Фурд взглянул на Кир и Смитсона:

— Пожалуйста, начинайте процедуру запуска.

Из малых отсеков, расположенных на носу корабля, выскользнул рой крохотных объектов. А из трюма корабля вынырнул один-единственный предмет, другой формы и размеров, и по строго вертикальной траектории рухнул в атмосферу планеты. По случайно выбранным орбитам вокруг Гора 5 полетели обычные ракеты. А вот вниз направился «удушитель».

Обычно так называли миниатюрное оружие ближнего боя, сконструированное для проникновения в корабль противника и уничтожения атмосферы внутри; снаряды поглощали любой газ и оставляли после себя совершенный вакуум. Объект, собранный Смитсоном, в какой-то мере походил на большой и дальнобойный «удушитель», но предназначался не для Нее. По крайней мере, не напрямую.

Ракеты запустили с шумом и светом, а вот сюрприз выбросили из трюма тихо. Никто не верил, что благодаря такой конспирации Она не сможет засечь запуск «удушителя» — о превосходстве «Веры» в технологиях сканирования и перехвата сигналов знали все, — но они все равно попробовали. Более того, никто на «Чарльзе Мэнсоне» не рассчитывал, что хоть одна ракета дойдет до цели, но то, с какой скоростью Она засечет их, как отреагирует, чем встретит, будет чрезвычайно поучительно.

Сначала Фурд даже загорелся идеей запустить двадцать девять ракет и назвать каждую в честь одной из систем Содружества.

— Я не думаю, что это хорошая мысль, коммандер, — сказала Кир.

— Почему же?

— «Вера» их собьет. И мне придется рапортовать, что Гор уничтожен, Анубис уничтожен, Альфа Центавра уничтожена, Баст уничтожена, Сириус уничтожен… И как это будет звучать?

Именно поэтому Фурд и решил так сделать, ему нравилась ирония замысла. Правда, теперь он заметил, как внимательно к разговору прислушивается Джосер.

— Хорошо, я понимаю, что вы имеете в виду.

— …Изида уничтожена, Орел уничтожен, Вега уничтожена…

— Да, все ясно. Просто перечислим их, Кир.

— От одной до двадцати девяти, коммандер?

— От одной до двадцати восьми. Одну ракету придержите. — Он взглянул на Джосера. — Содружество всегда что-нибудь придерживает.

«Удушитель» падал в сгущающемся атмосферном супе Гора 5 сквозь багрянец, пурпур и охру. У него были двигатели, но он не походил на ракету. Он должен был полететь к «Вере», но не попасть в Нее. На самого противника были направлены не действия «удушителя», а только их последствия.

Смитсон изобрел и построил снаряд в спешке и, разумеется, не протестировал. Насколько все знали, никто и никогда не использовал ничего подобного. Устройство могло не сработать или сработать, но быть уничтоженным «Верой». Такой вариант, как и в случае с ракетами, давал возможность увидеть вблизи, на что Она способна. А если бы конструкция и вовсе не запустилась, то, возможно, заставила бы противника сомневаться, настоящая это была неудача или, напротив, двойной обман.

На экране «удушитель» начал светиться. Фурд наблюдал за тем, как он падает все глубже и глубже, пока завивающаяся спиралями атмосфера планеты не поглотила его.

— Коммандер, мы получили первое подтверждение, — спустя несколько минут доложила Кир.

— Благодарю вас.

По программе «удушитель» должен был спуститься в средние уровни атмосферы Гора 5, передать оттуда сигнал на «Чарльз Мэнсон», затем включить двигатели и по низкой орбите примерно за десять часов добраться до точки прямо под Ней.

Снаряд походил на большую матовую сферу из тяжелых, перекрывающих друг друга металлических пластин и мог выдержать давление средних слоев атмосферы газового гиганта. Внутри конструкции таились сотни небольших «удушителей» и грубое, но мощное термоядерное устройство. Оказавшись прямо под «Верой», она должна была послать второй сигнал, после чего срабатывал заряд, и усиленные действием взрыва «удушители» поглощали часть атмосферы Гора 5, создавая временный вакуум, длинную и узкую зону, направленную вверх, к «Вере». В теории туда должен был ринуться жидкометаллический водород из нижних слоев атмосферы. Конечно, газ спешно заполнил бы пустоту, но к тому времени громадное количество жидкого металла, приобретя значительное ускорение, направилось бы прямо к Ней, и безвоздушное пространство превратилось бы в гигантскую пушку Гаусса протяженностью в несколько миль.

