Он взял червяка из моей банки, плюнул на него и прошептал великое рыбацкое заклинание.

Я насадил его на крючок, и закинул удочку. Не прошло и минуты, как поплавок утонул. Через минуту на траве лежал огромный лещ.

Тогда я посмотрел на старика повнимательнее. Сходство было просто поразительным.

Я прошептал:

– Папа, это ты? Но ведь ты же умер!

– Мне дали отпуск.

– Ты пришёл за мной?

– Нет, я хочу ещё увидеть внука. И помочь тебе в рыбалке.

– А почему ты без бороды?

– «Правила внутреннего распорядка».

– Как там?

– Всякое бывает. Но ты помнишь, мне и в прежней жизни было не сладко.

Он немного помолчал, наблюдая за поплавком.

– Не бойся неаполитанца, сынок, он неплохой.

– Кто он?

– Неаполитанец. У тебя опять клюёт!

Я снова стал увлечённо тянуть добычу, это заняло пару минут.

Вытащив рыбу, я повернулся к отцу и хотел сказать ему спасибо.

Но его уже не было.

Никогда ранее у меня не бывало таких снов!

Человеческий мозг не зря называют самым сложным устройством во Вселенной.

Откуда появляются новые картины, мелодии, «святые озарения»?

Какая-то сила, сверху или снизу, копается в наших черепных коробках, что-то там перекладывает, кроит, удаляет. Потом облучает, поджаривает, добавляет специй, а напоследок поливает соусом и посыпает порошком:

«Извольте, граждане Архангелы! Вчера сотворили Микеланжело, сегодня Моцарта, а на завтра готовится Бетховен!»

И вполне возможно, на наше подсознание воздействует не один, а различные операторы: «А вот вам Джек-Потрошитель, Чикатило и Бен Ладен!»

Хотя и у них бывают совместные проекты: Леонардо Да Винчи, Никколо Паганини, Джон Леннон, Оззи Осборн.

Что со мной случилось, что изменилось во мне?

Наркотиков я никогда не употреблял, даже анаши, таблетками не баловался, от курения такого произойти не может, а до белой горячки рановато.

Этот сон говорит, что у меня комплекс вины.

В снах приходят те люди, о которых мы думаем днём. И только в сновидениях они могут высказать нам все свои мысли, знания, советы.

И упрёки.

Я спокойно читал в постели дежурный детектив, когда зазвонил телефон, какой-то неизвестный номер.

– Алло, слушаю.

– Привет, это Дженни. Помнишь, познакомились у Йена? К тебе можно?

Через несколько минут в дверях стояла та красотка. Одета она была в ту же самую маечку, которая подчеркивала её стройную фигурку, а сверху лёгкая кофточка.

Коротенькая юбочка чуть-чуть выше колен, и она без колготок!

Она знала, что очень красива. Ей не надо было даже прихорашиваться. Так, просто поддерживать форму, и она уверенно вошла и сразу осмотрела мою берлогу. Судя по выражению лица, осталась довольна.

Сняв с плеча сумочку, Дженни повесила её на вешалку и села на стул напротив дивана.

Я принёс ей сок, а себе приготовил кофе.

– Извини, у меня не убрано, я никого не ждал, – растерянно пробормотал я.

– Ничего страшного, я и не такое видывала. А где твоя жена?

– Пока не обзавёлся.

– Неужели на тебя никто не клюнул? Всё-таки квартира, а не клоповник, как у Йена. И язычок, как я заметила, у тебя подвешен. Не калека, не урод, мог бы кого-то уже подцепить. Неужели ты никогда не влюблялся?

– Влюблялся, даже вдрызг! Первый раз – в девять лет.

– Ты трахнулся в первый раз в девять лет?

– Нет, конечно! Ты спрашивала о любви. Писал ей записки, сочинял стихи. Носил портфель, как обычно. Она пообещала мне так торжественно: «Вырастешь, женишься, а я приеду к тебе – и испорчу всю твою жизнь!» Но её родители нашли хорошую работу где-то за границей, и они уехали отсюда навсегда. С тех пор ни весточки! Потом всё перегорело. Потом влюблялся ещё раза четыре, но не срослось!

