Не обращая внимания на мои мысли, или, что более вероятно, зная и пробуя меня отвлечь, Трент сказал:

– Прежде я никогда не видел поверхностного демона с оружием. Кроме как с камнями.

– Я видела, – сказала я, поворачивая кружку. – Тритон использовала поверхностного демона в качестве маркера для проклятия калибровки времени и пространства. У него был меч. Так она знала, кем он был, и сколько времени жил.

Кистен, подумала я, вздыхая. Кистен умер во второй раз в течение минуты после своей первой смерти. Я была там, но к счастью мне не пришлось делать тот выбор.

Я держала Кистена за руку, и он умер счастливым, говоря мне, что Бог хранил его душу для него. Остановись, Рейчел, подумала я несчастно, вытирая слезу, прежде чем она могла скатиться, когда я вспомнила смешную улыбку Кистена. Боже! Все мои эмоции можно было легко прочитать на лице. Я любила Кистена. Я могла любить кого-то без страха. Феликс был неправ.

Трент зажмурился, он беспокойно заерзал на стуле.

– Проклятие калибровки? – спросил он, отчаянно пытаясь направить мои мысли в другое русло.

Слабо улыбаясь, я потянулась и сжала его руку.

– Спроси меня как-нибудь потом, – сказала я, вспоминая боль поверхностного демона, проживающего все свое существование на три удара сердца. Я начинала думать, что поверхностные демоны были не намного больше призраков, живущих, дышащих призраков, которые жаждали жить как немертвые только без кандалов, которое давало сознание. Как что-то могло пережить пять тысяч лет без магии?

Явно в облегчении Трент придвинул свой стул ближе к моему.

– Ты думаешь о том же о чем и я? О демоне Тритон, я имею в виду?

Усталая, я покачала головой.

– У демона Тритон был меч. У этого – посох. – Феликс тоже использовал посох. Возможно, именно поэтому он понравился поверхностному демону. Но остался вопрос, почему он был одним из восьмидесяти, а потом превратился в виляющего хвостиком щенка? – Знаешь, это почти было так, будто поверхностный демон уже знал Феликса, – медленно произнесла я. – Но не узнал его сначала.

Я остановилась, сердце бешено колотилось, когда я подняла глаза. В начале, в безвременье был не Феликс. Это была Нина. Поверхностный демон не стал унижаться перед Ниной, но пал перед Феликсом. Как будто он знал его. Что было действительно странно, так как немертвые никогда не входили в безвременье.

Открыв рот, я уставилась на Трента, новая идея прошла через мой мозг.

– Думаю, я знаю, куда уходят души вампиров, когда те умирают, – прошептала я, видя, как Трент побелел также как и я.

– В безвременье, – сказали мы в унисон.

– Я пытаюсь помочь вам, – сказала я с прижатым к уху телефоном, когда сидела в автомобиле Трента, припаркованном напротив церкви. – Но я должна войти в свою церковь, и мне нужен ты, чтобы прекратить нападки на Айви. Я нашла ваши души, поэтому остынь! – Тихо, спокойно, расслабься. Унылый перечень не помогал. Прийти домой, чтобы найти мою церковь полной вампиров было раздражением, чистым и простым. Это выбило все дерьмо из меня, но таково, вероятно, и было намерение Кормеля.

– У тебя было больше года, чтобы разобраться с этим. – Нью-йоркский акцент Кормеля не имел успеха, когда обычно я считала его очаровательным. – Ты ждешь, что я буду считать, что сегодня, только когда я пригрозил тебе, у тебя появился жизнеспособный план. Просто так?

Нервничая, я отколупывала тонировку на окне, пока Трент не издал огорченный звук. За тонированным стеклом его спортивного автомобиля моя церковь выглядела так, будто в ней проходила ночная вечеринка с Бримстоном и туалетной бумагой на деревьях, и я надеялась, что это просто помидоры были размазаны по окнам из цветного стекла. Бис был шероховатой тенью на труднодоступном карнизе, и я надеялась, что он был в порядке.

