Увы, находиться в Аниоре постоянно не получалось — в Нианге хватало своих проблем, и перекладывать их на плечи Номеллы как-то не получалось. Кроме того, оставаться наедине с любимым мужчиной с каждым разом становилось все труднее и труднее — жена Мериона Евгения, чувствуя в ней конкурентку, старалась не оставлять мужа одного. В общем, погостив при дворе короля Ольгерда недельки две-две с половиной, расстроенная до глубины души королева приказывала седлать лошадей и отправлялась в обратный путь. Чтобы, выехав за ворота Аниора, начать мечтать о возвращении.

Ланина, сопровождающая ее во всех поездках, напрочь отказывалась ее понимать — по ее мнению, надо было либо волочь «этого слепого и бесчувственного самца» в кровать, либо посылать его куда подальше и искать другого кандидата для приложения своих чувств.

Увы, решиться на первое у королевы не хватало духа, а о том, чтобы вырвать из сердца поселившуюся там любовь, не было и речи: казалось, что ее чувства усиливаются с каждым прожитым днем, и сделать с ними что-нибудь было просто невозможно…

Нельзя сказать, что королева не пыталась отвлечься — охота, рейды на архипелаг Сотни Клыков, где снова поднимала голову пиратская вольница, и ночи с подобранными Ланиной «фаворитами» создавали иллюзию полноценной жизни, но в душе — лгать самой себе у королевы не получалось — она жила по-настоящему только тогда, когда находилась в Аниоре. А здесь, в Лиуроне, ей было скучно, грустно и одиноко. И короткие интрижки, на которые она соглашалась после длительных уговоров близких подруг, увы, отдохновения не приносили…

Ну, и нафига я согласилась? — привычно вворачивая в мысли любимые слова Глаза, подумала королева. — Снова чувствую себя, как…

— Ваше Величество! Графиня Номелла просит уделить ей толику вашего времени… — на лице часовой, заглянувшей в ее спальню, играла довольная улыбка: девушка явно гордилась очередной «любовной победой» своей королевы.

Увидев эту улыбку, Шеина с трудом удержала рвущийся из горла рык: ее настроение ухудшалось с каждой минутой, и скоро грозило ввергнуть ее в очередную депрессию.

— Пусть зайдет в купальню… — заставив себя подняться с кровати, Шеина злобно затолкала под кровать оставленную любовником кружевную накидку, и, ежась от ворвавшегося в комнату сквозняка, пробежала до жалкого подобия аниорских бань — комнаты, оборудованной рядом с ее покоями еще в прошлом месяце.

Подхватив с полки у дверей вышитый фамильным гербом рушник, она нашла взглядом распаренное тело истопницы и жестом приказала ей выйти.

Номелла не заставила себя долго ждать — стоило Шеине постелить рушник на полати и улечься, скрипнула дверь, и в парной показалось озабоченное лицо подруги.

— Проблемы — потом. Я — зла. Как собака. Развевайся и ложись рядом… — буркнула королева.

— Как скажешь… — графиня выскочила наружу, и через некоторое время ввалилась обратно обнаженной. — Что, опять облом?

— Да, блин, забодало все до смерти… — закрыв глаза, пробормотала Шеина. — Хочу к Деду! Могу я все бросить и уехать обратно, а? Давай, я оставлю тебя вме…

— Пока не получится. Появились серьезные проблемы… — отрицательно покачав головой, вздохнула графиня. — Давай париться. Расскажу потом…

…Номелла ела свой хлеб не зря — новости, раздобытые ее людьми, заставили королеву забыть об Аниоре, Мерионе и планах покинуть Нианг: архипелаг Сотни Клыков готовился к новой войне. Намного серьезнее, чем раньше. Попытки собрать весь пиратский сброд в одну армию предпринимались и в прошлые годы, и не раз. Но, насколько было известно Шеине, еще никогда пираты не заключали союза с дикарями Желтого континента! Один из соглядатаев Номеллы разглядел бунчуки военных отрядов их четырех крупнейших племен, причем на одном и том же корабле! А ведь в портовый Поинс в среднем раз в два дня приходило пять-семь груженых дикарями транспортов. И на четырех соседних островах пираты разбили несколько огромных палаточных лагерей, которые к сегодняшнему дню были заполнены от силы наполовину.

