— Лена.

— Лена?

Иваныч дал мне время осмыслить информацию.

— А с этим что? — Он выглянул в окно. Люди уже начинали бросать камни. Пришлось выставить охрану по периметру банка.

— Завтра начнем выплаты. Лену пока оставим.

— Окей. — Он кивнул.

— Нужен рейтинг. От проверки мы отмазались, перед народом мы чисты. Начнем выплаты, и через пару дней паника спадет. Надо свалить Ильина и вернуть доверие людей.

— Покушение? — спросил Иваныч.

— Покушение, — подтвердил я.

— С летальным, — сказал Иваныч, глядя мне в глаза.

Я вспомнил свою белую акулу. В первый раз после того, как она сдохла.

Дура. Наверняка она была бабой.

Я кивнул. Иваныч покачал головой.

— Своих людей не дам. А то потом начнем искать заново. Одни проверки чего стоят! Своих не дам!

— Кто?

— Не знаю. Нужен штатский кто-нибудь.

Мы помолчали.

Смешно, что Лена попросила аквариум.

— Брежнев?

Иваныч безразлично разглядывал происходящее за окном.

— Нет. Где нового возьмем?

— Кто?

— Кто-то, чье место может остаться вакантным долгое время.

Явно не Иваныч.

— Кто-то, кого будет жалко. Действительно, Брежнев не подходит.

— Женщина. — Иваныч улыбнулся. С такой улыбкой в кино произносят фразу «шерше ля фам».

— Женщина? — переспросил я и взял ручку. Наверное, Иваныч подумал, что я буду за ним записывать.

Мы обсудили детали.

На следующее утро банк начал выплаты. Эта информация прошла по всем радиостанциям. Я связался с Брежневым.

— Ярослав, я вот думаю — надо тебе персональную выставку организовать.

— В Кремле?

— Что — в Кремле?

— Выставку.

— А, ну конечно, в Кремле. Где же еще?

— Я думал об этом.

— А пока подготовь речь для телевидения. О том, что, несмотря на происки наших конкурентов, банк функционирует в рабочем режиме. Только без своих художественных изысков, окей?

Я повесил трубку.

Все будет отлично.

Мы исправим ситуацию. Как всегда.

— Да?

— Привет.

— Привет, Лад, куда ты пропала?

— Я в Куршевеле была.

— Да? Клево?

— Клево. Но народу немного было.

— Так еще рано.

— Но все равно… Гостиница полная. Одни русские.

— Кого встретила?

— Ленку Петрову, они развелись, кстати. Представляешь?

— Представляю. Ты Марину с Олежкой знаешь, Поповых?

— Знаю, конечно.

— Они тоже развелись. И Птицы развелись.

— Ужас.

— А чего ужасного? Все разводятся. Ты знаешь хоть кого-нибудь, кто больше пятнадцати лет вместе живет?

— Я.

— Ну, ты единственная. Больше нету.

— Марьянка.

— И чего? Во-первых, Марьянка еще пятнадцать не живет, мы в одно время с ней замуж выходили, а во-вторых, у него уже три года девка какая-то молодая. Офигительная семья?

— А Марьянка знает?

— Наверное, знает. Добрых людей же много.

— Это точно. Расскажут в подробностях.

— Да она там еще и нанимала кого-то. Не знаю, частного сыщика.

— Зачем?

— Дура. Хотела чего-то узнать. Узнала. И чего?

— Ну, знаешь. Это только потом понимаешь. А реально тяжело устоять, если есть возможность получить информацию. Мы же все мазохистки.

— Да дуры, а не мазохистки. Мы же хотим узнать, что они нам верны, а не наоборот.

— А получается наоборот.

— Ты что, тоже на этой теме?

— Ага. Не могу удержаться.

— Следишь?

— Нет, у меня свой метод. Технический прогресс.

— И что?

— Как будто ты не знаешь. Мне кажется, вся Москва только об этом и говорит.

— О чем?

— О девках Влада.

— И что ты думаешь делать?

— А что мне делать? Не разводиться же? А? Мне лет-то уже сколько!

— Слушай, у меня вторая линия. Повисишь?

— Нет, давай попозже созвонимся.

— Целую.

