У Третьякова из полкового резерва к этому времени не оставалось ни одного солдата, и он приказал направить на Высокую одну роту с Дивизионной горы. Стемпневскому же приказал «во что бы то ни стало держаться». Но японцы не медлили и, произведя еще две атаки, заняли окопы слева и справа от редутов, являвшихся узлом всей обороны горы. Несмотря на контратаки, выбить неприятеля из окопов не удалось.

Вечером на фронт прибыл генерал Кондратенко и после ознакомления с обстановкой донес о ней Стесселю, который ответил высокопарной пустой телефонограммой на имя полковника Третьякова: «Я приказываю вам защищать Высокую гору, как Баязет, она важный пункт!»

Третьяков весь день находился на горе.

Поздно вечером Кондратенко сообщил в штаб крепости следующее: «Правый верхний и соответствующая часть нижнего редута на Высокой горе заняты японцами, а остальная часть редута в наших руках.

Произведенная нами два часа назад атака не удалась... Теперь полковник Третьяков делает распоряжение для новой атаки, лично находится на Высокой горе. Всего на Высокой к бывшему там гарнизону было послано четыре нестроевые роты, одна сводная рота и три роты запасного батальона, но все эти роты очень слабого состава и без достаточной сплоченности, вследствие чего с наступлением темноты численность их чрезвычайно уменьшилась, и я принужден был послать на Высокую гору десантную роту (моряков — А. С.) и пятую роту 5-го полка, причем весьма вероятно, что понадобится дальнейшее усиление гарнизона Высокой... Редуты и блиндажи вследствие усиленной двухдневной бомбардировки 11-дюймовыми бомбами почти совершенно разрушены.

Артиллерийский огонь теперь стих, но продолжаются ружейный огонь и перебрасывание бомбочками. Раненых через перевязочный пункт прошло до 400 человек» {154}.

Ночью полковник Третьяков, находясь на Высокой, контратаковал и к 2 часам ночи выбил японцев из занятых ими окопов и траншей. Таким образом, противник, понеся большие потери, не добился никаких результатов. [190]

Атаки на Плоскую гору в этот день также были отбиты.

29 ноября бои продолжались с прежней силой; артиллерия противника непрерывно вела огонь.

Около 4 часов дня большой отряд неприятельской пехоты, сосредоточившись в мертвом пространстве под горой, внезапно поднялся в атаку и, прорвав линию обороны, проник к редутам Высокой. Полковник Третьяков, собрав ближайших к нему солдат и 57 матросов с броненосца «Севастополь», бросился в контратаку. Одновременно новый комендант горы капитан Белозеров с небольшой группой солдат ударил в штыки с другого направления, и неприятель, не выдержав яростной атаки, бежал. В этой схватке погибла половина контратаковавших, был тяжело ранен Белозеров.

За день на горе разорвалось свыше тысячи 11-дюймовых снарядов. Наблюдателям из Порт-Артура Высокая представлялась огнедышащим вулканом. Солдаты и матросы, оборонявшие гору, дрались с наседавшим врагом уже 125 дней и попрежнему сражались с величайшей стойкостью и храбростью.

Войска 1-й дивизии неприятеля за два дня боев были настолько обескровлены и утомлены, что генерал Ноги приказал остатки их отвести в тыл для отдыха и пополнения. На смену на передовые позиции была выведена 7-я дивизия, состоявшая из кадровых, хорошо обученных солдат. Русских солдат на Высокой и Плоской сменить было некому. В ночь на 30 ноября в помощь им подошли четыре роты и команда, состоявшие из «слабосильных», не оправившихся от болезней и ранений солдат. Ввиду угрожающего положения на Высокую был направлен отряд моряков: рота с броненосца «Ретвизан», сводная рота с канонерских лодок и рота с броненосца «Полтава».

30 ноября на Высокой уже утром были разрушены все укрытия, восстановленные за ночь. Пехота противника начала атаки в 6 часов утра.

