... Мое выступление было кратким. Я напомнил, что сразу же после избрания Бориса Николаевича Ельцина Председа­телем Верховного Совета России в этом самом Кремлевском дворце, в мае 1991 года, он в своем первом выступлении перед Съездом заявил, что «основная задача Съезда — это принятие новой Российской Конституции», согласился возглавить работу Конституционной комиссии, настаивал на утверждении подготовленного проекта Конституции, ко­торую предыдущий VI Съезд утвердил в качестве «основы», разумеется, при полном согласии Ельцина.

Но что-то «новое» происходит в последний период повсюду: в прессе, да и в разговорах представителей президентско-правительственной власти, различных «демо­кратических» кругах, все настойчивее говорят о якобы «непредставительном характере» утвержденного проекта новой Конституции. Но если президент усматривает необ­ходимость изменений — что ему мешает их предложить, тем более когда он лично возглавляет Конституционную комис­сию? Ответственный секретарь комиссии, депутат Румянцев уже упоминал о неких проектах «демократических сил» — необходимости созыва некоего «учредительного собрания» для принятия новой Конституции, но не стоит забывать ис­торическую судьбу этого «учредительного собрания» или еще об одной идее — «конституционной ассамблее» и т.д. Что все это «такое», я не знаю, теряюсь в догадках, но задаю конкретный вопрос: почему и кому надо пытаться «обхо­дить» Закон и действующую Конституцию, что это может дать обществу? Разве не об этом говорил с этой трибуны Председатель Конституционного суда Валерий Дмитрие­вич Зорькин? Зачем и кому нужны искусственные раздоры между Законодателем и Президентом? Я призываю всех, причастных к работе над новой Конституцией, завершить начатое дело, это не очень сложно, у нас имеются реальные возможности прийти к согласию по всем вопросам. Съезд это доказывал неоднократно...

Съезд потребовал от Верховного Совета и Конституцион­ной комиссии завершить работу над проектом новой Консти­туции, с тем, чтобы в марте 1993 года можно было ее утвер­дить на очередном Съезде народных депутатов. Предполага­лось, что для этого соберется внеочередной Съезд народных депутатов. Он, кстати, собрался — но по «другой теме».

Черномырдин: продолжатель курса Ельцина — Гайдара, а еще точнее, идей «Вашингтонского консенсуса»

Я выше заметил, что Черномырдин начал свою работу с оценки деятельности предыдущего правительства слова­ми: «Как Мамай прошел», надо сказать, в первый период, в течение двух-трех месяцев, он пытался наладить сотруд­ничество с парламентом, его пыл угас немедленно после грозного оклика из Кремля. Он послушно, равнодушно,

без эмоций

громил экономику, или то, что осталось от предыду­щего погромщика. Одновременно в Россию слетелись раз­ного рода международные авантюристы, прихватывая наи­

более

«жирные куски» от

могучей

некогда

национальной

экономики. Привожу ниже описание этого удивительного, скорее уникального, процесса, как он осуществлялся. Есте­ственно, источник — это иностранная пресса, наша отече­ственная

«свободная»

пресса не

способна

на

такой

анализ

и обобщения.

...В эти дни в американском штате Массачусетс идет судебный процесс над двумя сотрудниками

Гарвардского

университета. Анд­рей Шлейфер и Джонатан Хэй обвиняются в махинациях и финан­совых злоупотреблениях. Окружной прокурор требует возместить нанесенный стране ущерб — 136 миллионов долларов. Труднопро­износимой для американского языка фамилии Чубайс в исковых ма­териалах нет. И тем не менее тень этого достопочтенного человека незримо витает в зале суда. Ведь Шлейфер и Хэй — соратники «ко­миссара приватизации». Итак, 136 миллионов долларов — ущерб для американского бюджета. Ущерб, который понесла Россия, уче­ту просто не поддается...