– Как часто немертвые путешествуют в безвременье? – спросила я, и он издал звук, мягко соглашаясь. – Я бы не выяснила связь между поверхностными демонами и вампирами, если бы ты не загнал меня туда с Айви. Нина, появившаяся там с Феликсом в своем подсознании, была спусковым механизмом.

Кормель молчал, вероятно, не желая признавать, почему Феликс внезапно стал бешеным и неустойчивым, свихнувшимся из-за того, что Нина его выбросила. И благодаря этому сомнению, резонирующему в нем, я поместила на стол свою последнюю карту, дрожа и радуясь, что между нами было тридцать миль и, вероятно, два этажа грязи.

– Кормель, – мягко сказала я. – Я не придумываю. Поверхностные демоны не защищали людей, они разрывали их в клочья. Этот поверхностный демон был душой Феликса. Он узнал сознание Феликса, таящегося в Нине. Я могу это сделать, мне просто нужно время.

– Феликс не входил в разум Нины. Он обещал мне. Он снова работает. Продуктивный член общества.

– Серьезно? – Чувствуя отвращение, я уперлась коленями в торпеду, потом опустила их вниз, когда Трент откашлялся. – Послушай. Мне потребуется время, чтобы приготовить заклинание и поймать душу, а затем прикрепить ее к Феликсу. Если это сработает, то мы сможем всех вернуться в нормальное состояние. Если не сработает, то я буду настраивать заклинание, пока не получится, но я ничего не могу делать, пока защищаю Айви. Я сделаю то, что ты хочешь, но если ты убьешь ее, то наши договоренности аннулируются.

Я посмотрела на Трента, его пальцы медленно постукивали от беспокойства, и оно не все было из-за меня и Айви. Его мнение было таково, что если вернуть немертвым души, то это может дать не тот эффект, который ожидали вампиры. Откровенно говоря, мне было все равно. Я просто хотела, чтобы они оставили нас с Айви в покое.

– Прошу прощения, – сказал Кормель. – Я буду с тобой.

– Кормель? – позвала я, но он ушел. Линия все еще была активна, и я включила громкую связь, чтобы мы оба могли наслаждаться счастливыми, легкими звуками цимбалы[3], которые звучали, когда Кормель удерживал звонок. Что за идиотизм.

Раздраженно, я положила телефон на приборную панель и сцепила пальцы. Кто-то посмотрел на меня с колокольни и спрятался, когда наши глаза встретились. Я была довольна, что Нина и Айви все еще были у Трента. У Айви было достаточно трудное время, когда началось восстановление. Если бы она увидела это вторжение, то это довело бы ее инстинкты до предела.

– Спасибо, что ждешь со мной, – сказала я Тренту, когда положила сумку на колени. Она вся была в пыли безвременья и воняла, боюсь, ей больше нельзя было пользоваться.

– Я не собирался высадить тебя и бросить здесь. Я выбью пару вампирских клыков прежде, чем уйду. – Его улыбка стала очаровательной. – Это несет гораздо больше удовлетворения, чем моя политическая изворотливость в зале заседаний.

– Надеюсь, до этого не дойдет. – Волнуясь, я потерла свои напряженные пальцы. Несомненно, я могла отогнать их заклинанием, но Дженкс и Белль были внутри.

Звук цимбалы прервался, и я схватила телефон.

– Один час, – жестко сказал Кормель.

– Час! – воскликнула я, не утруждая себя отключать громкую связь. – Мистер Кормель, я должна дождаться заката, до того как выйдут поверхностные демоны! Я не могу, и не буду, идти туда, если должна буду защищать Айви от ваших убийц.

Мое сердце колотилось, и Трент, и я ждали, затаив дыхание.

– Айви будет в безопасности до восхода солнца, – сказал Кормель. – Я пришлю сопровождение.

– Никакого сопровождения, – возразила я. Возможно, я слишком многого просила, но последней вещью, которую я хотела, был влюбленный вампир, скрывающийся за углом, наполняющий воздух сексуальными феромонами и косвенными намеками.

– Тогда у тебя время только до полуночи. – Кормель ждал, когда я тихо запротестую, но я держала свой рот на замке, и он закончил разговор, повесив трубку. Полночь. У меня было время до полуночи, чтобы показать реальный прогресс, или все запустится снова.