Холмы, усаженные пальмами и какими-то разлапистыми деревьями.

У бассейна колготился немногочисленный народ, они прошли рецепцию, и бойкий электромобильчик повез их вверх по узкой дорожке, петляющей между Деревянными бунгало и купами тропической зелени.

— Это очень хороший отель! — проговорила Марго, входя в номер.

— Сейчас здесь большие скидки! — ответил Максим.

— Сейчас везде большие скидки! — сказала Марго и вдруг заплакала.

Он достал платок, протянул ей, а сам вышел на лоджию.

Вокруг была зелень, жара спала, сквозь темные кроны мерцало море.

В ушах гудело — дорога заняла весь день.

Точнее — утро, день и вечер.

Когда Банан вернулся в комнату, спящая Марго лежала на кровати ничком.

Он включил кондиционер, установил его тумблер на умеренную прохладу и набросил на Марго покрывало.

— Сделай мне больно! — прошептала она во сне.

Он улыбнулся и нежно поцеловал ее в макушку.

Ему снился странный сон.

Он должен был сделать ей больно.

Она хотела этого, она просила об этом, она сама все приготовила: и Т-образный крест, и плеть, оставалось лишь привязать ее к кресту и взять плеть в руки.

Банан усмехнулся: забавно, но все это уже было.

Только без креста.

В тот раз он покупал плеть сам, пусть это будет подарок, обычно женщинам в подарок преподносят совсем другое, но он знал, чему именно будут рады — они всегда радуются, когда угадывают их желания, и порою любят, чтобы им делали больно. Он вышел на нужной остановке и нырнул в магазин.

Требуемый отдел был на втором этаже, в самом конце, в каком-то невзрачном тупике. Надо пройти мимо шуб и пальто, миновать верхнюю женскую одежду и белье — мужское и женское, пронырнуть мимо парфюмерных запахов и баночек с косметическими притираниями. И при этом лавируя среди покупателей и покупательниц, сталкиваясь с ними и расходясь, поглядывая на стрелочку указателя, время от времени проявляющуюся на стене.

Он дошел до искомой двери, внезапно у него вспотели ладони.

Марго спала все так же тихо и спокойно, кондиционер ровно гудел.

Банан повернулся на другой бок.

В отделе было несколько человек, какой-то мужчина средних лет в длинном кашемировом пальто донимал продавца расспросами о пищевых добавках.

Юнец с отвислой нижней губой торчал у полок с видеокассетами.

Молодая парочка выбирала сувениры — явно кому-то в подарок.

Банан огляделся, нужная витрина была в самом центре.

Очень смешная витрина, все для извращенцев.

Наручники, черные капюшоны с прорезями для глаз.

Облегающие трико из черного латекса.

Продавец-консультант, миловидная дама в очевидном возрасте, заспешила к нему, оставив мужчину в кашемировом пальто на кассира.

— Вы что-то ищите?

— Плеть! — ответил Банан.

— Замечательно! — сказала дама. — У нас большой выбор!

Выбор действительно был большим, производство Китая, Тайваня, Таиланда, Малайзии, сплошной Дальний Восток, Far East, страны Юго-Восточной Азии, если быть точнее.

— У вас уже есть опыт? — поинтересовалась дама.

— Чего ты медлишь? — спросила Марго, откидывая простыню.

Он перевернулся на спину и захрапел.

— Для опытных предпочтительнее вот этот бич, посмотрите, какой красивый!

Банан посмотрел вначале на бич, потом на даму. У той блестели глаза, было заметно, как она волнуется.

Бич действительно был красивым — белая резная рукоятка некрашеного, но полированного дерева, и свитый в жгут двухметровый лоскут кожи, завязанный на конце в узел.

— Слишком серьезно! — серьезным же голосом ответил Банан.

— Понимаю! — уважительно сказала дама, и предложила ему лежащую рядом плеть, с такой же белой рукояткой и несколькими полосками кожи сантиметров семидесяти в длину.

— Рукоятка не нравится! — капризно сказал Банан.

— Хорошо, хорошо! — зашлась дамочка в каком-то экстазе. — Тогда взгляните на эту прелесть!

Прелесть была почти такой же, но с черной рукояткой.

