— Ты знаешь, чем больше у тебя денег, тем дороже тебе обходятся отношения.

— Я так думаю, эти сентенции принадлежат Косте.

— Права, как всегда.

Официант проводил нас с широкой улыбкой. И такой же улыбкой нас наградили хостес на выходе.

— Наверное, с ними официанты чаевыми делятся, — решила Рита.

Позвонил Влад и пригласил меня завтра на ужин.

— Пожалуйста, ничего не ешь целый день, — попросил он.

— Почему это, интересно?

— Я хочу, чтобы ты была о-очень голодная!

Даже Терминатор не испортила мне настроение, когда улеглась в лужу и принялась резвиться там, как поросенок в мультфильме. Причем она проделала это в каждой луже рядом с нашим подъездом.

Мылась она с меньшим энтузиазмом.

Говорят, что душа на ночь отделяется от тела и путешествует по параллельным мирам.

Моя в эту ночь точно путешествовала. Потому что утром мне пришлось словно заново прилаживать ее к себе. Как новый костюм. Я пробовала перед зеркалом улыбку, как будто искала ее. Походку, поворот головы. Взгляд. Этот — не мой. А вот этот — мой. И чуть-чуть прищуриться.

Я готовилась к свиданию с Владом. Этому был посвящен весь мой день.

Ужасно нерационально, но очень приятно.

Я даже не вспомню, что делала.

Водитель привез меня в «Палас-отель». Я была рада, увидев знакомое лицо швейцара.

Влад уже ждал меня.

Он встал мне навстречу, и я обняла его, целуя.

— Вижу, что соскучилась, — улыбнулся он.

Мне было хорошо с ним. Как будто долго-долго плыл до берега и теперь с наслаждением растянулся на теплом песочке. И солнце всюду. Хотя оно и одно.

Мы остались в президентском номере. Влад всю ночь обнимал меня. А я боялась пошевелиться, чтобы не разбудить его.

Я не привыкла спать в обнимку. Я привыкла спать одна. И поэтому с Владом я не спала. Я лежала с открытыми глазами и думала о том, что я бесконечно люблю его.

Конечно, я могла отодвинуться на край кровати, укрыться вторым одеялом… Я не шевелилась. Влад уютно сопел мне в ухо, а я улыбалась его снам. Может, они обо мне? Или о нас?

Я заснула на рассвете. Как раз тогда, когда Влад начал храпеть. Немножко.

— Эй, соня! Что ты будешь на завтрак?

Я открыла глаза. Вернее, я улыбнулась, а потом открыла глаза. А потом проснулась.

— Я — не Соня.

— Ах да, Соня — блондинка, а ты — брюнетка, значит, ты — Даша. Угадал?

Я бросила в него подушку. Не попала.

Он поднял ее с пола и бросил в меня. Попал.

— Больно же! — закричала я.

— Бедная девочка, давай я тебя пожалею…

Мне на завтрак был его поцелуй.

Мы остались в номере до обеда. Мы хором скандировали: «Ест Федька с водкой редьку, ест водка с редькой Федьку». Эту поговорку Влад нашел сам.

— Это мой тебе подарок, — объявил он. — Пользуйся.

Я сделала вид, что слышу ее в первый раз.

— Спасибо. Это лучший подарок в моей жизни.

— После моего волка, конечно? — хитро улыбнулся Влад.

— Конечно, — согласилась я. И это была чистая правда.

Когда мы уезжали, Влад спросил, есть ли у меня деньги.

— Есть. — Я кивнула. — Ты же мне платил.

— Точно! Даш, получается, ты сегодня в первый раз со мной бесплатно?

Я хотела рассмеяться, но почему-то покраснела. Влад пришел от этого в восторг.

— Ничего себе, Даша! Как это у тебя так здорово краснеть получается? Не научишь?

Я долго держала его за руку около машины. И потом еще долго жалела, что отпустила ее.

