Агнеш из городской ратуши спешила к себе в контору.
На душе у нее было крайне неспокойно. Четыре дня назад мобилизовали и отправили в рабочий батальон ее отца. Старый Чаплар недоумевал, возмущался, он ведь числился строевым, и потом он не еврей и не хромой какой-нибудь, да и возраст позволяет… Но на призывном пункте от весьма доброжелательного писаря Бицо он узнал, что повестку ему вручили правильно. В рабочий батальон отправляют только тех заводских, о ком удалось пронюхать, что они принимали участие в революции 1919 года, были связаны с социал-демократами, профсоюзом или хотя бы дома, за рюмкой вина говорили, что неплохо было бы заключить мир… Жена Чаплара проплакала всю ночь. Агнеш ворочалась в постели и с замиранием сердца думала об отце, которому не сегодня-завтра стукнет пятьдесят лет, но, не глядя на это, его угоняют неизвестно куда рыть окопы, извлекать мины, шагать сотни километров больными, усталыми ногами ради какого-то жалкого Гитлера. Война уже отняла у нее отца, Тибора… Кого же она потребует после этого? Сколько раз будут еще терзать ее сердце? С тех пор как забрали отца, ее ни на минуту не покидало тревожное, жуткое чувство.
А сегодня утром она вела себя в конторе прямо-таки глупо. К чему такая неосторожность? Правда, разговор затеял Паланкаи, но и она не удержалась. Татар тоже все слышал. «Ну что ж, ведь я была права».
Возле книжного магазина Агнеш обычно на минутку останавливалась. Сейчас она тоже невольно замедлила шаг. В окне издательства журнала «Новое время» ее внимание привлекли книги Юлианны Жиграи и Дюлы Шомодьвари. Ей давно уже хотелось прочитать роман «Рейн скрывается в тумане», и она, наверное, прочитала бы его, если бы Тибор не сказал однажды, что не стоит зря утомлять глаза. Очень уж заманчиво название у этой книги! Все равно, что роман Жолта Харшани «Играй, играй, труба, зорю». Одно это название уносит человека в далекие времена Зрини… А еще неплохо было бы прочитать роман Бене Карачони «Путешествие по серой реке», она с Тибором как-то видела его. Название книги сулило что-то приятное, возбуждало желания и смутные, тревожные чувства.
Агнеш оторвалась от витрины и заспешила по тротуару. Навстречу ей шел стройный мужчина в сером костюме и с портфелем в руках. Казалось, он смотрел поверх нее таким смущенным и испуганным взглядом, будто там, за книжной лавкой, видел на горе Геллерт по меньшей мере шабаш ведьм.
Агнеш невольно оглянулась.
У обочины тротуара стояла закрытая легковая машина цвета кости. Она, по-видимому, только что остановилась, так как раньше ее там не было. Из нее выскочили два немца, сидевшие рядом с шофером, а из задней дверцы двое вооруженных в гражданском платье. Один из них подошел к Агнеш, а другой окликнул мужчину:
— Ваши документы.
Агнеш полезла к себе в портфель, спокойно достала удостоверение военного завода и подала его.
— Имя матери?
— Мария Шомоди.
— Год и место рождения?
— Тысяча девятьсот двадцать второй, Эршекуйвар.
— А куда вы сейчас ходили?
— В ратушу.
— Так вот, ступайте себе быстрее и не слоняйтесь без дела, — нагло бросил штатский постарше, белокурый мужчина с багровым носом. У него были до того светлые волосы, что почти не было видно бровей, из-под которых выглядывали красные глаза.
«Ой, какой же он противный», — подумала Агнеш.
Мужчина возвратил ей удостоверение и направился к другому задержанному, который пришел в некоторое замешательство.
— Ну, в чем дело? — спросил белобрысый, и Агнеш почувствовала, что назревает какая-то беда, что здесь что-то не в порядке. Она понимала, что надо скорее уходить, и тем не менее была не в силах сдвинуться с места.
Мужчина в сером костюме наконец дал свое удостоверение. Штатский начал его перелистывать.
— Я доктор Янош Ленарт, инженер-текстильщик.
— Это я вижу. Только желтую звездочку забыли повесить. Пойдешь с нами.
— Позвольте, она у меня нашита на пиджаке… пожалуйста, — и он стал расстегивать легкий пыльник.
— Хорошо еще, что не на брюхе вытатуировал, паршивый еврей. Пошли.
— Я спешу на работу.
