Шествие ополчения по улочкам Диллреана стало триумфальным. Солдаты привязали к бамбуковому шесту с десяток разномастных паучьих ног и время от времени размахивали им, чем вызывали припадки восторга среди горожан.

Простые улочки окраины, плохо освещенные и грязноватые, постепенно сменились широким и светлым мощеным проспектом.

Эльфов на обочинах дороги становилось все больше. Дети, старцы, мужчины и женщины, богачи и бедняки, свободные драу и рабы спешили присоединиться к торжественной встрече. Размахивали светящимися кристалликами, выкрикивали здравицы в честь Фундис и ее отряда.

Во избежание недоразумений Федр забрался на штабную черепаху и восседал на ней рядом с Заком. То и дело им приходилось покрикивать на пронырливых детей, которые запрыгивали на лапы и рисковали быть раздавленными. К счастью, верховые десятники старались поддерживать порядок в процессии и с помощью своих рапторов и копий расчищали дорогу.

Золотоискатели‑гоблины таращились на происходящее с любопытством деревенщины, все как один рассевшись на черепахах. Девушкам было не только интересно, но и страшновато, поэтому они выглядывали наружу через бойницы. Только Отож воспринимал окружающее как должное. Он флегматично управлял штабной черепахой, стараясь никого не задавить — лишь сердито ворчал сквозь зубы, когда пешеходы сигали на дорогу.

— Мрачно тут у них, — поделился Зак, в очередной раз пригнувшись, когда черепаха проходила под арочным мостом, соединявшим вторые этажи зданий.

На этих мостах тоже толпился народ. Удивительно, но никто не пытался из озорства плюнуть на макушки проезжающим снизу иностранцам. Видимо, жители опасались гнева Хино или самих незнакомых героев. Вдруг они сильные маги, снесут молнией вместе с мостиком, не успеешь Ллот помянуть.

Лучше всех чувствовал себя Булька. Потрясенные его видом аборигены бросали ему еду, а прожорливый гиппопотам знай разевал пасть, ловя на лету засахаренные грибы, соленые овощи, куски хлеба и тут же все заглатывая. Какая‑то знатная дама метнула с балкона недоеденное желе из стрекозиных глаз в цветке кувшинки. Булька проглотил и это баснословно дорогое лакомство. Рев толпы его не смущал — прирожденный артист, да и только.

— Чувствую, обделается он с незнакомой‑то пищи, — пробормотал Федр.

— Поделом ему — ореол славы потеряет. Незаслуженный!

Неровные стены и мостовая, узкие окна, полный разнобой в формах и высоте строений, какие‑то темные тупики, извилистые переулки, высокие ограды, глухие квадратные блоки типа складов…

— Странноватые у этих драу архитектурные вкусы, — оценил город Зак.

Мало‑помалу стали появляться высотные здания. Небо было темным — все более‑менее крупные световые кристаллы перекочевали вниз, оказавшись в собственности горожан. Оставшаяся наверху мелочь напоминала звездную россыпь.

— Не хотелось бы окончить тут свой короткий век рабом, — согласился политсоветник. — Хорошо, что ты справился с испытаниями.

— Эх, правили бы в городе мужики! Мы бы с ними быстро столковались. А то бабы, да еще и паучьи жрицы… Разве смекнешь, что они через минуту выкинут?

Процессия двигалась к центру города — именно там, по словам Хино, располагался квартал влиятельнейшего рода темных эльфов — Дома Сумерек. А также казармы городской стражи, куда Фундис собиралась определить на постой гостей Диллреана.

На другой день Зак и Федр встретились в приемной перед кабинетом Верховной жрицы — на верхнем этаже высочайшей городской башни. Ночевали они в одном и том же квартале Дома Сумерек: Федр в покоях Фундис, а Зак у Хино.

Гоблины вместе с Отожем, черепахами и Булькой с прошлого вечера находились под командованием капралов Тотуана и Меголана, которые ревностно учили их распорядку жизни в казарме и ратному труду на ниве охраны общественного покоя.

Ополченцы, рапторы и хорхои вернулись к мирной жизни в своих Домах.

Клюш и Пунай, хоть и расстроенные отбытием военачальников, были вынуждены включиться в новый быт. Девушки поступили на службу в гарнизонную столовую, которая кормила стражников вкусными служебными обедами. Кашеварившие там мужчины‑драу приняли гоблинш в коллектив с недоверием. Бедолаги впервые видели женщин на такой скучной работе. Впрочем, мигрантский статус новых сотрудниц быстро примирил ветеранов кухни с реальностью.

