— Допрашивался ли кочегар? — спросил Язин.

— Нет.

— Пусть Шубин допросит Зотова. Протокол немедленно мне.

Жуков записал приказ.

В доклад вступил Глебов. Его морщинистое лицо потемнело от бессонных ночей.

— По вашему распоряжению найденный Смирновым контейнер спущен обратно в колодец. Крышка наглухо заколочена, милиционер снят с поста. Прибита надпись: «Ядовитый газ! Смертельно». Верхние скобы и крышка покрыты желтым криптоколом.

— Хорошо, — одобрил Язин. — «Красная маска» должна думать, что мы верим в естественную смерть лейтенанта.

Глебов положил на стол три цветных фотографии.

— Только что присланы генералом. Шутнайф — стреляющий нож. Не этим ли оружием отсечена рука Горина?

Язин увидел на снимках большой складной нож в оправе из темно-коричневого дерева, с ручкой на одной стороне. Под расширенной тупой частью лезвия находилось три коротких дула для патронов.

— Нажатие курка — и нож вылетает с огромной силой. Патрон обычный — калибр — 7,62, длина гильзы — 32,8, беспульный.

— Психологическое оружие, — заметил Язин, осмотрев фотографии и прочитав техническую записку. — Очевидно, шутнайф есть и у Бэла.

— Многотиражка с Амака, — продолжал Глебов, — извлекая из папки небольшую пахнущую краской газету. — Про инженера Горина, — и капитан показал заметку, аккуратно обведенную красным карандашом.

— «Новая алмазная трубка», — прочитал заголовок Язин. — «Решением рабочих и инженерно-технических работников… новая кимберлитовая трубка, исключительно богатая алмазам, названа «Горин», в честь открывшего ее геолога. В первые же дни трубка дала три крупных алмаза: «Якут» — цвета шампанского, вес — 84,2 карата; «Эдэр» — цвета прозрачной бирюзы — 77,5 карата; «Горин» — дымчато-желтого цвета — 69,8 карата…»

Язин был тронут заметкой.

— Не забыли Горина… — задушевным и совершенно неожиданным для начальника БОРа голосом проговорил он. — Газеты хорошо бы передать жене. Через Шубина.

— Только через Шубина, — поддержал Жуков.

— Бэл-филиппинский очень жесток, — быстро заговорил Язин. — Он сделает все, чтобы отыскать Рогова и Горину и добить их. Бэл всегда выполнял свои обещания. Не исключено, что он уже знает местонахождение Гориной и Рогова. Их надо перевести из «Сосен» в другое, более секретное место. Исполнение поручите Голубеву. Шубина ограничьте в визитах. Он может стать невольным наводчиком для «маски».

Глебов вышел, чтобы выполнить приказ.

— Под столом Рогова найдена лимонадная бутылка, — заговорил Жуков. — По словам Лисицына, кочегару лимонад приносил не то Курков, не то Пименов. Бутылка тщательно отмыта, ни единого отпечатка пальца, и ни следа лимонада внутри. Не из нее ли Рогова отравили криптоцидом?

— Интересно, — проговорил только Язин и сделал запись.

— Портные НИАЛа Бородин и Строилов опрошены в вольной беседе. Есть новое по серебряной пряжке, — и майор передал Язину несколько страниц машинописного текста.

Полковник взял листы с несвойственной ему порывистостью.

— Отлично! — сказал он, прочитав запись. «Отлично» — было высшей похвалой в скупой гамме одобрений полковника БОРа.

Подозрения Язина подтвердились, и на мгновение с его лица сошла усталость, морщины у глаз разошлись. Вошел капитана Глебов.

— Голубев приступил к исполнению приказа, — доложил он и сел на прежнее место.

Жуков продолжал:

— Товарищ полковник, вас интересовала фамилия бригадмильца, который сообщил Воронову о детях…

— И тем помог нам найти пряжку, — оживился Язин.

— Это Дубовик, известный спортсмен, чемпион края по бегу.

— Дубовик, — медленно повторил Язин, запоминая фамилию.

— Перехожу к Орловой, — продолжал Жуков. — Сальников сообщил об ее аресте на профсоюзном собрании. Начальнику кадров НИАЛа за халатность в подборе людей объявлен строгий выговор. С Володиным, Баглаевым, Ниловым проведена беседа.