Другой штатский, восемнадцатилетний брюнет с узенькими усиками, со всего размаху ударил инженера по лицу. Агнеш увидела на безымянном пальце бьющего массивное, сверкающее золотом обручальное кольцо с зелеными скрещенными стрелами вместо вензеля. Инженер застонал, схватился руками за лицо, из его носа потекла кровь. Штатские подхватили его с двух сторон и повели к машине. Немцы молча смотрели ка происходящее и одобрительно кивали головами. Машина тронулась с места и помчалась в сторону площади Йокаи.
Что произошло? Агнеш снова и снова восстанавливала в памяти всю эту сцену. А если бы ее удостоверение оказалось не в порядке? Неужто ее тоже втащили бы в машину и увезли? Но куда? В тюрьму? На принудительные работы? На виселицу? Неужели это так просто делается?
А люди торопливо шли по улице дальше, словно ничего не замечали.
— Агнеш! Агнеш! Агнеш! Ты что, не слышишь? Я уже три раза окликнула тебя…
Следом за Агнеш, задыхаясь, бежала растерянная, встревоженная Терн Мариаш, практикантка из бухгалтерии.
— Это ты, Терика? Что случилось?
— О. если бы ты только знала, если бы… — выдавливает из себя Тери, с трудом переводя дыхание.
— Отдышись.
— Агнеш, не вздумай возвращаться в контору, боже упаси. За тобой пришли.
— Кто?
— Немцы.
— За мной?
— Ну… из военной комендатуры… потому что швабы, когда Татар позвонил…
— Тери, я ничего не понимаю…
— Отойдем куда-нибудь… Вот сюда, за ворота, я объясню.
Они зашли во двор доходного дома. Посреди двора привратница мыла каменные плиты, не обращая на вошедших никакого внимания.
— Татар говорил с кем-то по телефону и сообщил твой домашний адрес. Затем велел Варгаш отнести письмо полковнику Меллеру. Копию Добраи отправила почтой, я сама видела, она была адресована Сючу… Вот посмотри, я прихватила копирку…
И Тери достала из своей сумочки сложенную вчетверо копирку. На блестящей, черной бумаге виднелись светло-серые, блеклые отпечатки букв. Неразборчивый текст доноса сливался с другими текстами.
— Погоди… попробуем с зеркалом.
Теперь знаки стояли в обычном порядке и читать стало легче. «Учитывая датированный вчерашним числом ваш заказ… мы не можем взять на себя поставку…» И тут Агнеш увидела свое имя. «По всей очевидности, коммунистка… ее отец в девятнадцатом году…»
— Боже мой! Тери, да ведь это же неправда! Я этого не говорила… я никогда не упоминала Маркса. Клянусь тебе, что и в руках не держала такую книгу…
Тери Мариаш пожала плечами.
— Я не знаю, Аги. Мне только стало очень жаль тебя… Не ходи домой, они, наверное, уже и там ищут…
— Но что же мне делать?
— Я не знаю. Право, не знаю. Может быть, у тебя есть какие-нибудь родственники или знакомые, у которых ты смогла бы прожить несколько дней? Может быть, его превосходительство поговорит с комендатурой, он тебя очень любит… Я могла бы пригласить тебя к себе, но мы живем в университете…
— Нет… я что-нибудь придумаю.
— Если я узнаю что новое, положу после обеда вот сюда, смотри, за эту решетку, записку.
— Большое тебе спасибо, большое спасибо.
Агнеш обняла и поцеловала Тери Мариаш и провожала ее взглядом до тех пор, пока поспешно удаляющаяся девушка не свернула на улицу Хайош. Она смотрела на нее как на какое-то сверхъестественное чудо, которое принадлежит к давно исчезнувшему миру. А не снилось ли ей все это? Неужто она и впрямь видела те строчки? И действительно ли ее ищут? А если да? Что они с ней сделают, если она вернется в контору? По крайней мере она могла бы разоблачить всю эту ложь.
Но тут же ей вдруг вспомнился доктор Ремер, убитый каменотес Иштван Хомок, инженер, у которого не было на плаще желтой звезды, кисет капитана Декань… Вспомнились фотографии и вопросы Татара и Паланкаи сегодня утром. Ну, конечно же, это была ловушка, они заранее приготовили вопрос о военном положении, хотели поймать ее на слове… А она, глупая голова, спорила с ними. Нет, в контору ей заказана дорога. Но куда же идти?