Любовь Макаровна, как всегда, говорила громко и язвительно. Она поднимала на лоб свои очки и вглядывалась в лицо собеседника так, что ему сразу становилось ясно: эта дама его в упор не видит. Потом она делала собеседнику замечания по поводу дикции и фонетики. Если замечания игнорировались, она просто вставала и уходила. На ходу попрощавшись. Свою фразу бедолаге приходилось договаривать, обращаясь к двери.

В институте не было ни одного студента, который бы решился зайти к ней в аудиторию со жвачкой. К ней вообще никто никогда не заходил, если она сама не вызывала.

Считалось, что меня Любовь Макаровна любит. Поэтому не было ничего странного в том, что она решила побеседовать со мной о моей диссертации.

Тема — «Техника сценической речи».

Оказывается, Любовь Макаровна говорила о моей работе со своими коллегами из Лондонской театральной школы. И они действительно заинтересовались некоторыми методиками, которые я разрабатывала. Эти методики основаны на работах английского философа Френсиса Бэкона, впервые обратившего внимание на внутренние, субъективные влияния, искажающие мышление человека. Он назвал эти влияния обманчивыми призраками истины, что, в свою очередь, в ораторском искусстве приводит к софистике, крайне опасной для восприятия речи оратора. В своей работе я доказываю, что логика — это кратчайший путь к тому, чтобы вызвать доверие к своим мыслям, а значит, и к словам.

— Ну что, моя дорогая, — Любовь Макаровна приподняла очки над бровями, — вас ждет успех на английской земле. Готовы?

— К земле? — Я улыбнулась.

— Ну, к земле вам еще рано готовиться. Так же как и мне, впрочем. — Она опустила очки на нос. — В Лондон поедете? На два года.

— В Лондон? — Я даже испугалась. Перед глазами возникла картина красного двухэтажного автобуса и вспомнилась фраза из школьного урока «Trafalgar square».

— В Лондон. В Лондон. Не в Урюпинск же!

— Спасибо, Любовь Макаровна, — спохватилась я. Никогда не умею вовремя сказать спасибо. Иногда уже дверь за собой закрываю и думаю: «Ну что же я спасибо не сказала и не улыбнулась? Такие ведь приятные люди…»

— В общем, думайте.

Моя преподавательница сняла очки, покрутила их в руке за дужку (я даже испугалась, что вылетят стекла) и мечтательно улыбнулась:

— А я бы, может, и рванула… да…

Она снова вернула очки на место — себе на нос.

— Но вам сейчас непонятно что надо. До свидания, Даша.

— До свидания. Я тогда позвоню, да?

— Тогда позвони! — Любовь Макаровна сделала ударение на слове «тогда», давая мне понять нелепость этой фразы.

Здорово было бы поехать в Лондон. И все это вранье, что там постоянные туманы. Климат получше нашего. Рита бы ко мне прилетала… А Влад?… А Терминатор, в конце концов?

Я ведь там совсем никого не знаю.

Я отправила Владу sms: «Мне предложили работу в Лондоне».

Получила ответ: «Здорово».

Отправила еще одно: «Мне соглашаться?»

Где-то в области живота почувствовала, что сейчас у меня может испортиться настроение. Или это в области сердца?

Ответ: «Ни в коем случае!»

Я люблю мир! И жизнь. И всех прохожих вокруг меня. И всех, кто проходит не здесь. Я улыбаюсь каждому и получаю улыбки в ответ. Пусть уже за спиной, и я их не вижу, но это не важно. Я знаю, что они есть.

Как было бы здорово работать продавщицей в цветочном киоске! Иногда я бы дарила прохожим цветы просто так. Или всегда.

Отправила sms: «Что вечером?»

Хорошее изобретение — sms.

Ответ: «Дела, как всегда. Скучаю».

Я убрала телефон в карман.

Влад смотрел на меня с первых полос газет, вывешенных в витрине журнального киоска. Конечно, он потрясающе красивый. И после покушения он стал очень популярной персоной в средствах массовой информации.

Может, и вправду когда-нибудь президентом будет?