Мой военный мундир в годы деятельности в Сяованцине был изготовлен швеей Чон Мун Чжин. Когда же я прибыл из Аньту в Ванцин, швеи сшили мне целый комплект корта и военного мундира. Они говорили: пришелмолодой Полководец, ему надо сшить замечательную военную форму. Одежда была из простого бязевого материала самодельной окраски, но бойцы швейного «комбината» шили ее стежку за стежкой с большим трудолюбием и скрупулезностью.

У сяованцинских швей имелись всего 2–3 швейные машины, но они не только брались за изготовление военных мундиров для всего батальона или полка, но и по заказу штаба батальона или полка шили целые комплекты военных мундиров для солдат и офицеров китайских антияпонских отрядов. В такой комплект включались не только верхняя рубашка и брюки, но и головной убор военнослужащего, гетры с тесемками, патронташ. Объем работ, возложенных на группу швей, значительно превышал номинальную мощность. Каждый раз, когда создавалась перегрузка, превышающая производственную мощность, трудолюбивые, верные делу революции, швеи работали без сна и отдыха. Когда их клонило ко сну, они умывались холодной водой, пели песни. Как много пели они песен! Все швеи хорошо знали и умели исполнять десятки революционных песен.

Первым руководителем отряда швей в Сяованцине была Ким Рен Хва. В то время ванцинцы называли ее «сварливой» женщиной или «бойкой». Но встречались такие, которые говорили о ней «женщина в штанах» — иногда она покуривала. Однако эта шумная и бойкая труженица отличалась необыкновенным мастерством вязанья и шитья.

Ким Рен Хва приходилосьучиться шитью со времени начала супружеской жизни. Ее муж пережил страшное несчастье — потерял ногу. В неравном поединке с бедностью она взялась за шитье, видя в этом единственное средство к существованию. С тех пор, можно сказать, накапливалось ее мастерство шить одежду. Она отлично шила не только военные мундиры, но и китайскую национальную одежду. И те, кто подтрунивал над ней, называя «женщиной в штанах», относились к ней с чувством благодарности. Как только они одевались в сшитую этой труженицей одежду, сразу же начинали отвешивать поклоны, повернувшись лицом к ущелью, где находились партизанки-швеи. Часто они сопровождали этот ритуал словами: «Уважаемая Рен Хва, примите мой поклон».

Среди наших швей было немало пионерок претворения в жизнь духа опоры на собственные силы, не уступающие работникам оружейных мастерских. Ким Мен Сук, Чон Мун Чжин, Хан Сон Хи, Aн Сун Хва, Чвэ Хи Сук, Ким Ён Гым, Ким Су Бок, Чвэ Ин Сук, Пак Чжон Сук, Чо Ен Сук, Пак Су Хван, Ма Ин Ок, Ким Сон — все они были мастерицами, показавшими яркий пример в самоотверженной борьбе с трудностями. Эти женщины, следуя за нами, шили тысячи и десятки тысяч комплектов одежды. Жаль, что невозможно описать достаточно живо картину последних минут жизни широко известной миру АН Сун Хва и героической гибели шести швей в тайном лагере в Ганьбахэцзы.

В каждом партизанском районе мы создавали больницы, сами лечили больных и раненых. Скальпели, пинцеты и все другие медицинские инструменты, которые использовались при лечении, были изготовлены нашими специалистами оружейных мастерских. Большинство лекарств из растений, за исключением небольшого количества современных препаратов, были доставлены и изготовлены самими медицинскими работниками с помощью населения. Неоткуда было взять врачей и медсестер, поэтому приходилось самим разрешить и этот вопрос. Один-два пионера — врача, которые имели за плечами опыт врачевания по нашей традиционной медицине, готовили многочисленные резервы.

Рим Чх ун Чх у и Ли Бон Су были видными врачами, имевшими особые заслуги в медицинском обслуживании больных. Они слыли также авторитетными «акушерами», имевшими вполне определенные заслуги в подготовке резерва медработников. Сколько людей с их помощью вернулись в строй и шагали дальше с песней о жизни, с песней о возрождении!

