Что ж, жизнь берет свое. Двадцать девять — не слишком много, чтобы слоняться по ранчо, присматривая за скотом по шестнадцать часов сутки, но для постоянного участника родео это глубокая старость. Линкс много думал о своей жизни; Конечно, Рейчел этого не знала, но он постоянно ловил себя на мысли об их свидании в баре и о поцелуях на стадионе. В последние сорок восемь часов эти возбуждающи воспоминания стали основным занятием. А как могло быть иначе? От присутствия Рейчел у Линкса захватывало дух и возникало ощущение родства. Но он не мог разделить это чувство с женщиной, которую только что встретил. В этот момент из кухни вышла Чарлин. Она легонько толкнула локтем Рейчел, кивнула Линксу и ослепительно улыбнулась посетителю, топтавшемуся на пороге.

— Доброе утро, Билли.

Невысокий толстяк, владелец ранчо, прошел в угол и снял шляпу.

— Доброе утро, мисс Дэвис.

Рейчел с беспокойством взглянула на подругу.

— Он знает про Дэна? — тихо спросила она.

Линкс нахмурился. Что здесь происходит? Дэн не упоминал, что Чарлин увлечена кем-то еще. Меньше всего ему хотелось оказаться свидетелем того, как Чарлин назначает свидание на то время, пока Дэна не будет в городе.

Поднявшись со стула, Линкс нахлобучил шляпу.

— Я еще ему не сказала, — прошептала Чарлин, — но обязательно сообщу. Скоро. — Вздохнув, она потянулась к меню. — Я знаю, милая, что не могу больше откладывать разговор, но это тяжело для меня.

— Я понимаю, Чарлин, — ответила Рейчел, ободряюще подтолкнув подругу. — Билли давно обожает тебя.

Чарлин вздохнула.

— С третьего класса, когда я подралась с Мэрианн Уэдерби из-за того, что она украла его ластик.

Линкс облегченно вздохнул. Неразделенная любовь, казалось, сегодня утром была фирменным блюдом. На этот раз он порадовался тому, что не одинок в своем горе. Может, подойти к Билли и угостить его чашечкой кофе? Старина так нуждается в сочувствии!

Рейчел глядела вслед Линксу. «Она горит желанием отделаться от меня», — подумал Линкс, когда увидел, что Рейчел поспешно взяла счет и отправилась к кассе.

В это время Чарлин подмигнула Линксу.

— Между мной и Билли ничего нет. Между влюбленными должно быть какое-то волшебство, а у нас сухие отношения.

Линкс внимательно посмотрел на стройную, гибкую блондинку с копной спутанных волос.

— О чем ты говоришь, Чарлин? — спросил он.

— Когда человек влюбляется, — ответила она, — он сразу это понимает. Разве ты так не думаешь? Во всяком случае, когда я встретила Дэна, было именно так. Какая-то смесь звука и цвета. Как будто на черном бархате под прекрасную музыку вспыхивают великолепные цветы. Все впечатления сильные и такие прекрасные, что я была на грани болезни.

— Никогда не слышал такого определения любви, но ты, наверное, права, — заметил Линкс, поглядывая на Билли.

— Я права. Спроси Рейчел. Она знает, о чем я говорю, — сказала Чарлин, направившись к столику Билли.

Линкс взглянул на Рейчел и увидел, что выражение ее лица изменилось. Возможно, сказанное Чарлин было шуткой, но Линкс засомневался, Мысль о том, что Рейчел любила другого, пронзила его. Возможно, это было давно, но Линкс все равно ревновал к этому давнему и воображаемому ухажеру. У него сжималось сердце. Он ненавидел себя за это.

Собравшись с силами, Рейчел повернулась, на ее лице была написана решительность. Заметив бунтарский блеск в ее глазах, Линкс понял, что сейчас не время обсуждать эту тему. По иронии судьбы это напомнило ему, что он и сам кое-что скрывал. Линкс так и не сказал Рейчел, что был женат. До сих пор он не задумывался над тем, что это имеет значение. Но ситуация менялась на глазах.

Ее положение более сложное, сообразил Линкс, заметив, как Рейчел суетится, пробивая чек. Она не так невинна, как кажется.

— Шесть восемьдесят три, пожалуйста, — сказала она.

Было ясно, что Рейчел изо всех сил старалась не придавать значения комментариям Чарлин, и Линкс решил последовать ее примеру. Вытащив из заднего кармана бумажник, он вручил ей двадцатидолларовую банкноту.

— Ты вечером собираешься на ярмарку? — поинтересовался он.

