его душу. Почитай Апулея, Плутарха, Ямвлиха и других ученых мужей — они все намекали на подобные феномены, несмотря на то, что клятвы, данные ими при посвящении, запрещали им говорить об этом открыто. То, что медиумы выполняют бессознательно, под влиянием охвативших их внешних сил, Адепты могут осуществлять по собственной воле…

Что касается Хозяина, я знаю его давно. Двадцать пять лет назад он приезжал в Лондон с принцем Непала, три года назад он прислал мне письмо с индийцем, i который прибыл сюда читать лекции о Буддизме. В этом письме он напомнил мне о многом, предсказанном им ранее, и спрашивал меня, согласна ли я подчиниться ему, чтобы избежать полного уничтожения (из-за врожденного медиумизма Елены Петровны. — О.Б.). После этого он часто являлся не только мне, но также другим людям, и Олькотту; ему он указал стать Президентом Общества, научив его, с чего начать. Я всегда узнаю Учителя и часто разговариваю с ним, не видя его. Как же получается, что он слышит меня отовсюду, и я тоже слышу его голос через моря и океаны по двадцать раз в день. Я не знаю, но это так. То ли он сам входит в меня, я не могу с уверенностью сказать; если это не он, то его сила, его влияние. Только благодаря ему я сильна; без него я ничто".

В июле 1875 года Елена Петровна записывает в альбом: "Из Индии получено указание основать философско-религиозное общество и найти для него название, также избрать Олькотта".

Первое собрание будущего Теософского общества состоялось 7 сентября 1875 года в нью-йоркской квартире Елены Петровны на Ирвинг-плейс, 46, где собралось почти два десятка человек, заинтересованных в изучении древней мудрости Востока. Инженером и архитектором Джоржем Генри Фелтом была прочитана лекция об утраченном каноне пропорций египтян, греков и римлян, встреченная с большим энтузиазмом собравшихся. После окончания лекции Генри Олькотт с согласия Е.П. Блаватской предложил создать новое общество, название, основные принципы и устав которого были согласованы на следующих собраниях. Серьезно обсуждался вопрос названия, предлагалось и египтологическое, и герметическое, и розенкрейцерское и ряд других, но в одном из словарей обнаружилось слово "теософия".

Елена Петровна в работе "Ключ к теософии" так объясняла смысл греческого названия общества: "Это "Божественная Мудрость" (Теософия), или мудрость богов (подобно тому) как (Теогония) — родословие богов. Слово по-гречески означает "бог", одно из божественных существ, но, конечно же, не "Бог" в том смысле, какой ему придают в наши дни. Следовательно, это не "мудрость Бога", как переводят некоторые, а божественная мудрость — такая, какой обладают боги. Этому термину много тысяч лет. Он пришел к нам от александрийских философов, называвшихся "любящими истину", филалетами, от — "любящий", и — "истина". Слово "теософия" датируется третьим веком нашей эры, и в употребление его ввели Аммоний Сакк и его ученики, положившие начало эклектической теософической системе".

Елена Петровна неоднократно объясняла задачи нового общества: "Теософы не могут не приветствовать любое движение, интеллектуальное или сугубо практическое, если его цель — улучшение состояния человечества (человеческого сознания. — О.Б.). Мы — друзья всех, кто борется против пьянства, жестокого обращения с животными, против несправедливого отношения к женщинам, коррупции в обществе или правительстве, хотя в политику мы не вмешиваемся. Мы — друзья тех, кто практикует милосердие, кто пытается хоть немного облегчить страдания бедняков. Но, в качестве теософов, мы не можем посвятить себя исключительно какому-то одному из этих больших дел. Каждый из нас лично вправе это делать, но как у теософов у нас имеется более широкая, более важная и гораздо более сложная работа… Назначение теософов состоит в том, чтобы раскрывать человеческие сердца и разум для милосердия, справедливости и великодушия — свойств, отличающих род человеческий и естественных для того, кто развил в себе эти качества человеческого существа. Теософия учит животного человека становиться человечным человеком; и когда люди научатся мыслить и чувствовать так, как подобает истинно человеческим существам, они и действовать будут по-человечески, и милосердие, справедливость и великодушие станут естественной потребностью всех".