— Если речь идет об институте, — вмешался Глебов, — то и у меня есть кое-что. Выяснена фамилия женщины, из-за которой Корнилов не доехал до курорта. Это — Спехова, Вера Игнатьевна, двадцать шесть лет, бухгалтер Тюменского хлебозавода. Они познакомились в поезде. На допросе Спехова рассказала, что провела с Корниловым две недели на частной квартире под Алупкой. Вот фотографии обоих и протокол опроса.

Язин отодвинул в сторону снимок красивой чернобровой женщины и взглянул на начальника первой части. С фотографии на него смотрело длинное холеное лицо с тонким прямым носом, губами сердечком и с вьющимися волосами.

Немного помолчав, Язин с внезапной резкостью обратился к Жукову:

— Юрий Ильич, запишите в мой доклад: «БОР категорически против пребывания на секретном посту первой части Корнилова, Сергея Васильевича, как человека морально неустойчивого».

— Правильно, — одобрил майор.

Глебов продолжал:

— Тайга в районе Амака прочесана ротой солдат. Однако в наших лесах это способ не надежный. Ничего не обнаружено. Все лица, прибывшие в Сверкальск после девятого июля — дня бегства снайпера из окружения — взяты на учет. Подозрение падает на двух — шофер Абдашев — по анкете прибыл из Ульбоя, на работу принят тринадцатого июля, и рабочий Ургалов — из Вилюйска, сторож вещесклада номер сорок семь, на работу принят четырнадцатого июля. Абдашев и Урагов проверяются.

— Надо максимально ускорить проверку, — и Язин встал.

— Сегодня в девять сорок пять утра вновь отмечен радиосигнал из НИАЛа, — продолжал Глебов. — Расшифровка не удалась. Слежка за Бутовым усилена. К минам-кирпичам пока не подходит. Радиосигналы «Красной маски» Бутов слушает, прикладывая рацию-часы к уху и делая вид, что вслушивается в их ход. По Бутову есть новые материалы. — Глебов достал из папки несколько черно-белых фотографий. — Рентгенснимки спящего Бутова. На нем трусики с ремнем. Пряжка ремня обшита материей. Рентген показывает, что в пряжке замаскированный взрыватель. Вот этот снимок, — и Глебов протянул фотографию, на которой четко виднелся черный квадрат с округлыми углами. — С помощью этого пояса Бутов может не только самовзрываться при желании, но и умертвить еще несколько человек, которые вступили бы в борьбу с ним. Здесь, — продолжал капитан, — антенна бутовской рации, — и он показал на темные вертикальные линии, шедшие по фотографии. — Электропровода. Скрыты в швах рукавов. Рация Бутова не имеет отдельного электропитания. Опарин полагает, что она действует от электричества, вырабатываемого сотрясением воздуха в микрофоне.

Язин некоторое время сосредоточено рассматривал фотографии.

— Как с рентгеном Четверки?

— Сняты. Проявление заканчивается.

— Что дал опрос медсестры?

— Вот ее приказания, — и Глебов протянул шефу прокол допроса на одном листе. — Медсестра Бурбелло рассказывает, что она нашла «Красную маску» на полу санкареты и положила ее убитому Белову в карман, когда везла его в морг. Сестра полагала, что маска выпала из кармана инженера.

— Какое впечатление производит женщина?

— Правдива.

— Как попала маска в амбуланс?

— Скорее всего, Бутов подкинул маску в карету во время суматохи после убийства.

Доклад Глебова был окончен, и в беседу вступил Жуков.

— Выяснено, что в район Сунтала в сентябре прошлого года ездили Нилов, Володин и Гуляев. Цель поездки — охота, рыбная ловля.

— Как с родственниками Четверки, вернее, Тройки?

— Сын Рублева — работник Уральского геологоуправления — уже едет в Сверкальск. Мы организуем «нечаянную» встречу отца с сыном, затем опросим Рублева-младшего. Сестра профессора Гуляева в поезде. После ее встречи с братом, которая также будет «случайной» проведем такой же опрос. Найден брат Нилова на Кавказе. Его оправданный выезд сейчас организуется местным управлением КГБ.

— Есть ли новости от Воронова?

Воронов выполнял новое задание Язина и с утра до вечера ходил по часовщикам, ювелирам, слесарным мастерским в поисках детали, которая должна была окончательно разоблачить Дэма.

Жуков бессильно развел руками: