– Тогда вам нужно убедиться в том, что, о чем бы себе ни воображали зулкиры, именно вы задаете мелодию.

– Хороший трюк, если я с ним справлюсь, поскольку именно ты должен будешь выяснить, что Сзасс Тэм собирается делать дальше.

Маларк ухмыльнулся.

– Учитывая, что я никогда его не встречал, а вы утверждаете, что он гений? Это может оказаться интересным вызовом.

Пользуясь глазами Яркокрылой, чтобы видеть в темноте, Аот верхом на грифонихе летел над горами, которые находились на северной границе долины. Работа рутинная, но необходимая. Насколько тэйцам было известно, после того, как они отогнали налетчиков вверх по проходу, те отступили обратно в Тазарскую крепость, но все ли они так поступили? Даже если и так, то, учитывая, что среди них были летающие призраки и гули, обладающие сверхъестественными способностями рыть тоннели, ни у кого не было уверенности, что все они до сих пор оставались внутри крепостных стен. Следовательно, кому-нибудь нужно было убедиться, что в ночи не таится никаких врагов.

– Это необязательно должен был быть ты, – сказала Яркокрылая, уловив направление его мыслей. – Ты теперь офицер, помнишь? Мог бы послать простого солдата и остаться в лагере, чтобы наливаться пивом и развлекаться со своей женщиной.

– Знаю, – может, он слишком недолго пробыл капитаном, чтобы привыкнуть поручать подобные задания подчиненным, как следовало бы. Аот так часто служил в разведке или арьегарде, что все ещё чувствовал потребность по возможности лично следить за ходом дел. – Но ты начинаешь толстеть. Мы должны размяться, чтобы согнать немного сала с твоей пушистой задницы.

Яркокрылая с клацаньем захлопнула клюв, притворившись, что рассердилась на него за насмешку, а затем воскликнула:

– Смотри туда!

По склону спускались две фигуры. Один из них был вооруженным мечом живым человеком – мулан, если судить по его долговязому телосложению, пусть его голова и подбородок не были выбриты должным образом. Видимо, это был беженец, который каким-то образом избежал смерти от рук кишащей в долине нежити. За ним плавно скользила какая-то разновидность призрака – болезненно неправильное нечто, ощущаемое на первый взгляд как пятно холода. Несомненно, оно тайком следовало за человеком, готовясь атаковать его в подходящий момент, хотя Аот и представить не мог, чего же оно ждет.

Леди Удачи, должно быть, любит тебя, мысленно обратился боевой маг к беженцу, ведь она сохранила тебе жизнь, пока ты не повстречал нас с Яркокрылой. С этой мыслью он резко послал грифониху вниз, а затем взмахнул копьем и выпалил заклинание.

Стрелы голубого света вырвались из наконечника копья и пронзили духа насквозь. От удара тот сделался более видимым, пусть и остался всего лишь бледной тенью, очертаниями напоминающей закованного в доспехи человека с клинком в руке. Как Аот и надеялся, дух взмыл в воздух. Наездник хотел увести его подальше от человека на земле.

– Беги! – крикнул он.

Но вместо этого незнакомец воззвал:

 – Не нападай на него! Он мой проводник! Зеркало, не надо драться! Возвращайся ко мне!

Аот заколебался. Был ли этот человек некромантом, а «Зеркало» – его фамильяром?

Наверное, нет, потому что призрак продолжал лететь на Аота и Яркокрылую, а после предыдущего опыта с нежитью у мага не было ни малейшего намерения предоставить ему преимущество своими колебаниями. Он заставил грифониху развернуться, чтобы оставаться на расстоянии от духа, и произнес слова силы. На миг Зеркало пошло волнами и изменило форму, став короче, шире и четче, а затем снова обрело свои туманные очертания.

– Остановитесь! – проревел беглец, и его голос эхом отразился от гор, словно удар грома.

Чувствительный толчок заставил Яркокрылую завизжать и помешал магу жестами довести заклинание до конца. Неясное тело Зеркала пошло волнами, словно вода, и затем оно – или он – слетел вниз к незнакомцу, словно гончая, которую призвали к ноге.