Увидев, что в кассе нет мелочи, Рейчел рылась в кармане передника.

— Да, я должна работать в киоске церковного прихода. Это не похоже на большие ярмарки в крупных городах. Наша ярмарка маленькая и предназначена в основном для детей.

— Ну и в каком киоске ты будешь? Там, где раздают поцелуи?

Линкс старался придать голосу веселый тон, но его шутка была глупой и прозвучала фальшиво.

Рейчел удивленно подняла на него глаза.

— Нет! Церковь не…

— Я пошутил, — сказал он, прочистив горло. — Так какой киоск на твоем попечении? Если тот, где бросают пироги, то я постараюсь держаться подальше.

Рейчел улыбнулась, вручив ему сдачу.

— Я раскрашиваю лица. Цветы и сердечки — это моя специальность.

— И никаких охотников и ковбоев-клоунов?

— Вряд ли охотникам и клоунам понравится такая раскраска, — произнесла она тоном заговорщика. — Сью Эллен Эндрюс придет с коробкой раскрашенных яиц. Если вы не ребенок, то они скорее всего не порадуют вас.

— Бедная Сью Эллен, — сказал Линкс, очарованный ямочкой на левой щеке Рейчел.

— А ты не хочешь меня пожалеть? У меня будет мало посетителей, и придется самой купить все билеты.

Линкс хмыкнул.

— Сомневаюсь, что ты в одиночестве проведешь весь вечер. Только будь осторожна, не спровоцируй новую драку. Ковбои не любят, чтобы на их лицах красовались розовые цветочки и красные сердечки.

— Я попытаюсь прислушиваться ко всем пожеланиям.

Линкс привалился к стойке и улыбнулся.

— Я заскочу вечером, Рейчел. Постарайся до моего прихода не впутаться в неприятности.

— Черт бы тебя побрал, ковбой. Ты играешь нечестно.

— Уверен, что нет, Рейчел. Просто я вкладываю в это больше сердца, чем другие, вот и все. Я хочу выиграть.

Не успела она уточнить, что именно он пытался высказать, как Линкс надвинул шляпу и прошел через зал. Он распахнул протестующе скрипнувшую дверь и заметил, что Рейчел прищурилась от яркого утреннего света, залившего кафе.

Линкс пытался анализировать свои чувства. Днем раньше он не мог дождаться, когда покинет Раннинг-Спрингс. Теперь же был не слишком уверен, что хочет уехать. В его мыслях был хаос. В таком состоянии он вряд ли сможет удержать свое место в турнирной таблице. В этом году Линкс претендовал на завоевание второй «Серебряной пряжки», первую он посвятил Остину. Эта награда стала целью его жизни после смерти брата. Стремление к ней сдерживало его эмоции и чувства. И до сих пор это срабатывало. Теперь Рейчел грозила сокрушить барьеры, которые он выстроил вокруг своего сердца. Эта женщина с ее беззаботным смехом, полными страсти глазами и длинными — до талии — черными волосами вошла в его сердце. Однако нужно иметь голову на плечах, думал Линкс. Когда Джилл оставила его, он крепко усвоил урок: долгих отношений с женщинами не бывает.

Линкс добрался до стадиона, выпрыгнул из кабины грузовика и направился к конюшне. Он старался думать о другом, но память возвращала его к Рейчел — у нее были невероятно соблазнительные глаза и сексуальные ноги. Он запомнил эти ноги с того вечера, когда его выкинули из бара. Длинные, грациозные, вызывавшие в его мозгу мысль о том, как Рейчел сомкнет их вокруг его бедер, туго прижимая к себе, когда он займется с ней любовью.

Линкс сказал Рейчел, что встретится с ней вечером на ярмарке. Мышцы его живота напряглись при мечтах о новой встрече, и он подумал, что дошел до грани умопомешательства.

— Как ты могла? — глядя на Чарлин, воскликнула Рейчел, когда Линкс скрылся из виду. — Ты все разболтала ему… про Стивена. Никогда в жизни я не попадала в такое неловкое положение!

Чарлин подошла к Рейчел и обняла ее:

— Прости, милая. Как-то само с языка сорвалось.

— Чарлин!

— Не волнуйся ты так, все образуется. Линксу нравится в Монтане, и ты ему приглянулась, — сказала Чарлин, сунув в карман фартука блокнот для заказов. — Дэн мне это сказал. А иначе зачем Линкс собирается на нашу ярмарку? Он отказался от поездки в Мизулу, где кипит ночная жизнь!