— Как прошла ночь? — печально спросил Федр, посматривая в сторону невозмутимых воительниц‑драу, что стерегли вход в покои Верховной жрицы.

— Замечательно! — отозвался орк. Однако его вид почему‑то говорил об обратном. — А у тебя?

— Превосходно. — Федр заставил себя улыбнуться. — Где задержалась твоя блистательная дама? Моя пошла выправлять разрешение на визит к Верховной. Я так понял, бюрократия здесь пострашнее, чем была у нас при Волосебугу.

— Хино у своих сестер‑послушниц. Хочет перед аудиенцией узнать последние новости и внутренние расклады. У них тут, оказывается, двухпартийная система. Наш Дом Сумерек находится всего лишь на второй ступеньке, фактически в оппозиции. Гранд‑паж происходит из Дома Последних Грез, как и большинство в местном горсовете. Кстати, я вижу, у тебя новое прелестное украшение, брат политсоветник.

Зак кивнул на браслет из шариков бечета, очень целебного камня. Отказать Фундис и не надеть его — было невозможно. Федр задвинул браслет поглубже под рукав.

— Да и ты прихорошился, брат комдив, — заметил он одобрительно.

— Это балагиус, — нехотя кивнул орк и постарался спрятать ожерелье под воротом рубахи. — Охраняет мое здоровье от злых чар.

Со стороны лестницы послышались быстрые шаги, и долгожданные эльфийки вошли в приемную. На обеих были прошитые серебряной нитью облегающие наряды из черной и красной кожи тонкой выделки с вставками белого панбархата. Голову Фундис венчала легкая диадема, имитирующая боевой шлем маджаи, а на бедре висел церемониальный нож. Шею Хино украшала цепь из магических кристаллов, оправленных то ли в серебро, то ли в платину. А возможно, это был и вовсе легендарный мифрил.

— Входим, — сказала Хино. — Зак, Федр, держитесь сзади, ведите себя почтительно.

Обширный ромбический кабинет Верховной жрицы был обставлен и украшен с варварской роскошью, мало характерной для суровых драу. Сама наперсница Ллот, закутанная в меха и шелк толстая старуха с порочным лицом, возлежала в троне‑гамаке, сооруженном в виде паучьих тенёт. Рядом прохаживался гранд‑паж — моложавый девяностолетний драу, невысокий и худощавый. Федру он сразу не понравился. Главным образом за высокомерный взгляд, который гранд‑паж бросил на вошедших через монокль.

— Запомни этого подонка, брат, — шепнул Зак. — Шмурлаг, серый кардинал.

Девушки приблизились к трону и с достоинством преклонили колени. Комдив и политсоветник по‑армейски отдали честь.

— Приветствую достойных дочерей Дома Сумерек, — сказала Верховная жрица. — Знаю, вы принесли хорошие вести.

— Мы вернулись с победой, блистательная, — сказала Хино. — Предсказание сбылось, маджаи Фундис сокрушила врага. — Хино перевела пылающий взгляд на гранд‑пажа и следующую фразу произнесла, явно обращаясь к нему: — Мы стояли на самом краю гибели, но все‑таки разбили драйдеров. Выступать на битву небольшим отрядом было безрассудно. К счастью, нам помогли посланники Верхнего мира, орк Зак и этруск Федр. — Хино плавно повела рукой в сторону золотоискателей. — Они уже принесли клятву верности драу и прошли испытания.

— Безрассудством было приводить этих червей сюда, — процедил Шмурлаг.

— Кто тут червь? — вспылил Зак. — Сам ты опарыш! Ну‑ка подходи, я тебе в стеклянный глаз тресну!

Федр ткнул друга кулаком в бок, и орк обуздал гнев.

— О, так зверьки еще и разговаривают! — Мерзавец ухмыльнулся. — Если их показывать на рынке за деньги, можно выручить пару медяков.

— Перестаньте вздорить, дети мои, — проквохтала Верховная жрица. Она грузно выбралась из гамака, с приторной улыбкой подошла к Фундис и вдруг поцеловала ее в губы. — Милая моя девочка, я так рада, что предсказание не ошиблось!