— Мне очень жаль, — шепнула Кларите Рут, — но мама никак не может оправиться после смерти Ракел. Надо бы отвести ее к психиатру, только она и слышать об этом не хочет. Прямо и не знаю, что делать.

— По-моему, она тяготится моим присутствием, — сказала Кларита. — Пойдем в бар к Вальтеру, там пообедаем. Кстати, возьми чек, который тебе передал Маркус.

— У меня и вправду есть деньги, — пояснила Рут и оставила чек на столе.

Изаура, приметив это, спрятала чек в свой кошелек, едва за Рут и Кларитой закрылась дверь.

В отличие от Изауры, Алемон встретил Клариту и ее невестку как самых дорогих гостей, предложив им наилучшие блюда.

— А для тебя, — сказал он Кларите, несколько смутившись, — у меня есть подарок: рукопись книги, которую я написал. В ней нет последних страниц, потому что это повествование о жизни — моей и нашего городка. А оно еще не закончено. Прочитай, пожалуйста, на досуге, и, может, ты подскажешь мне такую концовку, которая окажется для всех нас счастливой.

— Вальтер, я так тронута, — молвила Кларита, принимая из его рук неожиданный подарок. — А вариант концовки у меня имеется. Только его непросто будет осуществить в реальности.

— Ничего! Все в нашей власти! — уверенно заявил он, приободренный намеком Клариты.

От Рут не укрылось, какими влюбленными глазами смотрят эти двое друг на друга, но из деликатности она старалась делать вид, будто ничего не замечает.

— Наверное, тебе кажутся странными мои отношения с Вальтером? — сама завела разговор Кларита. — Не удивляйся. Когда-то очень давно у нас был роман. А потом я полюбила Виржилиу… Но эта любовь с годами растаяла. Сейчас мы стали совсем чужими людьми, и я не развожусь с ним только потому, что хочу помочь тебе и Маркусу.

Выйдя из бара Алемона, они простились как задушевные подруги.

— Если тебе будет неуютно в родительском доме, — сказала Кларита, имея в виду враждебный настрой Изауры, — то сразу же приезжай ко мне.

Я несколько дней пробуду в Понтале, в нашем загородном доме.

Рут медленно направилась по улице, и тут к ней подошел Титу. Преградив ей дорогу, он гневно произнес:

— Напрасно ты приехала сюда! Рыбаки тебя ненавидят, а я хочу предупредить: если ты порушишь хоть одну скульптуру Тоньу или как-то иначе обидишь его, то будешь иметь дело со мной. И уж поверь, у меня рука не дрогнет, когда я буду топить тебя в море.

Кларита, не успевшая тронуться с места, увидела, как Рут угрожают, и устремилась ей на помощь. Но Рут изумила ее, вынув из сумочки пистолет и направив его на Титу.

— По тебе тюрьма плачет! — бросил он, отступая. — И когда-нибудь ты расплатишься за свои преступления!

— Зачем тебе оружие? Ты очень рискуешь, — с тревогой молвила Кларита.

— Этот пистолет — игрушечный, — пояснила Рут. — Я купила его, потому что и в самом деле боюсь мести рыбаков. Они ведь думают, что я — Ракел, и однажды уже пытались меня утопить.

— По-моему тебе просто опасно оставаться здесь, — заключила Кларита. — Давай-ка я тебя сразу увезу с собой.

Весть о пистолете Ракел, которым она пригрозила Титу, молниеносно облетела весь Понтал, вызвав возмущение горожан, и, разумеется, стала известна Сесару, продолжавшему здесь свои наблюдения за Тоньу.

— Так могла поступить только Ракел! — уверенно заявил он, докладывая новости Виржилиу.

— Нет! Я не сомневаюсь, что это блефует Рут, — был непоколебим тот. — Она испугалась, когда я ее фактически разоблачил, и теперь стремится исправить положение.

Так и не сумев убедить шефа, Сесар сказал ему, что Кларита активно общается с Алемоном. Ответ Виржилиу ошеломил Сесара:

— Ну и пусть! Она для меня уже в прошлом.

— Как? — воскликнул Сесар. — Не могу поверить!

— Да, в прошлом, — спокойно повторил Виржилиу. — Мы с Кларитой разводимся. И меня сейчас интересует не она, а Тониа. Пойдем, посмотришь, какой великолепный автомобиль я купил для нее.

— Для Тонии?..

— Для моей будущей жены, — уточнил Виржилиу. — Рано или поздно Тониа согласится стать женой мэра!

