– Вы ничего не заметили в лесу? – спросил Шеннон.

– Ничего. – Джерико размял затекшие руки и плечи, потом вынул из кармана окровавленный шифоновый шарф. – Таня у них.

– Где ты это нашел? – воскликнул Боб Уилсон.

– В кармане у полицейского. Возможно, он видел ее, но, может быть, нашел шарф случайно.

Шеннон, осматривавший полицейского, распрямился:

– Он ничего нам не расскажет, если мы не сможем срочно раздобыть для него врача. – Он взглянул на шарф в руках Джерико. – Крови много.

– Не понимаю, – сказал Уилсон. – Если эти ребята задумали убивать полицейских, то почему они позволили нам спасти этого человека?

– Не знаю, – ответил Джерико, – но уверен, что Таня у них и ей грозит опасность. Я собираюсь идти за ней.

– Не валяй дурака! – воскликнул Уилсон.

– Если бы ты знал, что я ранен, но еще жив, неужели ты бросил бы меня умирать?

– Конечно нет.

– Я пойду на разведку. – Он подошел к помощнику Шеннона в сползающей портупее. – Вы не одолжите мне ваше снаряжение, старина?

Помощник расстегнул плотно набитый патронташ и протянул его Джерико.

– Револьвер? – обратился он к Шеннону.

– Я могу приказать вам остаться, – ответил тот.

– А я могу не подчиняться вашим приказам. Могу я взять револьвер?

Он уже застегнул на себе портупею с патронташем.

– Что, если воспользоваться задней дверью? – предложил Уилсон. – За этим выходом они могут наблюдать.

– Если бы они хотели меня подстрелить, то сто раз могли это проделать. Но на всякий случай прикрой меня, старик.

– Если хочешь, я могу пойти с тобой, – ответил Уилсон.

– Можешь попытаться потом, если у меня ничего не выйдет. – Джерико протянул руку к Шеннону. – Револьвер.

Шеннон неохотно отдал ему оружие. Джерико проверил обойму и взвесил револьвер на руке.

– Вы делаете глупость, но все-таки желаю вам удачи, – произнес Шеннон.

У двери путь Джерико преградила Лиз. Она коснулась его руки, и он почувствовал, что ее ладонь холодна как лед.

– Вы не обязаны так рисковать собой.

– Я придерживаюсь другого мнения. – И Джерико взглянул в ее испуганные голубые глаза. – Вы нужны мальчику, но вам придется приложить немало усилий, чтобы снова завоевать его. Теперь отец выглядит в его глазах невинной жертвой, в некотором роде героем.

– Он не поверит…

– Постарайтесь рассказать ему правду, какой бы она ни была. – Джерико шагнул мимо нее на террасу.

Над лесом поднималась голубоватая дымка. Было около трех часов – самое жаркое время жаркого летнего дня. Револьвер Джерико сжимал в правой руке. Он не был таким скорым на руку, чтобы стрелять прямо из кармана или из кобуры. Снова перед ним простиралось открытое пространство, которому, казалось, нет конца. Он помедлил, пытаясь составить маршрут. Слева от него рос вечнозеленый кустарник, впереди была живая изгородь из самшита. Он может добежать до «мерседеса», воспользоваться им как временным укрытием, оттуда перебраться к кустарнику, потом к живой изгороди – и в лес. Он глубоко вздохнул, еще раз обернулся на дверь, где за сеткой виднелось бледное лицо Лиз, улыбнулся ей и пошел.

Перебежав голубоватую подъездную дорожку, Джерико на мгновение скрючился за машиной. Из лесу не доносилось ни звука. Он поднялся на ноги и побежал, пригибаясь и петляя, по направлению к кустарникам. В лесу по-прежнему было тихо. Он добрался до живой изгороди и через мгновение оказался на опушке леса. Прислонившись к стволу огромного дуба, Джерико прислушался. Полная тишина, если не считать птиц, которые возились в верхних ветвях. Джерико заметил дрозда, кружившего над деревьями и сердито кричавшего на кого-то, кого Джерико не было видно. Он переложил оружие в левую руку и вытер о брюки взмокшую ладонь.