— Семь хвостов! — сказала консультантша. — Семихвостка!

Банан утвердительно кивнул головой.

— Ну, — сказала Марго, — ты чего ждешь?

— Сколько? — спросил Банан.

Ему назвали цену, он удовлетворительно хмыкнул и направился в кассу.

Мужчина в кашемировом пальто все еще не мог разобраться с добавками.

— У вас что? — спросила кассирша.

— Плеть! — вежливо ответил Банан и протянул деньги.

— Запаковать? — спросила кассирша, отсчитывая сдачу.

— Да! — так же вежливо ответил Банан.

— Упаковку подарочную?

— Если можно!

Плеть положили в коробочку, коробочку обернули в цветной целлофан и перевязали розовой ленточкой.

— А пакетик? — спросил Банан.

Кассирша взяла откуда-то из-под стойки пакетик, убрала в него коробочку и протянула Банану.

— Куда его поставить? — спросил Банан, показывая на крест.

— Лучше в центр, — ответила Марго, — чтобы всем было видно…

Сон становился неуправляемым и каким-то долгим.

Обычные сны такими длинными не бывают.

Банан машинально убрал со своей груди теплую руку Марго и опять повернулся на бок.

Его уже ждали, он снял куртку и протянул пакетик с подарком.

Раздался шорох сдираемой упаковки.

— Здорово — сказала Марго. — Мне нравится!

Это действительно была Марго, Банан закрыл глаза и вновь резко открыл.

— То, что нужно! — сказала она.

Он укрепил Т-образный крест посредине комнаты, а потом подошел к окну и раздернул шторы.

Начинался рассвет, небо становилось розовым, вот-вот над водной гладью покажется белесоватый диск солнца.

— Помоги! — сказала Марго.

Банан взял стул и поставил возле креста.

— Надо не так! — сказала она. — Я в кино видела!

— Давай так, — сказал Банан, — я тебе помогу!

Она вытянула одну руку, он привязал ее своим поясным ремнем к перекладине. Потом взялся за вторую.

На этот раз в ход пошел ее ремень.

— Ноги! — сказала она.

Он взял из ванной полотенце и привязал ее ноги к свежеоструганному столбу.

Затем отошел на пару метров и полюбовался своей работой.

— Зачем ты мне это подарил? — спросила она.

— Ты ведь хотела! — тихо сказал Банан.

— Тогда ударь! — попросила она и повернулась к нему спиной.

— Сними! — не своим голосом сказал он.

Она сняла блузку, затем — лифчик.

Он смотрел на ее белую, склоненную спину и чувствовал, как в нем что-то меняется.

У него в руках была плеть, сейчас он размахнется и полоснет ей по этой белой хрупкой спине.

Марго свесила голову на левое плечо, крашенные белокурые волосы спадали на грудь.

Треугольник между ног был черным — там она не красилась.

Она пристально посмотрела на него, тогда он размахнулся и ударил.

Она вздрогнула и подалась вперед.

— Еще? — спросил Банан.

— Да! — сказала она, а потом начала кричать, упоенно и мучительно.

Он бил ее по спине и смотрел, как на белой коже появляются красные полосы. Наконец показались капельки крови, еще более красные. Потом она не выдержала и рухнула прямо на пол, но это было в другом сне, потому что этот все продолжался и в нем Банан пока еще даже не поднял плеть.

— Ударь! — попросила Марго.

— Ты многое на себя взяла! — сказал он. — Тебе только венца не хватает…

— Это правда, — сказала Марго, — это на самом деле правда, так что давай, бей!

Банан размахнулся и ударил.

Она закусила губы, было видно, как ей больно.

— Счастье — это теплый пистолет, мама! — сказал Банан и снова взмахнул плетью.

— Happiness is a warm gun! — ответила ему с креста Марго.

— Ты хорошо знакома с касанием бархатной руки! — в такт удару пропел Банан.

— So well acquainted with the touch of the velvet hand! — ответила ему Марго.

На ее шее и плечах были заметны глубокие красные полосы. Банан перешел на грудь.

— Счастье — это теплый пистолет, мама! — вновь, как заклинание, пропел он, и добавил: