Макреди боролся всеми своими мускулами, стараясь сохранить управление «джипом» и не терять хладнокровия, чтобы избежать столкновения. Через ветровое стекло он мельком увидел лицо водителя, напоминавшее маску на темной стене… Он сразу же узнал лицо Коли Тримбла.

— Тримбл! — закричал Макреди. — Замедлите скорость, черт возьми!!!

Вместо этого машина снова сделала рывок вперед, стараясь потеснить «джип».

Жуткий скрежет, возникший в результате стука металла о металл, разорвал тишину воздуха. Руль резко вывернулся, почти вырвавшись из рук Макреди, но невероятным усилием воли и мускулов ему все же удалось его выпрямить, хотя это казалось сверх человеческих возможностей…

Небо, каньон, петля дороги вертелись перед глазами оглушенного и почти ослепленного Макреди…

Огромная машина вырвалась вперед. Она вскоре исчезла в сильном облаке пыли.

Макреди делал все, чтобы его «джип» не свалился набок. Он понимал, что два колеса его машины, крутящиеся в пустоте, едва ли могут обрести равновесие…

Внезапно «джип» резко повернулся вокруг своей оси, покачнулся и неожиданно остановился…

Какое-то время, возможно долгое, Джое Макреди продолжал сидеть за рулем, вцепившись в баранку. Рядом, у правого крыла его машины, начиналась пустота, глубокая пропасть…

Наконец он нашел в себе силы выскользнуть из «джипа». Его движения были медленными и осторожными, как у инвалида… Только почувствовав под ногами твердую землю, Макреди стал приходить в себя.

Он обошел вокруг «джипа», чтобы определить глубину каньона. Лишь несколько сантиметров отделяли следы колес его машины от пропасти с правой стороны дороги… Последовала запоздалая реакция: его ноги задрожали, он почувствовал приступ тошноты и горечь во рту. Чтобы преодолеть это состояние, Макреди стал глубоко и жадно глотать воздух.

Только случайность и выдержка спасли его от страшной катастрофы… Его искаженный, израненный труп мог сейчас гореть в пламени бензина, внутри обломков машины, упавшей при помощи Коли Тримбла в пропасть…

Нервно сдвинув назад шляпу, Макреди вытащил из кармана носовой платок и вытер лицо, запачканное пылью и потом.

«Тримбл действовал по собственной инициативе или же по приказанию Рино Смита? — раздумывал он. — Очевидно, он последовал за мной из Блэк Рока, чтобы наблюдать за моими действиями или убить…»

— Настоящие головорезы, — проговорил Макреди, рассматривая длинную и блестящую царапину, которую оставил на «джипе» лимузин. — Головорезы и подонки!

Выкурив сигарету, он несколько успокоился, снова сел за руль и с большими предосторожностями вывел «джип» на середину дороги.

— Ну, Тим, давай! Что он сказал тебе, этот Макреди? Говори же!

Голос Рино Смита казался непринужденным, почти безразличным, но в нем улавливались грозные нотки. Он, казалось, мог заставить подняться даже пыль, которой хватало в душной комнате шерифа, находившейся в тюремной пристройке.

Рино Смит сидел, вытянув ноги на стуле. Его длинные пальцы перебирали сигарету, которую он все еще не закурил, пытаясь растормошить Тима Хорна. Его внешне непринужденное поведение составляло большой контраст с напряженной позой шерифа, сидящего позади стола на своем крутящемся кресле. Мутный взгляд Хорна не отрывался от бутылки виски, стоящей неподалеку на столе.

— Хорошо, Тим, хлебни немного, но только один глоток, — разрешил ему Смит. — Быть может, хоть это развяжет тебе язык.

Содрогнувшись всем телом, шериф облизнул губы. Он покачал головой и хриплым голосом проговорил:

— Он не сказал мне ничего нового… И я… я тоже ничего ему не сказал…

— Макреди оставался здесь с тобой больше десяти минут, Тим. Вы должны были о чем-то говорить. Не заставляй меня выпытывать у тебя подробности в течение получаса. Ты же знаешь, я не люблю этого!

— Он просил у меня сведения о Комако…

— И ты дал их ему? — голос Рино Смита был все еще спокоен, но достаточно тверд.

Хорн снова покачал головой, будто отгоняя назойливую муху от своего лица. Потом тяжело вздохнул и так же хрипло ответил:

— Я же сказал: ничего такого я ему не говорил… — и шериф поскреб свой заросший подбородок. — Вы опасаетесь, что он устроит здесь историю?