Приехал домой, Лады нет. Телефон отключен. А я хотел с ней поговорить. Ни о чем, просто так. Она всегда меня понимала. Раньше. И поддерживала.

Телефон отключен. У нее же есть зарядка в машине!

Заснуть невозможно. Голова работает, как вечный двигатель.

Налил себе немного виски.

Может, стоит перевести банковские активы на офшор? Пока не поздно? Нет, все будет нормально.

Не знаю, сколько я выпил виски.

Проснулся в семь утра.

С удовольствием выпил бы еще столько же.

Нельзя. Надо ехать в банк.

Водитель приедет только в девять. И охрана.

Решил не ждать.

Сел за руль, но с трудом вписался в первый же поворот.

Система Dinamic Drive — вещь.

Народ уже перекрыл подступы к банку. Они что, здесь ночевали? Хорошо, что я без пафоса, один, за рулем. Въехал в гараж.

Транспарантов не было.

— Народ попритих, — сообщил Иваныч, сидя в приемной на месте секретарши.

Этот точно здесь ночевал.

— Пусть сообщат, что с десяти начнем выплаты.

— Окей. Прямо сейчас отправлю кого-нибудь.

— Димка здесь?

— Пока нет.

Я позвонил ему на мобильный.

— Влад, я паркуюсь. Там народу — тьма! И какое-то телевидение, по-моему, «Си-эн-эн».

— Давай ко мне.

Войдя, Димка по привычке бросил взгляд на то место, где стоял аквариум.

— Мы начинаем выплаты. Пусть еще раз объявят по радио.

— А с «Си-эн-эн» чего делать?

— Они сами разберутся. Им сюда вообще лезть незачем.

— Так здесь и наши есть, Первый канал, по-моему.

— Договорись, пусть Брежнев выступит. Только проконтролируй, чтоб лишнего не болтал.

— Влад, он пил до утра. Не знаю, как он сейчас.

— Приводи его в чувство. Поставь капельницу. Или дай пиво. В конце концов, если он будет дерьмово выглядеть — даже хорошо. У нас же проблемы были.

— Я понял. Пойду узнаю, что с ним.

К обеду второго дня поток людей уменьшился. Очередь поредела. Транспаранты исчезли.

Люди уже раздумывали, стоит ли закрывать счета. Но еще стояли в очереди.

Банк был на грани банкротства.

Брежнев выступил с заявлением о давлении на партию сверху. О том, что нас не сломать. И не запугать! Что за обещания, данные нами избирателям, мы положим свои жизни.

Люди перестали дежурить у банка по ночам.

Паника прекратилась.

Я очень надеялся на то, что Ленины ожидания по поводу покушения оправдаются.

Нам надо вернуть авторитет. И рейтинг.

В первый раз за последнюю неделю я выехал из банка без препятствий.

И в первый раз более-менее спокойно вздохнул.

Встретился в «Паласе» с радиоведущей. Я всегда держал номер в этой гостинице. Для представительских нужд.

Иваныч считает, что мне пора поменять ее на другую. Может, «Балчуг»? Или «Метрополь»?

Лада отправилась в ночной клуб, а мне надо было расслабиться.

Радиоведущая как раз для этого подходит. Она не задает вопросов о жене, не расспрашивает о работе и ничего не просит. Пока.

Я напился.

Проснулся в семь утра. Дома.

Как я оказался дома, помню не очень хорошо. Но, наверное, не так уж сильно мне понравилась радиоведущая.

Лада устроила мне скандал.

Она пришла домой в четыре утра абсолютно пьяная.

— Где ты был вчера ночью? — кричала она, и ее голос, как всегда, если она выпьет, был выше обычного на несколько тонов.

— Я же тебе звонил, дорогая. Я остался на работе, ты же знаешь, какие сейчас у меня проблемы. Прессу читаешь?

— Ты — ничтожество! — орала Лада, держась за стул, чтобы не упасть. — Ты спал в «Паласе», с девкой!

Откуда она знает?

— Это бред. Дорогая, тебе надо отдохнуть.

— Я ненавижу тебя! Слышишь, ненавижу!

— Ты напилась, чтобы высказать мне это?

— Ты — ничтожество! Ты — ноль! Ты ни на что не способен! Ты даже не способен иметь детей! Из-за тебя у меня нет ребенка! У меня ничего нет!