М-р Норман говорит: «Девять ярдов».

Парень говорит: «Что?»

М-р Норман говорит: «Все девять ярдов. Ты сказал: «пять ярдов».

Парень с Колонки 22 говорит: «Точное количество ярдов несущественно».

М-р Норман говорит: «Просто пять ярдов – это как бы не целое».

Парень говорит: «Все, что я пытаюсь сказать».

М-р Норман говорит: «Как, по-твоему, возникло это выражение? Из футбола?»

Парень говорит: «Девять ярдов, какая разница. Главное в том».

М-р Норман говорит: «Из текстиля?»

Парень говорит: «Жизнь ты можешь прожить иначе – лучше. Я тебе ручаюсь. Найди других людей вроде нас и выброси Телевизор».

М-р Норман говорит: «Так ты пытаешься что-то продать? У меня уже есть хороший Телевизор. И не один».

М-с Норман и дети, с неплохими закусками в руках, идут через парковку к Спортивно-Утилитарному Вездеходу.

М-р Норман говорит: «Мне пора ехать».

Парень говорит: «Просто подумай о том, что я сказал».

Ариель Дорфман говорит: «Еще у нас есть щиты, которые можно использовать как зеркала».

Парень говорит: «У нас есть немногое, но мы проснулись».

М-р Норман забирается в Спортивно-Утилитарный Вездеход вместе с женой и двумя своими детьми Мэтью и с этим, вторым, с тем, что помладше.

Плакатик говорит: «Лица с физическими ограничениями, желающие приобрести лотерейный билет, просьба нажать на клаксон для обслуживания».

М-с Норман говорит: «У этого мужчины с Колонки 22 осанка, как в книгах пишут».

М-р Норман говорит: «Глаза у него странные».

Вот ты мне скажи: с чего это скаковой лошади так много писать?

Как вообще скаковые лошади писают?

Я в том смысле что, с чего бы скаковой лошади приходилось писать больше, чем, скажем, рядовой фермерской лошади или этому вашему говорящему коню из рекламы пива?

Стоя?

И слушай, мысль тут в чем – они бегут, потому что им нужно пописать или сам процесс бега вызывает желание помочиться?

Вряд ли они приседают.

По мне – можно повернуть так и этак.

Ногу они определенно не поднимают. Думаю, они просто дают себе волю.

Ну, это зависит от типа лошади, о котором ты говоришь.

Мы уже указали, что говорим о скаковых лошадях.

Есть ведь жеребцы, кобылы, жеребята, производители, подростки, все писают по-разному.

Паломино.

По-разному.

Гимнастический конь.

Этот стерилен.

Да, как и «Эрл Грей».

Нельзя забывать о холке.

О щетке, о крупе, об огузке, о поджилках.

О голени, о бабках, о храпе.

Завезены испанцами.

Копыта вместо ступней.

А без седла стоит держаться покрепче, потому что есть у меня дружок Билли, которого одна как-то скинула – вот он себе-то огузок расшиб славно.

О'кей, к нам готов присоединиться… Слушай, Митч, у тебя нет ощущения, что к нам все время кто-то присоединяется?

А, да, присоединяйтесь присоединяйтесь присоединяйтесь. Как будто мы чертова ИМКА.

Люди вообще говорили «а сейчас к нам присоединится» года, скажем, до 1950-го?

Умора.

Такой-то и такой-то к нам сейчас присоединится. А такой-то уже присоединялся к нам много раз, прошлым летом мы были присоединившись с таким-то.

Этим мы и занимаемся. Мы присоединяемся. Люди присоединяются к нам.

Присоединяйтесь и экономьте сейчас! Присоединяйтесь и получите бесплатную хозяйственную сумку!

Не желаете ли присоединиться к нам за ужином?

Давайте соединим наши руки. Давайте соединим усилия.

Мы как будто общественное движение или порносайт в Интернете.

Присоединяйтесь – если его долго повторять, начинает звучать потешно, типа как гребля.

Присоединятейсь присоединяйтесь присоединяйтесь.

Гребля гребля.

Присоединяйтесь.

О'кей, сегодня к нам из Лондона по спутниковому каналу присоединится… Эй Митч…

Знаю-знаю. Не обязательно говорить вслух.