— Историю? По какому поводу?

— Не знаю, по какому… — ответил Хорн, уже слегка пронзительным голосом. — Я не знаю… точно…

— Послушай, Тим, то, чего ты не знаешь, не может принести тебе вреда, так ведь?

— Но не мешало бы, чтобы некоторые вещи я знал. Их должны были бы сказать мне, прежде чем этот чужой заявится сюда и начнет задавать мне, как шерифу, свои вопросы.

Рино Смит удивился таким четким и ясным словам пьяного шерифа. Они его озадачили и насторожили:

— Вот как ты теперь разговариваешь, Тим?

Глотая слюну, Хорн признался: — Я просто беспокоюсь. Может быть, теперь я и не гожусь на многое, но еще способен портить себе кровь… И все же, я представляю здесь закон! — более твердо добавил он.

— Закон! — презрительно воскликнул Рино Смит и расхохотался. — Ты забыл некоторые детали, Тим. Это я прикрепил звезду к отвороту твоего пиджака! — Небрежным кивком сигареты он указал на отличительный знак шерифа. — Я могу снять ее с тебя, если ты, Тим, не будешь идти прямо!

— Есть другие, кто не идет прямо…

— Вот как! — строго воскликнул Рино Смит, сильно наклонившись к шерифу. — Что ж ты хочешь этим сказать?

— Ничего…

— Это мне больше нравится, Тим. Это я люблю!

Рино Смит устремил твердый, холодный взгляд на шерифа, заставив Хорна опустить глаза, даже как-то сгорбиться в кресле. Успокоившись, Смит закурил сигарету, медленно затянулся, выпустил несколько колец дыма и сказал уже более теплым тоном:

— Не выдумывай разные вещи, Тим, не надо! Ты только утомляешь этим свои мозги. Надеюсь, ты теперь меня понял?

— Да… мне кажется…

— Я не прошу, чтобы тебе казалось, а хочу, чтобы ты был уверен в этом, Тим! Макреди ищет старого Комако… Он говорил что-то о наследстве. Если же он нас обманул… Ведь он не очень похож на нотариуса, говоря между нами… Я об этом узнаю. Комако жил здесь некоторое время, а потом просто ушел отсюда. Вот и все!

— Это то, что вы уже мне говорили, — заметил Тим Хорн. — Есть, однако…

— Я повторил тебе все это и сегодня, Тим! Чтобы оно раз и навсегда влезло в твою башку пьяницы! Все, чего я от тебя прошу, это хорошенько запомнить сказанное мною. Так что будь осторожнее, и не ошибись, Тим!

Их напряженное «собеседование» внезапно прервал шум шагов на ступеньках лестницы, заставив повернуть головы к входу. На пороге появился Гастинг, еле переводя дух. Задыхаясь, он остановился в дверях. Позади него вырисовывалась внушительная фигура Гектора Дэвида.

— Мистер Смит… — проговорил начальник вокзала и протянул ему желтый конверт. — Я получил ответ на вашу телеграмму… Хотел отнести ее в отель, но Гектор направил меня сюда.

Рино Смит нетерпеливо выхватил конверт из рук Гастинга, надорвал его край и вынул оттуда листок бумаги, который быстро прочитал.

— Из Лос-Анджелеса? — поинтересовался Дэвид.

— Да, да, — поспешно ответил Гастинг, — от этого детектива…

— Закройся! — Приказ Рино Смита прозвучал как удар хлыста, восстановив полную тишину.

Сложив листок с ответом на его запрос, Смит сунул его во внутренний карман пиджака и поднялся со стула. На какой-то момент он остановился около Гастинга, нервно переступавшего с ноги на ногу.

— Я знаю, вы вынуждены, мой дружок, читать все, что вам дают для передачи, потому что все это идет по проводам. Но это еще не основание для того, чтобы вопить о содержании телеграммы под всеми крышами… — Он скупо улыбнулся, потом выпустил клубы дыма в лицо Гастинга. — В этой стране молчание может быть и не золото, но оно страхует от неприятностей…

— Да, сэр… мистер Смит… — тихо проблеял Гастинг.

— Я говорю это и для тебя тоже, Тим!

— О'кей… — мрачно отозвался шериф, но, встретив сердитый взгляд Рино Смита, поторопился добавить, — …мистер Смит…