— Я в принципе не представляю, как с ними можно было договориться! — возмущалась баронесса. — Мало того, что они считают и их, и нас чем-то средним между ланью и дойной коровой, так еще и враждуют между собой. Что такого им предложили пираты, интересно мне знать?

— Добычу… — буркнула королева. — Земли, оружие и свежее мясо… Больше нечего…

— Значит, и ты думаешь, что они пойдут на Лиурон? — встревожено посмотрев Шеине в глаза, поинтересовалась Номелла.

— А есть куда еще? В пределах пары недель плавания, кроме Нианга нет ни одного крупного королевства, для завоевания которого надо было бы собирать такую армию…

— Если судить по количеству приготовленных для их объединенных сил палаток, то, боюсь, Леннокс мы не удержим. Одни. Так что, мне кажется, самое время попросить помощи короля Ольгерда, если, конечно, ты собираешься это делать. И не смотри на меня так — ТЕБЕ поехать не удастся: стоит начать приготовления к войне, как по стране поползут слухи. И оставлять столицу в это время будет неправильно…

— Но помечтать-то я могу? — буркнула королева. — Вечно ты со своими правильными советами. Аж тошно…

— А как ты хотела? — криво усмехнулась женщина. — Неправильных? Тогда дуй в Аниор, падай перед Дедом ниц и проси взять тебя второй женой. Предварительно уступив трон какой-нибудь клуше с Побережья. Или собственной дочери…

— Ладно, хватит ерничать… — смутившись, королева решила, что пора менять тему разговора. — Сколько, по-твоему, надо просить солдат, и сколько у нас времени до начала полноценной войны?

— Времени практически нет… А солдат — не знаю… Их слишком много…

— Подними по тревоге флот! Организуй несколько набегов на эти лагеря! Протяни время… — разозлилась Шеина. — Зачем сидеть, сложа руки?

— Все, что можно, я уже сделала… — баронесса укоризненно посмотрела на подругу. — Мне просто не хватает людей…

Всю дорогу до Аниора брат мрачно молчал. А перед самой посадкой на крышу дворца неожиданно повернулся к Хранителю и пробормотал:

— Слышь, Эол, а тебе не кажется, что мы перестали думать? Вот у меня — точно мания величия. Все получается с лету, кавалерийским наскоком, а, значит, не требует планирования или какой-либо подготовки. Услышали новости — вскочили — полетели — убили. Или свергли. Или спасли… Герои, блин… А сейчас, да еще и без твоих пророчеств, тыкаемся, как слепые котята…

— Маразм крепчал, деревья гнулись… — прокомментировал его тираду Вовка. — Думать — вредно… От этого подвиги выглядят не так круто…

Ольгерд посмотрел на него так, что мой муж заткнулся на полуслове.

— Это я во всем виноват. Если бы похитили не Самирчика, я бы не потерял способности соображать… В общем, я очень постараюсь придушить свои эмоции… Хвостик, Вовка! Может, завтра слетаете в Логово и еще раз покопаетесь в Эоловских пророчествах? Могли же мы что-то пропустить?

— Хорошо… — буркнул Глаз. Я молча кивнула.

В этот момент сдвинулась боковая дверь, и ребята начали выпрыгивать на крышу. А я, замешкавшись, вдруг обратила внимание на то, во что превратился салон машины после нашего бегства из дворца императора Мааса — белоснежные сидения, радовавшие глаз при полете туда, оказались заляпаны кровью. Пол выглядел не лучше, а на экране, обычно транслирующем вид с правого борта, красовался оттиск чьей-то пятерни.

— Эол! Флаер надо отмывать! — ткнув пальцем в особо грязную спинку прямо перед собой, сказала я. — Давай, я сгоняю за ведром и тряпкой, и попробую привести его в порядок?

— Зачем?… — не сразу сообразив, о чем я, ответил Хранитель. — В Логове на это уйдет от силы полчаса. И не потребует участия человека. Иди, отсыпайся. Устала, небось…

— Есть такое дело. Хотя больше морально… — буркнула я, и, выбравшись из салона, медленно побрела в сторону лестницы…

Увы, подрыхнуть мне не удалось: стоило мне привести в порядок оружие, забросить шмотки в плетеную корзину для вещей, нуждающихся в стирке и направиться в душ, как в комнате нарисовался Сема и поинтересовался, где носит моего мужа.