3 мая Ельцин был в Ярославле. На следующей неделе он поехал в Волгоград и Астрахань, а через неделю был уже в Центральной Сибири. В конце мая он посетил северные районы европейской части страны и Урал, а потом отправился в Тверь, Казань, на Северный Кавказ, в Западную Сибирь, Нижний Новгород, Поволжье, Санкт-Петербург и под занавес — 14 июня — в Екатеринбург. В День Победы Ельцин принимал парад на московской Красной площади. В тот же день он вылетел в Волгоград, чтобы выступить на Мамаевом кургане, у монументальной статуи Родины-матери. Было уже темно, и люди зажгли свечи и фонарики. Рядом с президентом стоял пресс-секретарь Сергей Медведев: «Я чувствовал, что он зажигается от общего дыхания, тысяч людей. И у него были заготовки, он все это бросил и говорил очень эмоционально… Люди его принимали, кричали… Воздух был как наэлектризован, и он это чувствовал. Это было как допинг, очень мощный, и он этот допинг воспринимал»[1372]. Ельцин стал гораздо мягче и приветливее разговаривать с людьми, балагурил с ними. Он спрашивал, есть ли у них вопросы к нему, целовал женщинам руки, возлагал венки к памятникам и военным мемориалам. С беспроводным микрофоном в руке он выходил на городские площади, рынки, свинофермы, выступал в соборах, казармах и угольных шахтах. 30 мая, в Уфе, во время музыкальной паузы, Ельцин выскочил на сцену и начал танцевать твист: «Это был отчаянный танец, с вращением бедрами, взмахиванием локтями и закушенной нижней губой. Десятитысячная толпа молодежи… пришла в полный восторг». Когда Ельцин помахал рукой собравшимся и сошел со сцены, руководитель запрещенной при Брежневе рок-группы «Машина времени» Андрей Макаревич призвал всех голосовать за Ельцина, «чтобы „Машина времени“ продолжала играть»[1373]. 10 июня на концерте поп-исполнителя Евгения Осина на стадионе в Ростове-на-Дону Ельцин призвал собравшуюся молодежь «голосовать, как следует», чтобы все могли «жить в свободной России». После этого он сорвал с себя пиджак и начал отплясывать с Осиным и двумя певичками в мини-юбках.

Ни одно мероприятие не обходилось без подарков — больших и малых. Главная задача была в том, чтобы создать предвкушение пользы от предстоящих реформ и подчеркнуть отзывчивость кандидата. Поскольку подарки планировались накануне, каждый вечер сотрудники президента спрашивали: «Что подарим завтра?»[1374] Вот типичный митинг в Ярославле, увиденный глазами корреспондента «Нью-Йорк таймс».

В сибирском Красноярске 17 мая Ельцин заявил жителям, что бросил монетку в Енисей, на удачу, «но вы не должны думать, что этим моя финансовая помощь Красноярскому краю ограничится»[1376]. 24 мая в Архангельске он сообщил, что прибыл «с полными карманами»: «Сегодня Архангельская область получит немного денег»[1377]. Объявив о выделении средств для строительства, он продолжил свой путь и переместился в Воркуту, где в ходе краткой встречи пообещал свою помощь в сооружении домов на юге страны для тех, кто захочет уехать с севера после выхода на пенсию, заявил о снижении на 50 % железнодорожных тарифов для вывоза угля из региона, а шахтеру Лидии Денисюк, с которой он спускался под землю, пообещал подарить машину «Жигули» для ее малообеспеченной семьи[1378]. 28 мая, посещая вместе с Борисом Немцовым Чечню, Ельцин велел губернатору доставить «Газели» и «Волги» с нижегородского завода ГАЗ чеченским фермерам. В Уфе 30 мая он присутствовал на церемонии по открытию подготовительных строительных работ для нового метро. В Казани 9 июня он, выступая в тюбетейке, пообещал финансировать строительство метро: город и республика добивались этого с 1983 года. Ельцин раздавал обещания направо и налево: обещал новые трактора и комбайны колхозам, клялся снизить тарифы на электричество, простить муниципальные долги, найти средства для реконструкции и расширения библиотек и клиник, выработал договоры о разделении полномочий с губернаторами и президентами республик (во время кампании было подписано двенадцать таких документов).

Щедрые обещания, данные в ходе предвыборной кампании, после выборов предстояло выполнять. Руководители кампании не могли не видеть нереалистичность некоторых обещаний 1996 года, однако предпочли не обращать на это внимания и сосредоточиться на победе здесь и сейчас. Типичным примером таких обещаний стал популистский указ об отмене воинского призыва к 2000 году. Составляя его, Ельцин не захотел прислушиваться к мнению генералов и своего советника по вопросам национальной безопасности Юрия Батурина, который считал, что по практическим соображениям указ невозможно выполнить ранее 2005 года. Батурин отказался подписывать проект указа, после чего новый руководитель кремлевской администрации Николай Егоров, консерватор, имеющий тесные связи с армией, позвонил ему и сказал, что обойдутся без него. «Сейчас нужно выиграть выборы, а потом будем разбираться»[1379]. Призыв в России существует и по сей день.

Последняя избирательная кампания Ельцина была сражением на всех фронтах одновременно. Главный редактор «Независимой газеты» Виталий Третьяков сравнил его план с философией плутоватого старика Луки из пьесы Горького «На дне»: «Ни одна блоха не плоха, все черненькие, все прыгают». «Ельцин-Лука позволяет скакать всем», — пишет Третьяков. Смешивая метафоры, он добавляет, что команда Ельцина «высасывала» все идеи и занимала «миллион позиций по ста вопросам». Третьяков не вполне справедлив, потому что Ельцин был вполне последователен в том, что касалось политических вопросов высшего порядка (например, позволять ли коммунистам возвращаться к власти), хотя и весьма вольно обращался со многими менее значимыми проблемами. Но Третьяков отметил и то, что, несмотря на миллион позиций Ельцина, его противники «не могут противопоставить… ясных и четких позиций хотя бы по десяти ключевым вопросам»[1380].

Передовица Третьякова была опубликована 7 мая. В воскресенье 16 июня 75 миллионов избирателей сказали свое слово. Ельцин набрал 26 665 495 голосов. Это было на 19 миллионов меньше, чем в 1991 году, но все же позволило ему занять первое место с 36 % голосов. Зюганов набрал 32 %, Лебедь — 15 %, Явлинский — 7 %, Жириновский — 6 %, а остальные — меньше 1 %. Горбачев получил 0,5 % — 386 069 голосов, что стало последним его унижением со стороны Ельцина. Хотя в сравнении с 1991 годом показатели Ельцина ухудшились во всех макрорегионах России, он все же победил в 46 субъектах федерации, а Зюганов — в 43. Больше среднего Ельцин набрал в северных и северо-западных регионах европейской части страны, в Москве, на Урале и в Сибири. Хуже всего были показатели в «красном поясе» южнее Москвы и на Северном Кавказе.