Она закинула ножку на ножку, и загадочно улыбнулась:

– Надеюсь, ты не девственник? А то они такие непредсказуемые! Имела пару случаев, до сих пор смешно. Кстати, жарко очень, можно снять кофточку?

Мне всегда нравились длинные женские волосы, и она опять без лифчика!

Вид её двух выпуклостей под тонкой маечкой мог бы возбудить даже мертвеца.

– Мне говорили, что ты знаешь английский, – продолжила она, выпуская дымок от тонкой сигареты.

– Немного. «Дую пиво эври дей энд кайф лавью».

– Можешь перевести это? Мне надо по работе.

Она достала какую-то бумажку, которая оказалась инструкцией по применению «Виагры». Я перевёл за пять минут и записал всё на листочке. Дженни бегло просмотрела его, и аккуратно спрятала в кофточку.

«Интересно, что это за работа, где нужны такие инструкции?»

– Спасибо! Каждая работа должна быть оплачена, возьми там сумочку.

В сумочке я нашёл плоскую бутылочку малиновой водки и кошелёк. Я нечаянно раскрыл портмоне, и увидел там пачку резинок для взрослых, но и виду не подал.

– Малиновка! Мой любимый размер! Будем пить по-местному или по-русски?

Она в ответ рассмеялась:

– По-русски!

Мы чокнулись с ней и выпили. Дженни слегка сморщилась и закусила нарезанной колбаской:

– Хорошо пошло! Но тут дует, можно пересесть к тебе?

– Можно. Ещё по одной?

– Конечно! Только давай теперь выпьем на брудершафт!

Как и положено, мы перекрутили руки и выпили.

– После того, как выпили, положено поцеловаться!

Она обняла мою шею, и впилась в меня губами. Я не ханжа, а по бабам уже соскучился.

Мы целовались несколько минут, а потом Дженни прошептала:

– Подожди, отпусти меня.

Она скинула маечку, и перед моими глазами открылся изумительный натюрморт из двух небольших полуглобусов. Я не скрывал своего восхищения, и даже присвистнул.

– Нравится? – кокетливо спросила она, туша сигарету.

– Очень!

И она накинулась на меня с новыми поцелуями, а я даже не думал сопротивляться.

Она скинула теперь и юбочку, и стала крутить перед моей мордой своей твёрдой попкой в белых трусиках.

А затем сняла и их.

У меня просто отвисла челюсть: бритое тело, чистые подмышки, идеальные пропорции. Всё именно то, что доктор прописал!

Дженни откровенно наслаждалась моей реакцией и села на мои коленки.

Я повалил её на постель, и мы занялись делом.

Она оказалась опытной и умелой любовницей, и очень ненасытной.

И мы изведали очень много того, что было можно, и немного того, чего нельзя.

Обессиленный и счастливый, я упал на кровать, а Дженни прошептала:

– Теперь немного отдохни! – и уверенно прошла на кухню.

Вдобавок ко всему, она оказалась неплохой кулинаршей! Я раньше и не знал, что пельмени можно не только варить, но и жарить. И простой лук, безо всяких добавок, только мелко порезанный, на сковородке превращался в её руках в изысканное блюдо.

– Тебе рыбу сварить или пожарить?

Я никогда не покупаю сырую рыбу, всегда только приготовленную: мне ужасно лень возиться с ней и сдирать чешую.

– А откуда она там взялась?

– Ты что, не знаешь, что у тебя в морозилке пять прекрасных лещей?

Вчера вечером я положил туда пельмени, но рыбы не было. Опять фокусы Дамиано?

Жареную рыбу Дженни подала со сметаной, и вкус был просто необычайным!

Теперь она ожидала ответного хода.

И мы изведали немного того, что было можно, и очень много того, чего делать нельзя!

Предварительные ухаживания, ожидание с букетом под часами, серенады под балконом?

Ненужные условности, бесполезная трата сил и средств! Время летит быстро, старость не за горами. «Раздевай и властвуй!» – так говорили римляне.

Тогда, у Йена, она мне просто понравилась. Сейчас я уже был почти влюблён.

– А что, если я поставлю один фильм? – загадочно спросила она. – Тебе он понравится!

– Ставь, если это не Фредди Крюгер.