Воины проехали мимо того места, где беглецы забрались в лес. Проскакав еще двести ярдов, их группа остановилась, и между двумя туземцами разгорелся спор. Один из них держал в руке шест, увенчанный львиным черепом, грозно размахивал им и указывал туда, откуда приехал их отряд. Очевидно, его слова убедили воинов. Они развернули гревиггов и рысью направились в лагерь.

Нет, не в лагерь. Анана увидела первые волокуши длинного каравана. Он медленно приближался, и воины скакали ему навстречу. Затем все племя собралось на берегу, и дикари устроили совет. Наконец караван двинулся дальше

Когда Анана рассказала Маккею о том, что увидела, тот выругался и предложил:

— Давай останемся здесь и подождем, пока они не проедут мимо.

— Спешить нам, конечно, некуда, — ответила она. — Но мы не будем дожидаться. Если поедем напрямик через лес, то опередим их на пару миль.

Это была теория, а на практике все получилось по–другому. Выехав из леса, Анана и Маккей едва не наскочили на двух всадников. Молодых воинов, видимо, выслали вперед на разведку. А возможно, юношам захотелось прокатиться с ветерком, и они мчались по берегу наперегонки. Увидев чужаков, туземцы повернули назад, чтобы позвать подкрепление.

Анана не видела караван, однако полагала, что он находится неподалеку, за изгибом берега. В любом случае она и Маккей опередили туземцев по меньшей мере на двадцать минут.

Им оставалось только пришпорить уставших животных. Какое–то время они скакали изо всех сил, затем перешли на рысь, а потом снова увеличили темп. До наступления «сумерек» Анана и Маккей лишь два раза делали короткие остановки. «Ночь» они провели в лесу, сменяя друг друга на вахте. «Утром» животные подчинились людям с явной неохотой. Тем не менее, сломив их сопротивление ударами палки, Маккей оседлал «лосей», и путешественники отправились дальше. Однако изможденный вид мусоидов убедил Анану в том, что животные не выдержат и дня такой гонки.

К «полудню» они увидели своих преследователей. Те упорно приближались, но вскоре их фигуры начали таять в сгущавшихся «сумерках».

— Бедные животные! — воскликнула Анана. — Еще одна такая пробежка, и они свалятся. Думаю, скоро мы их потеряем.

— Давай бросим «лосей» и скроемся в лесу, — предложил Маккей.

Она тоже подумывала над этим. Но туземцы, как и их земные собратья, умели читать следы. Рано или поздно они поймали бы беглецов.

— Ты хорошо плаваешь? — спросила она.

Маккей удивленно заморгал и ткнул пальцем в сторону моря:

— Ты считаешь, что лучше… так?

— Вряд ли туземцы плавают лучше нас.

— Но ты же не знаешь этого наверняка. Конечно, я могу поплавать, однако на целый день меня не хватит. К тому же там могут водиться акулы или другие твари, похожие на них.

— Ладно, будем ехать, пока животные не упадут. Если туземцы нас догонят, поплывем. По крайней мере я точно поплыву. Побережье в этом месте изгибается дугой. Отплывем подальше, а потом вернемся к берегу, когда караван уйдет вперед на несколько миль.

— Я на это не подписываюсь, — сказал Маккей. — Давай лучше спрячемся в лесу.

— Поступай как хочешь.

Анана вытащила рог из седельной сумки и перекинула через плечо заранее привязанный ремень. Инструмент весил немного и почти не мешал двигаться.

К «утру» отряд воинов приблизился настолько, что Анане и Маккею снова пришлось пустить «лосей» в галоп. Истощенные мусоиды не могли сравниться в скорости с холеными гревиггами дикарей, и вскоре стало ясно, что через несколько минут преследователи поравняются с ними.

— Спрыгивай скорее! — закричала Анана. — Спрыгивай, пока они не упали, или ты сломаешь себе шею!

Она натянула поводья. Мусоид, задыхаясь и роняя пену, перешел на легкую рысь. Анана выпрыгнула из седла, упала и тут же вскочила на ноги Мягкий песок смягчил падение. Через несколько секунд к ней присоединился Маккей.

— Что дальше? — закричал он, вытирая с лица налипший песок.

