– Что вы имеете в виду, господин генерал? – спросил Золенберг.

Когда переводчик перевела вопрос, Калачев молча выдвинул ящик стола, достал оттуда газету и передал ее Шубину. Тот подошел к группенфюреру и положил эту газету перед ним на стол. Золенберг в недоумении наблюдал за действиями подполковника.

– Вы можете найти ответ на ваш вопрос в этой немецкой газете… – спокойно произнес Калачев. – Да, обратите внимание на число – газета свежая, вышла только вчера.

На первой полосе заголовок, выведенный черной готической вязью, гласил:

«Сегодня в Мюнхене прошли похороны видного члена партии Олафа Золенберга». Далее в статье шло описание жизни Золенберга, перечислялись его заслуги перед национал-социалистической партией, соболезнования видных деятелей Третьего рейха, включая фюрера – Адольфа Гитлера. При этом ничего не было сказано про то, при каких обстоятельствах и от чего наступила смерть. В конце статьи Золенберг прочел: «Тело группенфюрера кремировано, урна с прахом помещена рядом с урной его жены – Марты Золенберг…»

Только теперь группенфюрер понял, для чего лжегауптман заставил солдата Виттберга надеть тогда его одежду. Тот был приблизительно одного с ним телосложения, одного возраста… Он должен был сыграть роль погибшего Золенберга!..

– Как видите, группенфюрер, ваши соратники уже успели вас похоронить… – ровным голосом сказал Калачев, видя, что Золенберг прочел статью. – Так что надеяться вам теперь не на что, да и не на кого… Для всех вы погибли. – Помолчав еще немного, генерал добавил: – Если вы надеялись на то, что вас обменяют на кого-то, то хочу вас разочаровать – никто на это не пойдет. Даже если в Германии узнают, что вы живы и находитесь в плену, то вызволять вас не станут. Вы слишком много знаете для того, чтобы «воскреснуть» после плена и продолжить жить дальше. Наоборот, я думаю, ваша разведка приложит максимум усилий для того, чтобы вы действительно умерли. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?.. Так что, как видите, выбора у вас нет, группенфюрер.

Золенберг опустил голову. Логика этого русского генерала была убийственно проста и в то же время железна… Своим он нужен лишь мертвым, живым – теперь уже нет. Человека, обладающего таким объемом информации, каким обладал он, проще всего было ликвидировать, чем все время опасаться за то, что эта информация перетечет в руки врагов. Терпеть присутствие такого человека в живых никто не станет. В этом русский генерал был абсолютно прав. Расправа со стороны своих же товарищей-нацистов – вот что ждет его и здесь, и в Германии. Здесь его попытается достать разведка, а там, даже если его и обменяют, всегда будут опасаться того, что, находясь в плену, он выдал русским все секреты, которые знал. В этом случае никто не станет сидеть на пороховой бочке и терпеть дамоклов меч над головой. В Германии ему уже не будут доверять. Проще будет попросту физически ликвидировать его, подстроив все под несчастный случай. В гестапо есть мастера подобных трюков – он знал это. Какой же выход? Его родители давно умерли, Марта тоже скончалась, детей у них не было, а значит, бояться теперь можно было только за свою жизнь. Защитить же ее, как ни поверни, в создавшейся ситуации смогут только русские. Да и то на определенных условиях, если он…

Подняв голову, он еще раз взглянул на лежащую перед ним газету, словно убеждаясь в правоте только что принятого им решения.

– Что вас интересует?..

– Для начала расскажите о личностных характеристиках вождей Третьего рейха… Темперамент, пристрастия, привычки, слабые и сильные стороны каждого из них… Начните со своего старого знакомого – рейхсмаршала Геринга…

Группенфюрер тяжело вздохнул, отвел взгляд в сторону, после чего с видом проигравшего войну полководца тихо сказал:

– Хорошо. Я согласен. Записывайте…

Они пришли глухой летней ночью, когда все еще спали. Темная змейка из нескольких человек в черноте ночи бесшумно пересекла примыкающее к лесу ржаное поле и тихо вошла в деревню. Их целью был дом, стоящий на дальнем от леса краю села – там, где жил со своей семьей Карпенко – в недавнем прошлом председатель колхоза, а теперь назначенный немцами староста деревни. Выйдя из леса, группа затаилась у плетня, опоясывающего огород первого по улице дома.

– Вроде тихо вокруг… – Мужчина в темно-зеленом маскхалате прислушался, поправляя висевший на плече немецкий «шмайссер». Потом, обернувшись, сказал: – Давай, старшина, показывай, как незаметно к дому старосты подойти. Ты ведь был уже здесь в разведке…

Старшина Журбин выдвинулся вперед, облизнул потрескавшиеся от жары губы, снял с ремня фляжку и принялся жадно пить. Утолив жажду, вытер рукавом маскхалата лицо.

– Хотя немцев и полицаев в деревне нет, лучше идти через огороды, командир… Людишки всякие в селах попадаются. Увидят нас – могут немцам донести. Подставим тогда людей…

– Да, рисковать здесь не стоит, ты прав. – Капитан Черняк посмотрел на часы – без пятнадцати три. Скоро начнет светать, а потому нужно было торопиться. – Кстати, собаки в деревне есть?

– У Карпенко точно нет, я проверил. Как у остальных – не знаю. Но думаю, что есть – как в деревне без псины? Тем более в такое время… Поэтому до дома старосты задами огородов пойдем – больше шансов на то, что собаки нас не почуют. Да и случись что – до леса недалече…

– Тогда веди, старшина… Мы за тобой.

Они двинулись через огороды, стараясь обходить голые проплешины земли, чтобы не оставить за собой следов. Шли в основном между рядами картошки, ботва которой еще не успела полечь. Один раз, когда пересекали пятый или шестой огород, пришлось остановиться – где-то громыхнула железная цепь. Постояли, насторожившись, с минуту, потом двинулись дальше – видимо, в хлеву проснулась чья-то корова. Наконец шедший первым Журбин остановился и поднял вверх руку. Черняк подошел ближе.

– Вот это и есть усадьба Карпенко, командир. – Старшина показал рукой в сторону строений, чернеющих впереди огорода. – Там дом, несколько сараев и сеновал.

– Что в сараях?

– В одном хлев: лошадь, две коровы, свиньи и куры. Во втором староста хранит упряжь и инструмент – плуг, бороны, вилы.

Черняк повернул голову назад, махнул рукой, подзывая двух оставшихся членов группы к себе поближе.

– Слушай приказ, бойцы. Когда подойдем к дому, всем быть внимательными. Нельзя исключать того, что там засада. Если хозяин откроет – внутрь дома пойду я и Журбин. Колодин и Семенов, спрячетесь возле сеновала. Будете в резерве. Если начнется стрельба – действуйте по ситуации.

Черняк и старшина, пригнувшись, бесшумно пересекли двор и подошли к крыльцу дома. Капитан поднял голову вверх: над лесом, выскользнув из-за туч, повисла полная луна, осветив своим тусклым светом территорию Хуторжан – села, где они сейчас находились.

– Не вовремя луна вышла… – тихо прошептал Черняк, легонько тронув стволом своего автомата руку старшины. – Нужно спешить…

Журбин показал на темное окно, находящееся над ступеньками крыльца дома. Увидев, что капитан одобрительно махнул головой в знак согласия, старшина по-кошачьи подобрался к окну и три раза осторожно постучал по стеклу, спустя несколько секунд – еще три раза. Затем присел на корточки и прислушался. Прошла минута, прежде чем занавески слегка раздвинулись и мужской старческий голос хрипло и настороженно спросил через стекло:

– Кого там господь принес?