И продовольственный вопрос мы решали, опираясь на собственные силы. Конечно, добывать продовольствие путем установления объемов обязательных поставок и сбора их с населения-это было чуждо нашему стилю работы. Мы ставили перед армией. Красным ополчением, антияпонскими отрядами самозащиты. Детским авангардом. Молодежной добровольческой армией и другими полувоенными организациями задачу по самообеспечению продовольствием, строго требовали, чтобы они сами выращивали и собирали урожай на земельных угодьях в партизанских районах. Во второй половине 30-х годов, когда Корейская Народно-революционная армия, выдвинувшись на обширные просторы, вела крупными силами жаркие партизанские бои, мы направили отряд материального обеспечения в район у подножия горы Пэкту, чтобы он специально занимался земледелием.

Дух опоры на собственные силы — это была важнейшая артерия жизни, от которой зависело: выживет или погибнет революционная армия, в долгие годы антияпонской войны. При опоре на собственные силы — выживет, а если нет — погибнет. Именно эта идея становилась господствующим образом мышления для всех, девизом в их жизни. Те, у кого вошел в плоть и в кровь этот жизненный принцип, не изменяли свои убеждения и в самых трудных и сложных условиях. Те же, кто не принял сердцем эту идею, покидали строй борцов, совершали предательство, капитулировали, останавливались на полдороге.

Искра веры в дух опоры на собственные силы — вот с чем вернулись на Родину предшественники — ветераны антияпонской войны с таежного Пэкту, где бушевал вьюжный ветер. Эта вера глубоко проникала в сердца народа страны после ее освобождения. От этой искры зажегся факел строительства новой Кореи, она служила движущей силой, рождавшей легендарного коня Чхоллима на Востоке. Когда мы на небольшом заводе, представлявшем из себя всего лишь простую ремонтную базу, брались за выпуск электровоза, один из иностранных послов заявил: даст голову на отсечение, если корейцы изготовят собственными руками электровоз. Электровоз «Пульгынги (Красное знамя — ред.) № 1», выпущенный нашими рабочими, инженерно-техническими работниками в итоге опоры на собственные силы, своим веселым гудком сразу же развеял предсказание посла. Удары молота, которые раздавались в оружейных мастерских в партизанских районах, были как бы символом опоры на собственные силы, становились пульсом эпохи Трудовой партии, могучей движущей силой, побуждающей страну в эту эпоху стремительно устремляться вперед. Дух опоры на собственные силы, рожденный в бурях антияпонской войны, живет могучим дыханием, нашел свое яркое отражение в наши дни в выдвинутых секретарем ЦК партии по организационным делам Ким Чен Иром лозунгах: «Жить посвоему!», «И идеологию, и технику, и культуру — по требованиям идей чучхе!», а также в лозунге: «Партия решит — мы сделаем!» Наш народ с песней «Марш об опоре на собственные силы» продвигается вперед, поднимаясь на вершину последнего десятилетия бурного XX века.

Шел 1933 год. Революционная организация в Ванъюйгоу по распоряжению вышестоящего руководства направила в Сяованцин воспитанниц Бэйдунской школы Детского отряда Ким Гым Сун (Ким Гым Не) и Ким Ок Сун. Две девочки были талантливыми членами художественной агитбригады. Жители района Яньцзи окружали их особой заботой и любовью. Девочки прибыли в Мацунь, получив от организации задание: идти в район Ванцина, где много революционно настроенных масс, обучать жителей опорной базы песням и танцам.

Известно, что в то время революционные организации Восточной Маньчжурии сами подбирали порой кадры и направляли их в Сяованцин, ставший признанным очагом корейской революции. Например, сейчас наш народ ничего не жалеет ради процветания Пхеньяна. Подобно этому, население Восточной Маньчжурии оказывало в то время всевозможную поддержку Сяованцину.

Так вот эти две девочки, прибывшие в Мацунь вместе с работником Бэйдунской школы Детского отряда, направились прямо в партизанский штаб для встречи со мной. Увидев их, я сразу удивился — были они совсем юными — ну лет десяти. Вначале даже показалось, что это родные сестры. Но это было не так, сходство было только в их именах. Работник школы представил девочек по очереди, сопровождая знакомство рассказами об их биографиях и семейной обстановке.