Отряд воинов находился всего в сотне ярдах, и расстояние это быстро сокращалось. Увидев, что враги спешились, туземцы радостно завопили. Часть отряда поскакала к лесу, чтобы отрезать беглецам путь к деревьям. Анана бросилась в волны и, зайдя в воду по пояс, быстро сняла ботинки и порванные брюки. Маккей не отставал от нее ни на шаг.

— Ты же говорил, что спрячешься в лесу.

— Я передумал. Мне будет скучно без тебя.

Они поплыли, делая длинные размеренные гребки.

Анана оглянулась и увидела преследователей, столпившихся на берегу и вопящих от ярости и бессилия. Некоторые бросали им вслед бумеранги и копья, но оружие уже не долетало до беглецов.

— Смотри–ка, а ведь ты угадала, — сказал Маккей, когда они поплыли по–собачьи. — Туземцы боятся глубины. Или знают, как опасны эти воды. Помнишь, я говорил тебе про акул…

Анана плыла, направляясь к горизонту. Бросив через плечо случайный взгляд, она вдруг вскрикнула и остановилась.

Они отплыли от берега уже довольно далеко. Но если этот рыжеволосый мужчина, нападавший на туземцев, не был Кикахой, то она просто сошла с ума. Рыжий Орк не отважился бы на такой безумный поступок.

А потом Анана увидела еще один большой отряд, выезжавший из леса. Туземцы скакали за Кикахой. но она не знала, погоня это или дружеская помощь.

Впрочем, Кикаха не настолько импульсивен, чтобы напасть в одиночку на двадцать воинов. И все же Анану терзали сомнения. А вдруг он тоже убежал из плена и теперь по воле случая нарвался на их преследователей. Как в той истории, где в воде крокодил, а в зарослях голодный тигр… Что бы там ни случилось, она должна ему помочь.

Анана повернула к берегу.

Выезжая из леса, Кикаха ожидал увидеть преследователей Ананы далеко впереди. Но, к его удивлению, они оказались всего в какой–то сотне ярдах. Многие из них, спрыгнув с «лосей», стояли у самой воды и громко кричали, указывая в море.

Осмотревшись по сторонам, он не заметил ни Ананы, ни Маккея.

Здравый смысл требовал развернуться и скрыться в противоположном направлении. Однако туземцы, в которых он тут же узнал индейцев, не зря толпились на берегу. Очевидно, — жертвы ускользнули от них в море. И хотя Кикаха не видел Маккея и Ананы, те находились где–то недалеко. А племя тана отставало от него всего на двести–триста ярдов.

Решив не выдавать своего присутствия боевым кличем, Кикаха бросил бумеранг и вышиб из седла седовласого мужчину, сидевшего на гнедом мусоиде. Не успело тяжелое оружие попасть в висок туземца, как Кикаха перебросил копье из левой руки в правую, пришпорил «лося» и поскакал к группе вражеских всадников. Несколько воинов, увидев его приближение, разъехались в стороны, но один из них, высокий пожилой туземец, промедлил и не успел увернуться.

Копье вонзилось ему в горло, и мужчина упал на песок. Вырвав оружие из тела поверженного врага, Кикаха перевернул древко и, используя его как дубину, раздробил затылок воина, подскакавшего сбоку на мерке.

Промчавшись мимо изумленных туземцев, он сделал крутой поворот и предпринял еще одну атаку. На этот раз Кикаха не стал продираться через их отряд, а направил мусоида между индейцами и лесом. Заметив воина, метнувшего бумеранг, он пригнулся, и оружие прожужжало над головой. Конец бумеранга едва не угодил в плечо. Припав к спине «лося», Кикаха вонзил наконечник в спину туземца, который только что вскочил в седло и оказался на его пути. Мужчина перекатился через плечо своего хикву, упал под копыта, а копье осталось в руке Кикахи.

К тому времени на берегу показались первые тана, и завязалась жестокая битва.

Сражение предвещало быстрый успех. Индейцы уступали в численности и были деморализованы, поскольку их застали, если не голыми, то со спущенными штанами, что по сути дела являлось одним и тем же. Но пока оставшиеся пять индейцев яростно и безнадежно отбивали атаки, к шуму битвы прибавились новые крики.

Кикаха оглянулся, и с его губ сорвалось проклятие. К ним приближался большой отряд индейцев, количество которых раза в два превосходило тана. Через восемьдесят секунд им предстояло отразить первый натиск этой мощной группы.