Полковник Третьяков управлял ходом боевых действий на горе. Под горой в штабе 5-го полка все время находился генерал Кондратенко, управляя общим ходом сражения на Западном фронте. В тяжелые часы боя он приказал: «Убить лошадь, сварить ее, порезать на порции и в таком виде отправить на Высокую гору, чтобы там каждый боец мог взять кусок мяса и хлеба и, вернувшись в окоп, съесть, когда ему будет удобнее» {155}. Генерал не забывал, что успех боя зависит от стойкости солдат.

Около 9 часов утра японцы заняли левофланговый редут на вершине горы, защитники которого были почти все перебиты. Создалась угроза всей обороне. Для контратаки были выделены из резерва две роты, но еще до прибытия их полковник Третьяков выбил прорвавшегося противника из редута. Около 10 часов стало известно, что из глубины своего расположения [192] в направлении Высокой японцы подтягивают большие массы войск. К этому времени роты моряков уже были израсходованы, и генерал Кондратенко приказал командующему Северным фронтом полковнику Семенову снять с позиций одну роту и выслать ее на Высокую, другую роту для усиления горы он перебросил со своего спокойного участка. С прибытием подкреплений штурм был окончательно отбит.

Затишье продолжалось около часа. Около 2 часов дня японцы возобновили артиллерийский огонь. В Голубиной бухте в это же время появились канонерские лодки противника и также открыли огонь по Высокой (одна из канонерских лодок «Сайен» подорвалась на мине и затонула).

В 3 часа японские войска вновь начали наступать, но были встречены гранатами и не могли значительно продвинуться. Силы на горе, однако, поредели, и генерал Кондратенко обратился к Стесселю за резервами. До прибытия их Кондратенко снял охотничью команду с укрепления № 4 и направил ее на гору. Вместо резервов Стессель посоветовал снять войска с Дивизионной горы. Дивизионная могла быть сама атакована, но иного выхода не было, и с нее была снята еще одна рота. Между тем положение на Высокой ухудшалось, японцы достигли с запада обеих вершин горы и дальнейшие атаки прекратили. Во время затишья к русским прибыло новое пополнение (охотничья команда и рота моряков), которое сразу же вступило в бой. Стремительной атакой японцы были сброшены в окоп у подножья горы; все их попытки вновь приблизиться к вершине были пресечены. Около полуночи раненый полковник Третьяков донес в штаб, что положение на Высокой удовлетворительное.

За четыре дня боев укрепления Высокой были сравнены с землей, из 43 блиндажей уцелело всего два. Ночью измученные боями солдаты были вынуждены строить импровизированные укрытия для себя и восстанавливать то, что можно было восстановить. Противник продолжал вести артиллерийский огонь. Через каждые пять минут на горе разрывался 11-дюймовый гаубичный снаряд.

1 декабря на Западном фронте наступило затишье. Противник вел редкий артиллерийский огонь только по Высокой.

Генерал Ноги, убедившись, что Высокую, как и форты, без надлежащей инженерной подготовки взять нельзя, перебросил к горе всех сапер осадной армии. При непрерывной поддержке артиллерии они день и ночь рыли параллели и сапы, подводя их к гребню Высокой. Наступивший перерыв позволил русским сменить гарнизоны Высокой и Плоской ротами с неатакованных участков крепости. Часть моряков была оставлена в резерве, другая — передана на Восточный фронт в распоряжение генерал-майора Горбатовского. Взамен ушедшим прибыли две роты из Квантунского флотского экипажа и морская воздухоплавательная рота. [193]

Полковник Третьяков, руководивший восстановлением укреплений горы, 3 декабря был тяжело ранен. Его заменил подполковник Сейфулин.

5 декабря саперы неприятеля вплотную приблизились к русским окопам. После артиллерийской подготовки до 8 тысяч солдат противника под командованием генерала Сайто появились между горами Плоской и Высокой. Начался бой. Высокую штурмовали два полка пехоты (27-й и 28-й), Плоскую — один полк (26-й), два полка находились в резерве. Японская артиллерия вела шквальный огонь. Высокая скрылась в густых клубах дыма.