Фантазии девушки целиком сосредоточились на поцелуях… и поцелуях… и поцелуях. Давление его рта на её губы, извилистое скольжение языка, сильные руки, касающиеся её головы и спины — всё это она могла представить себе, словно подобное уже происходило с ней на самом деле. В мечтах Гвинет ладонь незнакомца ласкала её грудь, и, повторив это движение в действительности, она почувствовала набухший сосок и мягкую податливую плоть. Тело среагировало так, как если бы это он прикоснулся к ней.

Гвинет приподняла подол ночной рубашки и дотронулась до заветного холмика, почувствовав тепло руки. Девушка подразнила его пальцем, проведя между нежными складками, и ощутила, как они становятся влажными. Гвинет прикоснулась чуть выше, там, где находилось маленькое уплотнение, вызвавшее при касании невероятные ощущения. Каково это, когда прохладная рука в перчатке дотронется до неё там?

Девушка застонала и приподняла бёдра, продолжая прижимать ладонь к чувствительному местечку, в то же время пощипывая чувствительный сосок через ткань сорочки. Осторожные круговые движения по клитору и мечты о страстном любовнике довели её до экстаза, послав волны удовольствия по всему телу. Посыпались искры, словно в костёр подбросили сухое полено.

Тело девушки выгнулось дугой на кровати. Но как только она спустилась с вершины блаженства, то почти сразу испытала чувство неудовлетворенности. Гвинет хотелось большего, гораздо большего, чем эта незначительная ласка. Устав быть непорочной, девушка ощущала себя готовой узнать всё о том, как стать женщиной, и ей хотелось пройти через это с правильным мужчиной. Это было бы не какое-то волшебное существо или ночная фантазия, а реальный человек из плоти и крови, с которым она могла бы построить свою будущую жизнь.

Сексуальное напряжение немного спало, сменившись облегчением, и Гвинет наконец смогла подумать о том, что требовалось королю. Она предположила, что её ценность выросла после того, как он увидел груды золота. Неужели ей и впредь придётся прясть его из соломы? Её положение было всё ещё очень неустойчивым.

Тревожные мысли превратились в беспокойные сны, когда Гвинет наконец уснула.

Она очнулась оттого, что кто-то тряс её за плечо. Служанки вернулись, чтобы одеть девушку. Они расчесали и скрутили в узел её волосы, надели на неё изумруды, обули в атласные туфли и подвели к зеркалу, чтобы девушка могла полюбоваться собой. Она выглядела подобно королеве, и совершенно не походила на себя прежнюю.

Гвинет проводили вниз через несколько коридоров и лестничных пролётов в столовую, где король уже ожидал её. Девушка словно плыла отдельно от своего тела. Она присела в сдержанном, но глубоком реверансе перед Его Величеством прежде, чем занять своё место за столом.

- Вы изысканы, дорогая. Можно даже сказать царственны в своём изяществе и манерах, — похвалил её король Мидас.

Гвинет склонила свою голову, принимая комплимент.

- Ваше Величество, вы слишком добры. — Будет ли он теперь достаточно любезен, чтобы позволить ей уйти?

- Я надеюсь, что вы хорошо отдохнули и что девушки, приставленные к вам, смогли во всём угодить?

- Да, Ваше Величество. — Руки её были в перчатках — одна из служанок настояла на том, чтобы надеть их, скрывая огрубевшую кожу. Она подняла ложку и с особой тщательностью зачерпнула ею суп, делая небольшой глоток.

Гвинет взглянула на короля. Он же в свою очередь пристально смотрел на неё с выражением, которое напомнило ей о кошке, сидящей на крыльце и наблюдающей за гнездящимися крапивниками. Внезапно, горло сдавило, и девушка засомневалась, что сможет съесть что-то ещё, даже учитывая чувство голода.

- Гвинет. — Это был первый раз, когда Его Величество назвал её по имени. — Вы — очень красивая и талантливая женщина, несмотря на тот факт, что происходите не из благородной семьи. Я признаю, что заинтригован тем, что вы можете прясть солому в золото, но также очарован вашей внешностью и манерами.

- Спасибо, Ваше Величество. — Она не была уверена, какой ответ он ожидал, а этот казался более безопасным.

- Я хочу, чтобы вы стали моей женой.