«Удушитель» мог не сработать; или сработать, но промазать; или все могло сложиться удачно, но Ее защитные поля — отражатели — сдержали бы атаку. Как бы ни повернулось нападение, оно станет уникальным, достойным и Ее, и Смитсона. Если «Вера» уцелеет, чего Фурд ожидал, то при любом исходе маневр Ее удивит. Конечно, если то, что жило внутри Нее, вообще могло удивляться.

Джосер еще больше пригасил свет, идущий от экрана, время шло тихо; чтобы достичь цели, ракетам и «удушителю» понадобится десять часов. Один за другим все офицеры мостика закончили рутинные дела, общение с другими членами экипажа постепенно сошло на нет. Относительно Гора 5 «Чарльз Мэнсон» висел в покое; он не принимал передачи снаружи, а его отсеки были изолированы друг от друга, как и те, кто находился на борту.

Он ждал, спокойный и непобедимый. Пока его части верили, что не нужны друг другу, пока не заботились друг о друге, целое было невозможно разрушить.

Целый час прошел без каких-либо происшествий.

— Каанг, — сказал Фурд, — если хотите отдохнуть, то лучше сделайте это сейчас. Вы нам понадобитесь позже, когда ракеты доберутся до Нее.

— Спасибо, коммандер, но я лучше останусь. Возможно, Она не станет ждать.

— Может пройти несколько часов, — ответил Фурд, не сдержав раздражения. — И вы собираетесь управлять кораблем вручную?

— Да, коммандер. Вы знаете, что мне так удобнее. Я быстрее компьютеров.

Она говорила так, словно давала какие-то указания по хозяйству; если Каанг и имела хоть какое-то мнение по любому другому поводу, то выражала его с гораздо большим сомнением и почти всегда оказывалась неправа. Фурд ничего не ответил, только подумал: «Что бы ни имелось в запасе у „Веры“, такого пилота, как Каанг, у Нее нет. Ни у кого нет, даже у остальных восьми „аутсайдеров“».

Совершенно неожиданно он быстро обменялся взглядом с Кир и понял, что они оба сейчас вспоминают о том дне, когда Каанг стала частью их команды.

Хотя он мог летать в планетарной атмосфере, «Чарльз Мэнсон» — как и все девять «аутсайдеров» — построили и оснастили на земной орбите ради сохранения секретности. После первого испытательного полета его держали в околоземном пространстве для решающего испытания с пилотом. Когда Каанг привез орбитальный «челнок», они уже знали о ее репутации, но сильно разочаровались, стоило милой и непримечательной девушке взойти на мостик и доложить о заступлении на службу.

После обычных формальностей Каанг неуверенно улыбнулась Фурду, заняв свое место, и напомнила ему — неуместно, как казалось тогда, — что это будет решающий испытательный полет. Тахл, временный пилот, предложил познакомить ее с управлением, но она вежливо отказалась; сказала, что если Фурд позволит, она бы приступила к выполнению задания немедленно. Коммандер согласился, а потом случилось нечто невероятное. Каанг вывела корабль с орбиты и управляла им так, словно в ее руках был не тяжелый крейсер в шестнадцать сотен футов длиной, а одноместный истребитель. Под ее управлением «Чарльз Мэнсон» крутился и кувыркался, вертелся и скользил, разворачивался на месте и чуть ли не выворачивался наизнанку. Она переключалась от ионного двигателя к магнитному, а затем к фотонному, ядерному и снова ионному, от девяноста процентов сбрасывала скорость до полной остановки, а потом резко набирала обратно так, что казалось, будто корабль вот-вот столкнется сам с собой. Она играла на «аутсайдере», как виртуоз на совершенном инструменте, на высочайшем уровне исполнения, неимоверно близко подойдя и к совершенству корабля, и к его разрушению. Каанг показала всем, какой может быть жизнь «Чарльза Мэнсона», и два часа выдерживала идеальный баланс между ее воплощением и небытием. Ее полет казался одновременно возвышенным и страшным. А когда все кончилось, она снова принялась смущенно улыбаться и неуклюже говорить банальности.