Стоя под деревом, он попытался обдумать свое положение. Если лес был действительно полон хорошо вооруженных хиппи, то у них есть масса возможностей убить его. Но постепенно у него начало зарождаться ощущение, что он делает именно то, чего они ожидают. Может быть, шифоновый шарф, засунутый в карман полицейского, служил своего рода приглашением? Возможно, они собирались захватить его в заложники, как некоего безмозглого сэра Галахада, который непременно ринется на спасение попавшей в беду прекрасной дамы. Если это так, то они рассчитали его реакцию со сверхъестественной точностью.

Он поднял голову и посмотрел на кружащего над ним рассерженного дрозда. То, что привлекло внимание птицы, находилось ярдах в тридцати от Джерико, за поросшим елями и соснами кряжем.

Утром было по-другому. Тогда у него был только один противник. Теперь же, в разгар дня, у него не было шансов спрятаться от целой армии. Что бы они ни задумали, он не мог избежать своей участи.

Джерико снова взглянул на сердитого дрозда, засунул револьвер в карман пиджака и направился прямо к тому месту, где начинался кряж, над которым кружила птица. Он ступал намеренно тяжело, стараясь производить как можно больше шума.

Поднявшись на пригорок, Джерико заметил внизу небольшую полянку. Разъяренный дрозд носился теперь прямо над его рыжей головой. Через мгновение Джерико стало ясно, что растревожило птицу. На дальнем конце поляны лежал мужчина. Впрочем, мужчина ли это? На лежащем была выцветшая одежда в серо-голубых тонах – сероватая рубашка и голубоватые джинсы. Из-за рыжеватых волос, доходящих до плеч, и юного возраста невозможно было определить его пол. Лицо человека было обращено в противоположную сторону, к тому же он был слишком далеко, чтобы Джерико мог разглядеть черты лица. Человек спал или был мертв.

Джерико медленно вышел на середину лужайки, от чего дрозд почувствовал себя оскорбленным до глубины души. Джерико взял правее и узнал лежащего. Это оказался Конрад, бородатый предводитель коммуны. Его лицо, обрамленное бородой, было пепельно-серым.

Джерико шагнул к нему и вдруг обнаружил, что его одиночество нарушено. Поляна заполнилась юношами и девушками – их было человек тридцать. Они выходили отовсюду, и кольцо вокруг него сжималось. Каждый держал в руках оружие. Из толпы вышла девушка и склонилась над Конрадом. Она приподняла его голову, положила ее себе на колени и тихо, по-матерински заворковала над ним.

Вслед за этим Джерико увидел Таню. По обеим сторонам от нее стояли два парня. Несмотря на перепачканное грязью и кровью белое платье, она была жива и невредима.

– Я говорила им, что вы не придете, Джерико, – спокойно и сдержанно сказала Таня.

– С вами все в порядке?

– Как видите.

К Джерико подошли две девушки в джинсах. Одна из них держала в руках винтовку из коллекции Баумана.

– С револьвером придется расстаться, – сказала вторая.

– Откуда вы знаете, что у меня есть револьвер?

– Мы видели, как ты положил его в карман.

Они следили за каждым его шагом. Они и сейчас не спускали с него напряженных и недоверчивых глаз. Джерико подумал о том, сколько пальцев дрожит в этот момент на спусковых крючках. Он медленно сунул руку в карман, достал револьвер и протянул его девушке рукояткой вперед.

– И патронташ тоже.

Он отстегнул патронташ и кобуру и тоже отдал ей. Казалось, круг вооруженных людей сомкнулся плотнее. Их лица были враждебными. Только Таня составляла исключение, но, в испачканной одежде, лишенная своей обычной безукоризненности, она казалась такой же юной, как окружавшие их хиппи. Джерико отметил, что девушек в толпе было больше, чем юношей. Однако они казались ему более взрывоопасными.

– Меня попросили объяснить вам, зачем вы здесь, – сказала Таня.

– Я сам знаю, зачем я здесь. Я пришел за вами.

– Из-за шарфа?

– Конечно. Я понял, что должен прийти.

– Я не ожидала, что это сработает. Не уверена, должна ли я чувствовать себя польщенной или вы поступили бы так даже из-за потерявшейся кошки.

– Ближе к делу! – раздался рассерженный девичий голос.

В толпе послышался одобрительный ропот.

– Дело в том, что Конрад тяжело ранен, – объяснила Таня, показав на человека, явно в бессознательном состоянии лежавшего на коленях склонившейся к нему девушки. – Конрад – предводитель их группы, Джонни. Он…