– Выбрались, – тихо сказал Ив и засмеялся. – Мы все-таки выбрались.

Только сейчас я ощутил, как сильно замерз. Замерзла и Алина, я слышал, как стучат ее зубы, да и остальные чувствовали себя не лучше.

– Надо идти, – сказал Альварос. – Скоро нас будут искать.

– Ты знаешь, где мы? – задумчиво спросил Ив.

– Примерно… – Альварос взглянул на звезды. – Если идти вон туда, мы обязательно выйдем на дорогу. А там разберемся. Что скажешь, Чуи? – Альварос повернулся к одиноко стоявшему в сторонке фаркаху. – Ты нам здорово помог.

Чуи приободрился и важно поднял голову:

– Чуи знает, что делает. Что бы вы делали, если б не Чуи?

– Жили бы долго и счастливо, – ответила Алина. – Деда, он неисправим. Давай превратим его во что-нибудь?

– Ладно, оставь его, – миролюбиво ответил Альварос. – Фарках есть фарках, и с этим ничего не поделаешь. А сейчас надо идти, с рассветом нас могут начать искать. Кир, ты в порядке?

– Да… Только замерз слегка.

– Идти долго, согреешься. Не отставай…

Альварос перехватил поудобнее свой посох, еще раз взглянул на небо и первым шагнул в темноту.

Когда мы подошли к землянке Чуи, уже совсем рассвело. Не знаю почему, но я ощутил невольную радость при виде этого аляповатого сооружения. Особенно радовался Чуи – едва мы спустились вниз, он начал хозяйничать, беспрерывно болтая о всякой ерунде. Зажег огонь – если уместно так говорить об этом колдовском процессе, – поставил греться чайник с отваром. Мою кружку с недопитым давеча отваром отобрал, заявив, что отвар пьют только горячим, иначе это помет койвов, а не отвар. Кто такие койвы, он не пояснил, а я предпочел не уточнять, наслаждаясь теплом и непривычным уютом этого места.

А потом начался пир. Стульев на всех не хватило, пришлось подтащить стол к кровати, на ней устроились Ив и счастливая Алина. В качестве угощения Чуи выставил не только местные деликатесы, но и до боли знакомую мне банку с медом. Немного подумав, фарках махнул рукой и с возгласом «эх, гляка…» вытащил баночку сгущенки.

– Вот, – сказал Чуи, отодвинув к краю стола кастрюлю с какими-то дымящимися клубнями и поставив на ее место сгущенку. – Он знает, как называется. – Фарках ткнул в меня пальцем.

– Это сгущенное молоко, – ответил я. – Тут даже написано. А это мед.

– Чуи не читает, – пожал плечами фарках. – Чуи ест.

– Скажи лучше, что Чуи не умеет читать, – усмехнулась Алина, беря банку в руки. – Деда, здесь не по-нашему.

– У гасклитов другая письменность, – пояснил Ив. – Другие буквицы.

– Буквы, – поправил я. – А у вас разве не так?

– Немножко по-другому. Если когда-нибудь попадешь к нам, увидишь.

– А язык? Почему тогда один и тот же язык?

– Потому что все наши миры связаны, – ответил Ив. – Когда-то, очень давно, здесь жили одни фаркахи…

– Мы и сейчас здесь живем, – вставил Чуи.

– Да, Чуи… А потом из вашего мира сюда стали попадать люди. Они приносили свой язык, свою культуру. Участкам вашего мира примерно соответствуют участки этого, поэтому и границы распространения языков в вашем и нашем мирах в основном совпадают. Правда, были войны, многое перемешалось, но в целом это сохраняется и сейчас.

– Тогда почему здесь нас так не любят? – спросил я.

– Предрассудки. Людям всегда надо кого-то винить в своих бедах.

В этом он был прав – кивнув, я с невольной улыбкой взглянул на Алину. Девушка пыталась открыть банку, с этим у нее возникли явные проблемы.

– Как она открывается? – Алина ногтями подцепила краешек банки, затем вскрикнула и сунула палец в рот.

– Черт… – сказала она, вынув палец изо рта и рассматривая ноготь. – Забыла, что сломала.

– Не поминай нечистого, – строго сказал Альварос.

– Дай сюда. – Чуи отобрал у Алины сгущенку, взял со стола короткий кривой нож и в два счета открыл банку. – Так-то вот, – гордо произнес он и облизнул нож.

– Вкусно? – Алина взяла банку, осторожно зачерпнула ложкой содержимое, недоверчиво понюхала.

