— О, старая японская кляча! — презрительно отозвался Смит, почти выплюнув эти слова.

— …родившаяся в Соединенных Штатах Америки! — закончил за него Макреди.

— Ах, так? Я этого не знал, — Рино Смит пожал плечами. — К тому же Бог знает что привело его в наши края.

— Я это тоже случайно знаю, — продолжил Макреди таким же подчеркнуто спокойным тоном. — Он не любил городской суеты и всего остального, приехав в Адобе Велл, чтобы жить в уединении.

— Вы хорошо информированы!

— За исключением того, что случилось в конце.

— Хорошо, я скажу вам все, что мне известно, — сказал Рино Смит, положив руки на стол. — Как я уже говорил, он уехал отсюда. Немногим позднее несколько парней отправились на его заброшенную ферму. Я не могу объяснить, что именно ими двигало, но головы многих после Перл Харбора были сильно возбуждены. Вот они-то и подожгли его машину… Все могло произойти и по-другому. Его заставили убраться, а после этого сожгли всю его ферму. Вот и все!

— Но ведь вы не знаете в точности, действительно ли так было!

— Напротив, я это знаю! И придерживаюсь этой версии! И вы, Макреди, поступите благоразумно, если тоже станете ее придерживаться!

Рино Смит отодвинул свой стул и встал. Макреди спокойно тасовал свою колоду карт… Он оставался спокойным даже тогда, когда возразил Смиту:

— Я не верю тому, что все так просто. Я, например, был достаточно удивлен, когда нашел эти вещи в Адобе Велл…

Макреди положил карты на стол и вытащил из кармана горсть уже увядших цветов. Их разноцветные лепестки на шероховатой поверхности стола походили на кусочки выцветших и бледных лоскутков по сравнению с яркой окраской карт.

— Полевые цветы, — пояснил Макреди. — Разве в этой стране принято хоронить скотину?

— Хоронить… скотину? — переспросил Смит, старательно выговаривая эти два слова.

— Цветы, такие как эти, обычно указывают на могилу. Я не раз видел это в Европе… Я нашел их в Адобе Велл. По-моему, это означает, что под ними что-то зарыто. Если бы там был похоронен человек, было бы какое-нибудь указание на это: надпись, крест или же что-либо подобное.

— Безусловно, — согласился Смит.

Макреди положил свою сильную ладонь на увядшие цветы, отодвинув их на край стола. Потом снова собрал карты, тщательно их перетасовал и опять разложил на столе. Делая это, он бросил беглый взгляд на Рино Смита и сказал: — Странно, не так ли? Вы не находите?

Кивнув головой, Рино Смит удалился.

Джое Макреди закончил очередную раскладку своих карт. Снаружи, на улице, уже наступили сумерки. Большая центральная артерия Блэк Рока казалась теперь менее убогой. У железнодорожного вокзала зажглась яркая лампа, другая осветила окно лавки. На фасаде салуна вспыхнула красная неоновая вывеска.

Макреди поднялся и включил свет. Затем он снова вернулся к своему занятию. Сейчас он представлял собой отличную мишень… Но его не коснулось ощущение опасности.

Перед окном прошла мощная фигура и исчезла в тени улочки, которая огибала отель. «Значит, Гектор Дэвид занял свой сторожевой пост», — решил Макреди.

На город быстро опускалась ночь. На потемневшем небе появились первые звезды. На вершине столба в конце вокзала засиял зеленый прожектор.

Двое ковбоев, проходя мимо отеля, остановились ненадолго при виде Макреди, но потом продолжили свой путь к салуну. Один из них был молод и тонок как тростинка. Именно его голос прозвучал в тишине вечера:

— Да, это тот парень…

Джое Макреди усмехнулся, не отрывая взгляда от своих карт. На этот раз они стали складываться особенно удачно. Его пасьянс принимал, наконец, надлежащий вид.

Шериф Тим Хорн чувствовал себя отвратительно и заметно беспокоился. Он всегда ожидал наступления ночи с некоторым опасением. Обычно к этому времени он был уже достаточно нагружен виски, чтобы сумерки казались ему слишком уж угрожающими. На этот раз обстоятельства были совершенно иными. Он вообще не пил, хоть его горло пересохло и доставляло ему неприятное ощущение. Шериф не дотронулся до бутылки, в которой была еще добрая половина приятной жидкости. Искушая его, она стояла на краю письменного стола. Чтобы устоять, он шагал, как медведь в клетке, по своему темному кабинету. Лента с патронами и кобура с револьвером, давившая на его бок при каждом шаге, по-своему раздражали, еще больше ухудшая его настроение. Он не дал себе труда зажечь свет, так как хорошо знал малейшие закоулки своего неуютного владения. Шериф думал про оружие, висевшее на поясе. Он был зол на человека, заставившего его прикрепить кобуру с револьвером к своему поясу. Ведь обстоятельства могут сложиться таким образом, что эта мера предосторожности окажется не лишней…

— Пусть дьявол заберет этого Макреди, — ворчал Хорн, шагая в своем пустом и темном кабинете. — Да и Рино Смита вместе с ним!

Именно из-за острого и напряженного состояния, которое, сложилось между этими двумя людьми, Тим Хорн не мог приложиться к бутылке, как это он делал обычно. «Пьяный представитель власти не сможет достаточно точно при надобности прибегнуть к оружию… Это навсегда уронит его авторитет в глазах всего округа! — он угрюмо усмехнулся: — Как будто это не произошло уже давно…»

У шерифа не было ни малейшего доверия к владельцу Трипл Бара. И ни малейшего влияния на него…

«Вот этот незнакомец, похоже, относится с уважением к законам, — мрачно раздумывал Хорн, продолжая расхаживать по кабинету. — Если бы я мог навести порядок в Блэк Роке, задержав здесь Макреди…»

Шериф точно не знал, хотел бы он этого или нет. В сущности, сейчас он не был уверен ни в чем…

Хорн остановился у окна и бросил взгляд на отель. Он заметил в темноте кончик вспыхнувшей сигареты Гектора Дэвида, стоявшего на углу улочки.

Поднималась луна, полная и сверкающая, как свежеотчеканенная долларовая монета.

На пороге дома скрипнула доска. Хорн быстро повернулся, его рука прикоснулась к рукоятке кольта. Он даже удивился быстроте своих рефлексов, тому чувству уверенности, которое и сейчас придавало ему строгости и спокойствия при контакте с оружием.

— Док? — рискнул спросить шериф, услышав, как открылась дверь. Сделав быстрый шаг в сторону, он заодно убедился в том, что его кольт легко вынимается из кобуры. Значит, он еще не забыл все эти маленькие трюки!

— Мистер Тим?! — Хорн тотчас же узнал папашу Дельвечио. «Какого дьявола нужно у меня лавочнику?» — подумал шериф, как только его импозантная фигура обрисовалась на светлом фоне двери. Тиму Хорну не стоило большого труда представить себе его широкую итальянскую физиономию с белыми, опущенными вниз усами.

— Заходите, папаша, — ответил он. — Я сейчас включу свет.

— Нет, нет, мистер Тим, прошу вас, не надо света!

Лавочник закрыл дверь и прижался к ней спиной. Его учащенное дыхание высвистывало трели в темноте кабинета.

— Я даже не знаю почему, но Мамаша портит себе кровь. Да и девочка тоже… Они сказали: пойди и повидай мистера Тима!

— А для чего же? — Хорн задал этот вопрос небрежным тоном, хотя и предвидел на него ответ.

— Тот человек… который приехал в большом поезде. Он, наверное, наделает историй.

— Только не вам, папаша.

— Мистер Тим… — продолжал лавочник, теперь уже с оттенком осуждения в голосе. — У меня ведь есть глаза и уши. Клиенты громко разговаривают в моем магазине… Этот незнакомец может оказаться фликом или офицером правительства… или же военным… Он приехал сюда задавать вопросы…

— Нет, — покачал головой шериф Хорн, — по моему мнению, он ничего общего не имеет со всем этим. Он задал уже несколько вопросов, но в этом нет ничего плохого.

Голос папаши Дельвечио стал еще более настойчивым, при этом иностранный акцент слышался в нем еще сильнее:

— Мистер Тим, я ведь не ребенок! Во-первых, здесь неожиданно остановился большой поезд. Этот человек сошел с него. Вскоре появился и Рино Смит. Потом человек уезжает куда-то на «джипе». После этого и «джип», и черная машина имеют повреждения. А теперь вот он сидит на полном свету за окном отеля и играет в карты… Все время занимается только картами… Безостановочно…