Сесар с опаской посмотрел на шефа, впервые усомнившись в здравости его рассудка.

На следующий день Виржилиу подогнал купленной для Тонии автомобиль прямо к магазину Зе Педру.

— Это мой подарок вашей дочери, — пояснил он обескураженному хозяину. — Я развожусь с женой и прошу у вас руки Тонии.

Зе Педру не нашелся, как отреагировать на такое заявление, и стоял как столб.

— А Тонна согласна? — вмещалась Мануэла, абсолютно уверенная в том, что вице-мэр сошел с ума.

— Она согласится, — уверенно произнес Виржилиу, — когда поймет, что я люблю ее. Правда, Тониа? — обратился он к девушке, тоже потерявшей дар речи.

— Мне кажется, — выдавила из себя Тониа, — вам следует обратиться к психиатру.

— Не смей грубить сеньору Виржилиу! — очнулся наконец Зе Педру. — Он просит твоей руки!

— Мануэла, будь добра, позвони в психушку и скажи, пусть вышлют к нам сразу две машины, — ответила на это Тониа.

— Перестань куражиться! — одернул ее Зе Педру. — Сеньор Виржилиу оказывает нам честь. Посмотри, какой подарок он тебе сделал!

— Не знаю, как ты, Мануэла, а я больше не могу оставаться в этом дурдоме, — сказала Тониа, выходя из-за прилавка и направляясь к двери.

Виржилиу попытался преградить ей дорогу, но она, грубо оттолкнув его, выбежала на улицу.

— Примите мои извинения, сеньор Виржилиу, — подобострастно молвил Зе Педру. — Тониа еще молодая и глупая. Но вы не волнуйтесь: я сумею объяснить ей, от какого счастья она отказывается.

— Буду вам очень признателен, — взволнованно произнес «жених», и Мануэла не удержалась от смеха.

— А что будем делать с автомобилем? — спросил Зе Педру.

— Передайте его Тонии, — распорядился Виржилиу, покидая магазин. — Надеюсь, к следующему моему приезду она будет согласна выйти за меня замуж.

— Можете не сомневаться, сеньор Виржилиу! — заверил его Зе Педру.

Сесар, сопровождавший шефа в этой поездке, счел необходимым сообщить Маркусу о странном поведении его отца. Маркус, так же как и Сесар, не смог найти объяснений столь дикому поступку и позвонил Малу.

— Как ты считаешь, — спросил он сестру, — у матери с отцом все в порядке? Может быть, тебе известно о какой-нибудь ссоре между ними?

— А что случилось? — в свою очередь спросила Малу.

— Да я и не знаю, как тебе сказать, — растерянно произнес Маркус. — Если верить Сесару, то речь идет вообще о…

— О разводе? — подсказала Малу.

— Ты говоришь об этом так спокойно?

— Дорогой братик, — насмешливо произнесла Малу, — если бы ты не был так озабочен своими разборками с Ракел, то давно бы мог заметить, что брак между нашими родителями существует лишь номинально. И мама не разводится с отцом только из-за тебя — ждет, пока ты или помиришься с Ракел, или окончательно с ней расстанешься.

— Это чудовищно! — воскликнул потрясенный Маркус.

— Чудовищно жить с нашим папочкой, — парировала Малу.

— Я сейчас же поеду к маме в Понтал, — решил Маркус. — Не хочешь поехать со мной?

— Хочу! Только тебе придется уговорить Алоара, чтобы он меня отпустил.

— А мы возьмем его с собой, — нашел компромиссный вариант Маркус.

Кларита обрадовалась неожиданному приезду детей, хотя, впрочем, и догадалась, чем вызван их визит.

— До вас дошли слухи о любовных похождениях отца? — спросила она прямо.

— Да, — ответил Маркус. — Мама, неужели это правда, что вы разводитесь?

— Увы, сынок, — подтвердила Кларита. — Ты же видишь, что жить с ним невозможно.

— Мама, прости меня, — повинился Маркус. — Я словно пребывал во сне. Ничего не замечал. Думал только о себе.

— Ну что ты, я вовсе на тебя не сержусь, — обняла его Кларита. — У тебя было трудное время.

— Оно еще не кончилось, — вздохнул Маркус.

— Все в твоих руках, сынок. Иди к Ракел. Она по тебе очень соскучилась.

Вечером к ним в гости пришел Алемон, и Малу, желая сделать матери приятное, устроила танцы на террасе.