– Утром я познакомился с ним. Что с ним случилось?

– Тот полицейский ранил его в спину. Я думаю, у него внутреннее кровотечение. Если не привести к нему врача, он может умереть.

– Вы разбираетесь в медицине?

– Я работала добровольцем в больнице.

– Тогда почему они не отвезут его к врачу? В таком месте, как Бауман-Ридж, врачей должно быть достаточно.

Из шеренги вышла высокая блондинка, добрых пяти с лишним футов ростом, одетая в сползшие на бедра джинсы и свободную рубаху. В руках она сжимала автоматический пистолет. Глаза у нее были голубые, яркие и слегка сумасшедшие.

– Мы не можем отвезти его в город, – объявила она. – Люди, которые там живут, хотят, чтобы он умер. Им хотелось бы, чтобы мы все умерли.

– Ни один врач…

– Любого врача можно заставить.

– Это Джан, – сказала Таня, – она вторая после Конрада в команде.

– И как я вписываюсь в ваш сценарий? – поинтересовался Джерико.

– Ты пойдешь в город и приведешь врача, – ответила амазонка. – И захватишь все необходимое, чтобы оказать Конраду помощь, но так, чтобы по твоим следам не пришла целая армия полицейских.

– А если я не соглашусь вам помочь, мадам Президент?

– Не шутите так, Джонни! – неожиданно резко ответила Таня.

– Извините, но многое кажется мне несколько несообразным. Я должен пойти в город и привести сюда врача – так, чтобы об этом не узнала полиция или добровольцы из отрядов самообороны?

– Да, – ответила Джан.

– А почему вы думаете, что я сразу же не отправлюсь прямо в полицию? Вспомните, что я только что принес в дом раненого полицейского. Вспомните, я видел, что случилось с Алексом Бауманом. Так почему же вы думаете, что я не приведу сюда первого попавшегося полицейского?

Светловолосая амазонка обернулась к Тане:

– Из-за нее.

– Она останется заложницей?

Блондинка кивнула и ответила с устрашающей уверенностью:

– Конрад должен выжить.

– Как давно он в таком состоянии?

– Час.

– И вы только теперь собрались оказать ему помощь?

– Мы отправили в город Дэвида.

– Добрый старина Дэвид, – кивнул Джерико. – Значит, он сбежал от вас? У него есть такая манера.

– Его могли арестовать, – возразила Джан.

– Тогда он расскажет, где вы находитесь.

– Никогда!

– Моя дорогая, они ведь знают о вашем существовании. Рано или поздно они все равно придут.

Джан сняла пистолет с предохранителя:

– Пусть приходят. Но сначала ты пойдешь за врачом. Конечно, если тебе наплевать, что будет с Таней…

– Я думаю, вам следует кое-что знать, Джонни, – послышался Танин голос. Она снова поразила Джерико – в ее голосе совсем не было страха. – Они не убивали Алекса Баумана.

– Вы знаете, что с ним случилось?

– Дэвид рассказал нам, – ответила Таня.

Джерико перевел холодный взгляд на амазонку:

– Что именно рассказал вам Дэвид?

– Что вы вернулись вместе и собирались переодеться, чтобы ехать на аукцион. Дэвид сказал, что сын Баумана, Томми, пообещал одолжить ему галстук. Он уже переоделся и зашел в комнату мальчика за галстуком.

Джерико вспомнил приоткрытую дверцу шкафа, где висели галстуки. Наверное, все так и было.

– Он описал то, что увидел на кровати, – спокойно продолжала Джан, – Баумана, привязанного за руки и за ноги, голого и растерзанного. Он подумал, что это сделали мы. Его первым побуждением было нам помочь. В конце концов, он такой же, как мы. Он решил дать нам время, чтобы мы успели скрыться, сбежал вниз, распорол ваши шины, обрезал телефонный провод и отправился в лес. Выйдя на нас, он рассказал, какие меры предпринял, чтобы лишить вас возможности немедленно вызвать подмогу. Только мы не имеем отношения к тому, что случилось с Бауманом. Мы не можем двинуться с места из-за Конрада.

– Мне знаком этот автомат, – заметил Джерико. – Не далее как сегодня утром я сам держал его в руках. Я вижу, что вы прихватили в доме и другое оружие.