– Ты не нюхай – ешь… – Чуи подтолкнул к ней кружку с отваром.

– Да, вкусно, – сказала Алина, распробовав молоко. – Только сладкое сильно.

– Его на хлеб мажут, – пояснил я. – Или в чай добавляют. В отвар, то есть. Так же и мед. – Я взял банку с медом, снял крышку. – Пчелы-то у вас есть?

– Пчелы? – переспросила Алина, с готовностью пробуя мед. – Нет, пчелов у нас нет. Вкусно, только тоже сладко. У вас что, все такое?

– Нет, конечно. Это так, сладости.

– Поняла, – кивнула Алина и, следуя примеру Чуи, облизала ложку. – Это как у нас глутики.

– А это что? – пришла моя пора задать вопрос.

– Ты еще не пробовал? Чуи, у тебя есть?

– У Чуи все есть, – важно ответил фарках.

Встав с табурета, он открыл комод, долго рылся в нем, развязывая разные мешочки и узелки, потом нашел-таки пару странного вида коричневых корочек, напоминающих слегка подгнившие финики. Сдув с них крошки, торжественно вручил мне.

– Отличные глутики, вкусные.

– Чуи, они же засохли! – возмутилась Алина.

– А отвар на что? – хмыкнул Чуи. – Размокнут.

Не могу сказать, что я горел желанием отведать эти подозрительные деликатесы – а куда денешься? Размочив одну сморщенную корочку, я выудил ее ложкой и осторожно надкусил, затем медленно разжевал откушенный кусочек, прислушиваясь к своим ощущениям. Вкус был довольно странным, чем-то напоминавшим сушеные абрикосы, но с явным грибным оттенком. Осмелев, я съел оставшийся кусочек, это и в самом деле оказалось довольно вкусно, разве что мешали попадающиеся в мякоти твердые прожилки.

– Вкусно, – сказал я напряженно ожидавшему моего вердикта Чуи. – Похоже на наши абрикосы.

Чуи расплылся в улыбке.

– Еще бы не вкусно, – важно сказал он. – Чуи сам ловил их осенью. Тогда они не так быстро бегают.

В груди у меня что-то булькнуло, я медленно отодвинул от себя второго глутика. Пусть лучше его съест Чуи…

Пока мы с Алиной и Чуи обсуждали вопросы питания, Ив и Альварос беседовали между собой. Я невольно прислушался к их разговору, уловив имя Корригана.

– …Говорит, что у Корригана есть чертежи этой машины. Клянется, что видел их собственными глазами. – Ив внимательно смотрел на Альвароса. – Он сказал Корригану, что знает одного хорошего стеклодува, пошел за ним и сбежал, сейчас прячется в горах.

– Тогда это довольно серьезно, – нахмурился Альварос. – И кто теперь у него вместо Верта?

– Не знаю, я как раз тогда и попался, – пожал плечами Ив. – В любом случае, у нас еще есть время.

– Так почему ваши не вмешаются?

– Ты ведь их знаешь, – по лицу Ива пробежала тень. – Они не любят вмешиваться.

– Даже когда это касается их самих?

– Альво, у Корригана все равно нет ни единого шанса. Ну, проломит он Дверь, и что? Его у нас сразу встретят, он ничего не успеет сделать.

– А если он добудет оружие гасклитов? – хмуро спросил Альварос.

– Вряд ли. Ему не найти Дверь в тот мир.

– Я бы не был так в этом уверен. Он ведь почти нашел ее.

– Но Кир здесь, скоро он будет дома. Ты ведь сам говорил, что это была случайность, – пожал плечами Ив.

– А если эта случайность повторится?

– О чем это вы? – вмешалась в разговор Алина.

– Так, ни о чем, – отмахнулся Ив. – Я сегодня домой иду. Пойдешь со мной?

– Я же не пройду, – ответила Алина. – Плохие вы Двери сделали. Сами бы решали, кого пропускать, а кого нет. А то сделали эту гадость… – Девушка поморщилась.

– Так уже когда-то пробовали, – согласился Ив. – Очень давно. Только ничего хорошего не получилось.

– Почему?

– А кто может решить, хорошая ты или плохая? Кто знает, что у тебя в душе, чего ты хочешь? Кто вообще вправе решать такие вопросы?

– Но Дверь же решает, – возразила Алина.

– Дверь – это машина. Ну, не совсем машина, но все равно механизм. Ее настроили, а остальное только от тебя зависит. Сможешь пройти – значит, и у нас сможешь жить. Ну, а не сможешь…

Кое-что в этом разговоре показалось мне интересным.