«Когда в ноябре 94-го я стал Председателем Госкомимущества (ГКИ), меня поразило несколько вещей. В учреждении работали и имели пропуска 32 сотрудника американских фирм — и русские и американцы, которые имели доступ в святая святых — компьютер­ный центр ГКИ. То есть они заранее получали информацию (какой конкурс готовится, какие условия будут выставлены), что давало им огромные преимущества и делало победу предопределенной. Причем один из этих американцев, Джонатан Хэй официально, сек­ретными письмами, как докладывала мне контрразведка, являлся

кадровым разведчиком ЦРУ. Лубянка просила удалить Хэя из Госкомимущества, но когда я попытался его убрать, то столкнулся с жесточайшим сопротивлением Чубайса...

Это интервью Владимир Полеванов — уже бывший вице-премь­ер правительства, сменивший когда-то Чубайса на посту привати­затора всея Руси, — дал мне много лет назад. Ни Полеванов, ни я и представить себе тогда не могли истинной подоплеки странной дружбы российского министра с американскими шпионами.

... В декабре 92-го Конгресс США принимает закон о поддержке либеральных российских реформ. Средства на поддержку долж­ны поступать из бюджета. Государственным заказчиком назначе­но Агентство помощи развивающимся странам. Однако агентство заключает договор со знаменитым Гарвардским университетом, и отныне уже сотрудники Гарварда полностью распоряжаются «спон­сорскими» миллионами. Но средства, выделенные на поддержку реформ, по назначению не попали.

Как установила прокуратура Массачусетса, направленные в Москву американские советники А. Шлейфер и Дж. Хэй, воспользо­вавшись неразберихой и дружбой с российскими чинами, пустили эти средства на собственные нужды.

Полеванов говорит: «Подняв документы, я с ужасом обнаружил, что целый ряд крупнейших предприятий ВПК был скуплен иностран­цами за бесценок. То есть заводы и КБ, выпускавшие сверхсекрет­ную продукцию, вышли из-под нашего контроля. Тот же Джонатан Хэй с помощью Чубайса купил 30% акций Московского электронного завода и действовавшего с ним в кооперации НИИ «Графит» — един­ственного в стране разработчика графитового покрытия для само­летов-невидимок типа «Стеле». После чего Хэй заблокировал заказ военно-космических сил на производство высоких технологий».

По обычному в таких ситуациях сценарию (а воровские схемы во всем мире похожи друг на друга) структуры эти возглавляли жены наших героев. Супруга Шлейфера, Нэнси Циммерман руководила компанией

Farralan

Fixed

Income

Associates

и сумела заработать сотни миллионов долларов. Жена

Хэя, Элизабет Герберт, руководи­ла фирмой

«

Pallada

Asset

Management

»,

тоже принесшей американ­ским жучкам немалый доход. Что показательно, никому не ведомая фирма «Паллада» первой получила на российском фондовом рынке лицензию.

Этой лицензией семью Хэев, по слухам, облагодетельствовал Дмитрий Васильев. В первые годы приватизации он работал за­местителем Чубайса в Госкомимуществе. В 94-м перешел в Феде­ральную комиссию по ценным бумагам (ФКЦБ), которую вскоре и возглавил. В американской печати уже появлялись сведения, что «Паллада» регулярно переводила деньги на счет Васильева в аме­риканском «Риггс-банке». Сам Васильев фактов этих не опровергал. Когда Главное управление федерального казначейства и налоговая полиция попытались провести проверку ФКЦБ, они столкнулись с мощнейшим сопротивлением Васильева. Председатель ФКЦБ по­просту запретил проверяющим знакомиться с документами, а ко­гда они все же проникли в здание, там разом погас свет. Лишь по­сле вмешательства Счетной палаты Васильеву пришлось оставить должность. Аудиторы установили, что десятки миллионов долларов, выделенных ФКЦБ на развитие рынка и проведение правовой ре­формы, бесследно исчезли.