Наконец появился Марко, на сей раз при оружии. С пистолетом за поясом, в расстегнутой на груди рубашке и с черными, спадающими на лоб кудрями, он был похож на разбойника былых времен: такой же хитрый, беспощадный, ничем не брезгующий ради достижения своей цели. Сара слегка дрожала от страха пополам с восхищением. Наверное, такие же чувства охватили бы ее при встрече с настоящим волком: страстное желание бежать без задних ног и одновременно невозможность пошевелиться, отвести глаза от кровожадного хищника.

— В чем дело? — Марко круто изогнул бровь. — Испугалась пистолета?

— Вот еще! — вспыхнула Сара, злясь больше на себя, чем на него, за неудержимый полет фантазии. — Просто… ты похож на одного из тех бандитов, которыми, как я слышала, кишат окрестности.

— Вот почему приходится вооружаться, — буркнул он. — И держать столько охранников. Они скрываются повсюду.

Очевидно, последняя реплика была рассчитана на нее. Сара не удержалась, чтобы не прикинуться наивной дурочкой:

— В самом деле? И что же им вменяется в обязанность: не пропускать никого в замок или из замка?

Марко прищурился.

— В обоих направлениях, — если потребуется. А теперь, будь добра, кончай болтать и следуй за мной.

Если бы не удовольствие, получаемое Сарой от прогулки, она бы накричала на Марко или запустила в него чем-нибудь тяжелым: вон сколько булыжников валяется вокруг! Он просто невыносим.

Отъехав на значительное расстояние от хижины, Марко предложил ей поменяться местами. Теперь она ехала впереди, а он сзади, время от времени подсказывая, на какую тропку свернуть. При этом он не переставал критиковать ее езду, даже имел наглость заявить, будто она надела слишком тесные джинсы и вульгарно выглядит. После чего велел ей поменьше болтать.

Но все это были пустяки! Сара упивалась чистым горным воздухом и боялась только одного: как бы ее суровый спутник не скомандовал повернуть обратно.

— Тебя не пугают остроконечные вершины гор, а, Дилетта?

Теперь он ехал рядом с ней; его интонации были так же резки, как эти зубчатые скалы. Близость Марко встревожила Сару и заставила ощетиниться.

Особенно когда он произнес имя ее сестры на итальянский лад…

— Что ты спросил? Извини, я задумалась.

— Пугают ли тебя эти мрачные вершины?

Она издала нервный смешок.

— Ты сам в точности, как они. Если я не дрожу перед тобой, с какой стати бояться гор? Случись что-нибудь непредвиденное, ты же меня защитишь, верно?

Сара бросила на Марко быстрый взгляд и похолодела от ужаса. Его рука молниеносным движением выхватила из кобуры пистолет. Неужели он хочет убить ее?

Нет, слава Богу, он прицелился в кого-то другого. От волнения Сара чуть не свалилась с лошади. Но в кого же?

Она перевела взгляд на знакомое улыбающееся лицо. Человек поднял руку в примирительном жесте.

— Черт побери, Марко! Уж не хочешь ли ты подстрелить своего дорогого брата?

А правда?.. Сара затаила дыхание. Марко резким движением загнал пистолет обратно в кобуру.

— Это тебя черт бы побрал, Анджело! Обязательно нужно выскакивать из кустов прямо у меня перед носом, без предупреждения! Знал бы, я бы вообще не поехал в этом направлении.

— Ясно. — Анджело перевел взгляд на испуганное, зардевшееся лицо Сары и долго любовался ею, но как человек, видящий женщину впервые. Слава Богу, у него хватило такта сделать вид, будто они незнакомы.

— Какое приятное совпадение, что сам я поехал в эту сторону. Только на мотоцикле. Я оставил его в кустах, а сам пошел немного размяться. Жизнь полна неожиданностей, правда, братишка?

«Всякое случается», — подумала Сара, в высшей степени заинтригованная той двойной игрой, что у нее на глазах вели эти двое. Марко овладел собой и как ни в чем не бывало произнес:

— Всякое случается.

— Ты не представишь меня дивному созданию? Это же надо: Нью-Йорк, Центральный парк — прямо в нашей глухомани! Пожалуй, попробую отгадать…

Дайте подумать… Да это несомненно одна из дочерей несравненной Моны Чарльз! Вот только которая? — Он сделал паузу, и у Сары душа ушла в пятки.