В старые времена «присоединяйтесь» означало «разделите одно физическое пространство». Если кто-то к тебе присоединялся, то был вроде как с тобой.

Барбара, присоединяйство больше не ограничивается соображениями пространства и времени. Черт побери, да в этой же передаче к нам присоединялся экс-президент Мартин Ван Бюрен во время облета Луны на космическом шаттле.

Я знаю.

Присоединяйство претерпело революцию. Присоединяйство выдюжило. Приходится выдюживать. Если не выдюжишь – останешься глотать пыль. Присоединяйство нашло себя заново. Подумай о других глаголах, оставшихся на помойке истории, интересующих только старых заскорузлых профессоров.

Ни один не приходит в голову.

Об этом-то я и говорю.

Существует технология присоединяйства, Митч, целая технология. Спутниковые каналы, удаленный доступ, подземные кабели в сетях и системах. Мы все присоединились. Мы, конечно, хотели иметь связь, но.

Но что, если первой новостью, которая просочится в широкое растопыренное ухо Америки, будет сообщение о коклюше у принцессы Аделаиды.

Эй, да ты почитывал Торо.

Как ты знаешь, Барбара, он присоединится к нам на следующей неделе.

Вновь на автопилоте, семейный час: м-р Норман звонит домой, чтобы прослушать сообщения с автоответчика, пока м-с Норман при помощи Интернета делает небольшие покупки к возвращению мальчиков в школу, пока Мэтью играет в «Истребителя Медведей», а другой мальчик (тот, что помладше) слушает что-то в наушниках, играет в «Кровавое Месиво III» и кое-что закупает в сети к возвращению для своего главного школьного мучителя.

Мэтью говорит: «Эй, а что такое гвардии узел?»

М-с Норман говорит: «Думаю, ты имел в виду гордонов узел».

Кертис, слишком громко из-за наушников, говорит: «Я всегда думал, что это гордый узел».

Истребитель Медведей говорит: «Аз покараю».

Мэтью говорит: «Это не имеет смысла».

Кертис говорит: «Ну да, а гвардии узел – имеет, жополиз».

М-с Норман говорит: «Кертис, не называй Гордона жополизом».

Мэтью говорит: «Я – Мэтью».

М-с Норман говорит: «В каждой из ваших оговорок есть немало своего смысла в каждой по-своему».

Кровавое Месиво III говорит: «Мое бедро раздроблено, Хэнк».

Кертис говорит: «Гордый узел, в сущности, был узлом, чтобы связывать фригийских медведей, но медведи разрезали узел своими канающими мечами».

Первый день поездки почти подошел к концу.

Мэтью говорит: «И как же это в гордом узле, что неправильно, есть смысл, а в гвардии узле – нету?»

Она (автоответчик) говорит: «У вас четырнадцать новых сообщений». Голос у нее хрипловатый, но сдержанный. Bay.

М-р Норман чувствует себя измотанным и каким-то еще.

Кертис, громко, говорит: «В Медве-скаутах мы выучили плоский штык, блэкволский узел и скользящую петлю».

Его тошнит, да, шумит в голове. Его распирает от газировки, само собой. Он дезориентирован, отупел.

М-с Норман говорит: «Нельзя связывать медведей, пока не перешел в Бойскауты».

Она (автоответчик) говорит: «Нажмите 1, если хотите прослушать первое сообщение». Какая самоотверженность – остаться дома принимать сообщения, когда вся семья едет за границу.

Но и еще что-то. Есть что-то еще у него внутри помимо сердцебиения и изжоги.

Мэтью говорит: «Да медведя можно удержать чертовым бабушкиным узлом».

Автоответчик говорит: «Нажмите 2, чтобы сохранить сообщение». Какой голос. Трудно понять, насколько она искушена в сексуальном плане.

Он (м-р Норман) чувствует беспокойство – может быть, так. Нет, не совсем беспокойство.

Кертис говорит: «Ага, фригийцы тоже так думали, а потом отведали медвежьей стали».

Она говорит: «Ооо, нажмите 2 еще 1 раз».

Одиночество.

1. Малоизвестный паникерствующий медиа-критик когда-то писал: «В Америке нам никогда не отказывают в возможности развлекаться». Напишите о том времени, когда вам было отказано в этом фундаментальном праве. Что вы по этому поводу чувствовали?