Соединенный с Яркокрылой разумами, Аот мог чувствовать её гнев так, словно он был его собственным. Она считала, что человек, которого они пытались спасти, вероломно напал на них, но, пытаясь думать мозгами, а не эмоциями, Аот осознал, что магический вопль фактически не нанес ей никаких повреждений, вдобавок незнакомец целился не только в неё, но и в Зеркало. Возможно, он просто пытался избежать намечающейся стычки, не повредив никому, кто оказался в неё втянут.

– Успокойся, – сказал он грифонихе. – Давай приземлимся и поговорим с ним.

– Я бы предпочла приземлиться и разорвать его на части, – проворчала Яркокрылая, но, сложив крылья, опустилась на землю в нескольких шагах от Зеркала и незнакомца.

Не будучи полностью уверенным в добрых намерениях этой необычной парочки, Аот предпочел остаться в седле.

– Я – Аот Фезим, капитан и боевой маг Грифоньего Легиона Пиарадоса. Кто ты и почему странствуешь по этому региону?

– Меня зовут Барерис Анскулд, – ответил незнакомец. Когда Аот поближе присмотрелся к нему, то увидел, насколько устало и изможденно он выглядит. Но было в его облике что-то ещё. Он казался подавленным, словно у него жестоко и непоправимо отняли что-то, жизненно важное для него. – Бард и наемник. Я заблудился и пытаюсь выбраться из гор. Встретил Зеркало, и он решил показать мне путь. За нами Проход Тазара?

– Да.

– Хорошо. Благодарю за информацию и за то, что ты попытался помочь мне, думая, что мне угрожает опасность. А теперь, если ты не против, мы с Зеркалом продолжим свой путь.

Аот фыркнул.

– Нет, музыкант, против. Тебе лучше дать мне более полное объяснение, учитывая, что мы тут в долине некоторым образом воюем.

– Воюете? С кем?

– С нежитью, что спустилась с гор на север – такими же, как ты и твой призрачный приятель.

Глаза барда сузились. Пусть он выглядел таким же павшим духом, как и раньше, напряженные черты его лица теперь выражали ещё более горькую решимость.

– В таком случае, капитан, тебе стоит услышать мою историю полностью.

На то, чтобы организовать это небольшое собрание и убедиться, что ни один некромант про него не пронюхал, у неё ушла большая часть ночи. Глаза болели, а нервы ныли от напряжения и недостатка сна. Нимия Фокар обвела взглядом затененную палатку, и в каждом из остальных троих присутствующих нашла то, что ей не понравилось.

Барерис Анскулд, хоть, очевидно, и принадлежал к мулан и был способен пользоваться одной из низших форм магии, оставался, по существу, не больше, чем грязным, оборванным бродягой. Нелепо было предположить, что он может рассказать что-то важное.

Несмотря на свои почтенные годы и прерванный отдых, Мислантос Дарамос, тарчион Талазара, выглядел свежим и настороженным. Он стоял прямо, словно древко копья, и даже озаботился тем, чтобы надеть доспехи. Этого уже было достаточно, чтобы почувствовать неприязнь к этому старику с покрытым шрамами лицом и кустистыми белыми бровями, даже если бы её не задевало то, что все считали его лучшим командиром, чем её, а для спасения своей провинции ей пришлось обратиться к нему за помощью.

Но, однако, она обнаружила, что именно Аот раздражает её больше всего. Полукровка был по-своему полезен, но ей ни за что не следовало повышать его. Судя по всему, власть ударила ему в голову, заставив выдумывать какие-то абсурдные теории и фантазии. К её смущению, он уже молол об этом чепуху на одном из военных советов, и вот опять делает из себя дурака и её выставляет на посмешище.

И все же ему каким-то образом удалось убедить её уступить его желанию и выслушать этого Барериса втайне от Красных Волшебников, и она поморщилась при мысли, что может случиться, если магам станет известно, что она решилась действовать в обход них.