– Да, мы заходили в дом, – согласилась Джан, – и взяли там оружие. Нам даже пришлось слегка поколотить Баумана, но мы его не убивали.

– Как сильно вы его поколотили?

– Мы наблюдали за домом и видели, как от него отъехали три битком набитых машины. Мы решили, что все уехали на аукцион. Таня предложила сходить и поискать какие-нибудь лекарства. Нам нужны были бинты и что-нибудь, чтобы обработать рану у Конрада, и, может быть, еще какие-нибудь болеутоляющие средства. Мы вошли в дом и внезапно обнаружили, что там остался Бауман. Нам пришлось вывести его из строя. Мы оглушили его, поколотили и привязали к стулу в кабинете, нашли на кухне кусок бельевой веревки. Пока одни искали лекарства в ванных на втором этаже, остальные забрали из кабинета оружие и боеприпасы. Перед домом стояла машина с ключами. Мы погрузили в нее оружие и поехали в лес. Остальные понесли лекарства. Баумана мы оставили в кабинете привязанным к стулу в полном сознании и предоставили ему возможность вопить сколько угодно после нашего отъезда. Он был жив, и серьезных ранений у него не было.

– А зачем вы принесли туда раненого полицейского с шарфом?

Губы Джан искривились.

– Это тот мерзавец, который ранил Конрада.

– Час назад?

– Он спустился с холма, со стороны усадьбы Уолтура, – продолжала Джан. – С ним никого не было. Наткнувшись на нас, он начал стрелять и ранил Конрада в спину. Мы бросились на него, но опоздали. Тогда мы оставили его подыхать, но потом подумали, что он еще может оказаться полезным. – Она перевела дух. – Так что у тебя есть выбор, Джерико. Или ты приводишь нам врача, но так, чтобы за тобой не проследила полиция, или молись за себя и Таню.

Это не было детской игрой в полицейских и гангстеров. В свое дело они верили с религиозным фанатизмом. Ставкой в их игре были жизнь и смерть, и слова амазонки не оставляли в этом никаких сомнений. Джерико ни на миг не усомнился в том, что у него именно такая альтернатива.

– Мне бы хотелось переговорить с Таней с глазу на глаз, прежде чем я дам ответ.

– Говори, но мы не можем тратить время, и разговоры с глазу на глаз у нас не приняты.

Джерико шагнул навстречу Тане, и оба парня, что стояли по обеим сторонам от нее, позволили ей приблизиться к нему. Она прикоснулась к его руке холодными пальцами и подняла на него свои темные глаза, в которых он не заметил ни малейшего страха.

Он заговорил, понизив голос, но десяток хиппи все же слышали его слова:

– Как вы здесь оказались?

– Сначала давайте вернемся к нашему разговору там, в городе. Между вами и Лиз Бауман действительно ничего не было?

– Ради всего святого, Таня, какое это имеет значение?

– Имеет.

– Ничего не было.

Она стиснула его руки в своих ладонях:

– Я хотела сразу уехать домой, в Нью-Йорк, мне не хотелось возвращаться к Бауманам. Но после полудня ни поезда, ни автобусы не ходили. Нанять машину мне не удалось. Я не могла даже взять такси до ближайшего города, чтобы там попытать удачи. Потом я увидела, как вы с начальником полиции направляетесь в усадьбу Уолтура. Я поняла, что мне необходимо поговорить с вами еще раз. Делать было нечего, и я пошла пешком назад к Бауманам. К полудню я уже миновала ворота и шла по шоссе. Тут меня внезапно окружили эти люди и увели в лес.

– Они хорошо обращались с вами?

– Да, – она грустно улыбнулась, – но я никогда в жизни так не пугалась. Когда меня привели сюда, я увидела раненого полицейского и Конрада. Они, видимо, не знали, что делать с Конрадом. У меня есть некоторый опыт в оказании первой помощи, и я предложила свои услуги. У него ужасная рана. Я попыталась остановить кровь своим шарфом. Потом кто-то из хиппи, наблюдавших за домом, сообщил, что все уехали, очевидно, направились на аукцион. Тогда я предложила пойти в дом за какими-нибудь лекарствами. Я думаю, что они сказали правду насчет Баумана, Джонни, потому что те, кто был в доме, именно так и рассказывали оставшимся.

– Они принесли что-нибудь для Конрада?