Юноша прополоскал рот и выплюнул воду на бетон.

— Нет.

— Ладно, мы сейчас обследуем ее. Вам чертовски не повезло с погодой.

Тристан снова приложился к бутылке. Сержант не сводил с него глаз.

— Что-нибудь не так? — спросил Тристан.

— Твоя мать, Тристан. Где она?

Вопрос сержанта привел юношу в бешенство. Он с силой отшвырнул бутылку и вскочил на ноги.

— На Галвонде! Она умирает там, если вообще еще жива! Вам-то какое до этого дело?

— Она моя сестра, — спокойно ответил сержант.

У Тристана отвисла челюсть. Он был явно ошарашен этой новостью.

— Кто может доказать, что это правда?

Техник беспомощно развел руками и встал.

— Мне трудно что-либо доказать тебе. Ты, вероятно, не помнишь того времени, когда мы жили в Элинкорте, до того как вы попали на Ганволд.

Тристан вдруг расслабился.

— Кое-что я помню.

— Ты помнишь мальчишку по имени Дилан, который носил тебя на закорках?

Тристан внимательно посмотрел на сержанта и нахмурился, вспоминая далекие образы детства и темноволосого сероглазого мальчишку с искривленной ногой.

— Так, значит, ты Дилан?

— Да.

— Помоги ей! Сообщи моему отцу! Губернатор не даст мне…

— Твой отец уже знает, и он тоже волнуется за тебя.

В поле зрения Тристана попала рвотная масса на бетоне, и слова Коборна больно хлестнули по его самолюбию. Он промолчал.

— Ситуация может измениться в еще худшую сторону, — предупредил сержант. — Ты сумеешь довериться мне полностью, если так случится?

Стальные глаза цепко удерживали взгляд юноши и казались такими же опасными, как и глаза черного человека с пункта связи на Исселе. Поколебавшись, Тристан все же выдавил из себя:

— Да.

— Вот и хорошо, — сдержанно улыбнулся Дилан. — А теперь вам обоим лучше идти, пока Коборн не кинулся вас разыскивать.

Тристан сел на пол перед искусственным камином в гостиной, покусывая нижнюю губу. Мысленно он вновь вернулся к утренним событиям и разговору с сержантом в стартовом отсеке. Юноша расстроенно вздохнул, резко поднялся на ноги и подошел к столу, за которым сидела Лариэль. В комнате они были одни, но Тристан осторожно осмотрелся, чтобы убедиться в этом как следует, и, склонившись над столом, негромко сказал:

— Сегодня утром я разговаривал с Диланом.

— Диланом? — Лариэль оторвалась от занятий. — Кто это?

— Брат моей матери. Он командир техников. Я думаю… он говорил с моим отцом.

— Что?! — девушка даже привстала со стула и пристально посмотрела на него.

— Я не знал, что семья моей матери жила где-то здесь некоторое время. Я тогда был маленьким, но я помню Дилана.

— Ты уверен, что это тот самый человек? Может, это кто-то другой?

— Да, уверен, — ответил Тристан и, немного помявшись, добавил: — Он спросил, доверяю ли я ему.

— И ты доверяешь?

— Да, — твердо ответил он.

Лариэль нежно взяла его за руку. Девушка была серьезна. Она перешла на шепот:

— В таком случае, Трис, если он вдруг скажет тебе уходить с ним, то, не задумываясь, сделай это. Наверное, тогда наступит момент, которого я тебе советовала терпеливо ждать.

Ее глаза излучали нежность.

— Я так рада за тебя, но я буду скучать по тебе.

Тристан не знал, что ей ответить, да он и не успел бы ничего сказать: она поцеловала его в губы.

Во сне их губы сливались в поцелуе, она трепетно гладила его по груди, по животу, отчего у него останавливалось дыхание. Он протянул к ней руки…

— Поднимайся, Тристан, — раздался над головой голос Раджака, толкавшего носком ботинка в плечо.

Тристан перевернулся на бок, запутался в одеяле и вытянул руку, чтобы прикрыться от яркого света. Он приподнялся и, чуть приоткрыв глаза, посмотрел на настенные часы: 0214.

— В чем дело, Раджак? — негодующе спросил он. — Мне спать еще два часа!

— Одевайся. Шаттл ждет. На Исселе беспорядки, и нам нужно немедленно вернуться туда.