Она могла поклясться, что глаза Анджело вспыхнули дьявольским огнем, прежде чем он промурлыкал:

— Ну конечно же, это мисс Дилайт Адаме, да и кто, кроме нее, рискнул бы появиться в этих краях? В газетах писали, будто вторая дочь — тихая, серенькая мышка. Вроде бы она ударилась в религию или еще что-то занудное. Кажется, поехала миссионеркой в Бангладеш. А, мисс Адаме?

— Анджело! — если бы Сара не была занята собственными эмоциями, голос Марко поверг бы ее в панику. Но она не обратила на него внимания и запальчиво выкрикнула:

— И вовсе она не серенькая мышка! Где вы прочли такую чушь?

— О, прошу прощения. Не думайте, будто я не знаю, как газеты вечно все перевирают, — он улыбнулся очень похоже на Марко. Впрочем, тот практически никогда не улыбался, позволяя себе лишь кривую усмешку. — Ну, так или иначе, здравствуйте, и, кажется, мне пора отправляться восвояси, а то мой брат начинает ревновать и, не дай Бог, вправду проделает в ком-нибудь дырку.

Сара бросила тревожный взгляд на Марко. Тот стоял с каменным лицом и подозрительно поглядывал то на нее, то на Анджело. Потом угрюмо пожал плечами.

— Чего ради? Если Дилайт доставляет удовольствие с тобой разговаривать, можешь продолжать. Пусть лошади отдохнут перед обратной дорогой.

— Как великодушно с твоей стороны! Ну, разве он не замечательный… э… парнишка? Причем настоящий герцог, никак не меньше! Когда я жил в Нью-Йорке, то направо и налево хвастался, что мой брат — герцог. Никто не верил странно, да? Нужно знать, когда и как родиться. В общем, если вы спросите, кто я такой, отвечу: я — местная достопримечательность. Туристы обожают подобные вещи. Особенно женщины. Правда, они боятся, что я предложу им покататься на моей новенькой «хонде». Но ведь вы не робкого десятка? Марко знает, что всегда может доверять мне. Не правда ли, братец?

«Это становится невыносимо, — думала Сара. — Как же эти двое ненавидят друг друга — даже я это чувствую! А ведь они разительно похожи и в то же время совершенно разные. Как мы с Дилайт».

Казалось, в воздухе расходились волны взаимной неприязни, подобно тому, как расходились волны тепла от сухой, горячей земли, взрастившей этих грубых, вспыльчивых мужчин, готовых в любую минуту взорваться — и уничтожить ее, стоящую между ними.

В этот миг Сара злилась на Анджело, с его якобы дружелюбной улыбкой и нелепым акцентом. Зачем он лезет на рожон? И как Марко удается так долго сдерживаться?

— Что-то я не встречал здесь никаких туристов. Зачем бы их принесло?

Смотри, а то Дилайт может подумать, что здешние места — модный курорт из числа тех, которых она всегда избегала. Не правда ли, дорогая?

Теперь он втягивает и ее в борьбу, вынуждает провести демаркационную линию. Ни за что! Сара решительно расправила плечи и одарила обоих совершенно одинаковыми улыбками, готовясь дать свое лучшее представление «а ля Скарлетт». Ох уж этот Анджело, никак не может угомониться!

— Ты не заметил их? Наверное, потому, что не часто бываешь на родине.

Должно быть, тебе здесь скучновато. То ли дело в других местах: толпы людей, красивые, нарядные женщины — такие, как эта юная леди…

— Ну-ну, мальчики! — неужели это ее голос, а в нем — и мед, и благоухание магнолии? — У меня такое чувство, будто вы не очень-то ладите друг с другом.

Это ужасно: ведь вы же братья. Если хотите знать, мы с сестрой за всю жизнь ни разу не поссорились, хотя мы и сводные. Нельзя ли нам всем поостыть?

По-моему, сегодня и так слишком жарко. — Она послала Марко обворожительную улыбку. — Дорогой, давай поедем обратно. Я умираю, хочу чего-нибудь холодненького. А вы, мистер Местная Достопримечательность, знайте: я не боюсь ни мотоциклов, ни мотоциклистов — разве вы не читаете светскую хронику? Само собой, я буду счастлива как-нибудь прокатиться с вами.