Девушке стало плохо. Мечта её отца сбылась; как впрочем, и её собственная. Любая женщина на земле желала услышать эти слова, срывающиеся с губ монарха. Но почему же она чувствовала себя дурно?

Игнорируя её молчание, Мидас продолжил:

- Но прежде, чем я приму столь важное решение — взять вас в жены и сделать матерью своих наследников — мне следует быть абсолютно уверенным, что вы действительно достойны этой чести. — Он наклонился вперёд, встречаясь с ней взглядом. — Поэтому я приказал наполнить соломой ещё одну комнату. Я бы хотел, чтоб вы продемонстрировали свой дар ещё раз.

- О, Ваше Величество, — только и смогла прошептать девушка.

Он улыбнулся, его белые зубы блеснули в мерцании свечей.

- И на сей раз, вам доставили множество катушек, чтобы золотая нить не спуталась.

Гвинет снова оказалась в комнате полной соломы, отчаявшаяся и одинокая, но с лучиком надежды, которого не было прошлой ночью. Теперь она знала, что существует некто, способный помочь ей волшебным образом выполнить задачу. Но что же сделать, чтобы вызвать его?

Она стояла в центре комнаты, чихая, поскольку в воздухе витали частички соломы, щекоча её нос. Девушка обошла комнату от угла до угла. Как он вошёл в комнату? Может один из каменных блоков, из которых состояли стены и пол, сдвигался в сторону, предоставляя ему проход? И где в точности это место?

Она облизала губы и откашлялась.

- Сэр, — мягко позвала его Гвинет. — Я умоляю вас, придите ко мне снова. Мне нужна ваша помощь. Пожалуйста.

Не последовало никакого ответа. Лишь мёртвая тишина, которая была нарушена мимолётным шелестом, возможно мышей, привезённых вместе с одним из тюков соломы.

Девушка всплеснула руками

- Я не смогу сделать это в одиночку. Мне нужна ваша магия. Пожалуйста, я сделаю всё, что вы потребуете, только спасите меня ещё раз.

Опять тишина. Что если он не придёт сегодня? Теперь, когда король был убеждён, что она способна выполнить задачу, то мог расценить её отказ, как умышленное неповиновение, возможно, даже измену. Девушка постаралась бы убедить его, что её волшебная сила пропала, так как полная луна пятого месяца уменьшалась, и она не сможет прясть золото, пока не пройдёт ещё восемнадцать лет.

Гвинет зажмурилась, и из глаз по щекам покатились слёзы.

- Пожалуйста, мне нужна ваша помощь, — прошептала она.

- За этим вы и позвали меня, моя леди, — прошептал голос возле её уха, жаркое дыхание опалило шею. Девушка повернулась к нему, и её плечо натолкнулось на мускулистую грудь. Он стоял прямо позади неё, столь же твёрдый и неподвижный, как стена.

Мужчина протянул руку в перчатке к её лицу и одним пальцем поймал слезинку, которая скатилась по щеке.

- Алмаз, — пробормотал он. — Более красивый, чем это зелёное стекло, который вы носите на шее.

Гвинет невольно коснулась ожерелья, украшавшего её декольте…

- Вы здесь. — Всё, что она сумела произнести.

Мужчина слегка склонил голову в капюшоне.

- Ваше желание — я подчиняюсь, но, как и прежде, запрошу плату.

Что на этот раз? Её сердце заколотилась, поскольку девушка помнила восхитительный поцелуй прошлым вечером, его прикосновение, от которого почти остановилась дыхание, а кожа начала гореть.

- У меня есть это ожерелье. — Она перебирала холодные твёрдые драгоценные камни. — Хотя, я не знаю, как объясню королю его потерю.

- Тогда у вас на самом деле нет ожерелья, если оно принадлежит другому. — Он нежно провёл рукой от её плеча к запястью, и девушку бросило в жар. — Но у вас есть другие драгоценности, более стоящие, чем эти. Рубины. — Мужчина слегка, лишь кончиками пальцев, коснулся её губ. — Звёздные сапфиры. — Он указал на её голубые глаза. — И единственный драгоценный жемчуг.

Одной рукой в перчатке спаситель скользнул от лифа платья вниз, и положил свою ладонь на её чувствительную плоть, поверх юбок и шёлка. Он нажал пальцем на тот самый бутон, который она ласкала ранее, и тепло разошлось от чувствительной точки по всему телу.