Дарси сидела на шкуре пейму и безучастно наблюдала, как Шига помешивала варившуюся в горшке еду. Она не чувствовала запаха, да это и не имело большого значения — у нее давно пропал аппетит. С трудом заставив себя прикоснуться к еде, чтобы хоть немного поддержать уходящие силы, Дарси подумала, что в этом нет никакой надобности, поскольку болезнь слишком далеко зашла, и теперь невозможно было даже встать без посторонней помощи. Пройти несколько метров для нее стоило невероятных усилий.

Ко всему этому добавилась еще и невыносимая боль в позвоночнике, плечах, ногах. У нее было такое чувство, что боль исходит аж из костного мозга. Притупить страдания было нечем, разве что отварами из трав, после которых кружилась голова и становилось легче. Дарси с радостью, с распростертыми объятиями встретила бы смерть — та ей уже не была страшна. Забрать ее в другой мир мог Тристан, а возможно, и Лухан.

От грустных мыслей Дарси отвлекла Шига, которая вдруг насторожилась, оглянулась на дверь, прикрытую пологом, постояла, принюхиваясь к запахам.

— Что там? — чуть слышно спросила Дарси, не сводя с нее глаз.

— Что-то приближается, мать.

Дарси слегка повернула голову и стала вслушиваться в звуки. Поначалу до нее доносились привычные голоса ночи: стрекотание сверчков в траве, всхлипывание ребенка, разговоры просыпающихся в хижинах их обитателей. Потом послышался отдаленный, но все приближающийся гул. Звук ракетных двигателей? Нет, она не совсем была в этом уверена, ведь последний раз она слышала их почти семнадцать лет назад. Через несколько минут все сомнения развеялись. Гул заглушил стрекотание, певучее журчание ручейка и заставил дрожать землю. Шига подошла к входу, отдернула полог и отпрянула от неожиданно ослепившего ее яркого света. Дарси увидела, как глаза ее сузились до щелок, как она предостерегающе зарычала.

Двигатели летательного аппарата заработали на холостом ходу, донесся стук каблуков ботинок, потом крики. Человеческие голоса!

— Люди из раковины! — закричала Шига.

Под влиянием чувства тсаа’чи она зашипела, шерсть у нее встала дыбом.

«Люди из раковины, — подумала Дарси. — Люди в латах. Легионеры!»

У нее больно сдавило сердце.

— Нет! — прошептала она и попыталась встать, но все тело пронизала боль, и она закашлялась.

Дарси закрыла глаза, пережидая, пока пройдет головокружение, она ловила ртом воздух, как пловец, долгое время находившийся под водой.

— Что они делают? — спросила она Шигу.

— Они охотятся. Заходят в хижины.

Припав к земле, Шига протянула руку к корзинке у двери и, достав оттуда нож для выделки шкур, зажала его в кулаке.

— Что они ищут?

— Не знаю.

Душераздирающие крики, завывания, шум языков пламени над подожженной хижиной — все смешалось. Воздух раскалился и стал тяжелым от пожара.

— Нет! — испуганно зашевелила губами Дарси и закашлялась от дыма, от которого ело глаза и текли слезы.

Она потерла глаза и часто заморгала. Ей стало понятно, с какой целью пришельцы явились в деревню. Протянув руку, она ухватилась за ближайшую стойку. Рука ее задрожала, не было сил даже подняться.

— Шига, помоги мне!

Та промолчала, приготовившись к прыжку. В бликах пламени отчетливо выделялись ее напряженные мышцы, в руке поблескивало лезвие ножа.

Из-за полога появилось дуло винтовки. Дарси увидела черный металлический наплечник, потом шлем, и в это мгновение Шига в молниеносном прыжке набросилась на незваного гостя. Нож прошелся совсем близко от горла, и если бы солдат не увернулся вовремя, то вряд ли остался бы жив. Своим оружием он, как дубинкой, ударил Шигу прямо по лицу. Раздался звук расколотого ореха. Женщина рухнула, опрокинув, падая, горшок с едой. Горящие угли рассыпались по полу. Из рассеченного лба Шиги текла кровь.

Дарси охнула и поползла со шкуры к Шиге, но перед ней вдруг возникла стена. Она инстинктивно подняла руку, коснулась горячих лат легионера, пробуя отодвинуть его в сторону, но он схватил ее рукой в металлической перчатке и поставил на ноги. Дарси обмякла, едва держась на ногах и собрала все свои силы, чтобы не дотрагиваться до солдата, который доложил по микрофону командиру: